Шрифт:
Закладка:
Я же говорю о новом интернационализме, предполагающем ту особую человеческую поросль, которая хочет не власти в мировом порядке. Они не хотят войти в мировой порядок, не хотят его оседлать, не хотят действовать от чьего бы то ни было имени, – они видят себя как носителей инструментов Духа, как инструменты мировой истории, и они хотят выйти из этого мирового порядка и вывести за собой всё человечество. Это метафизическая идея. Это идея, которая бросает вызов Року (как у древнегреческих героев). И в этом смысле можно сказать, что это «предварительный материал» для воссоздания касты героев.
Мне всегда казалось, что в интернационализме, в этом замесе идеи мировой революции всегда была жажда социальной справедливости, и во многом это был протест против общества богатых, то есть интернационализм всегда объединялся против кого-то. Есть хорошая поговорка «Против кого дружим?». Интернационалистов ХХ века объединяли зависть, ненависть, жажда социальной справедливости по отношению к богатым.Очень точно подмечено, и здесь как раз интернационализм бросает вызов этому принципу «разделяй и властвуй», – разделения на национальности прежде всего. Потом он отвечает тем же самым: разделению на национальности, которые являются инструментами мирового порядка, он отвечает таким же фиктивным разделением на классы.
Новый интернационализм отказывается от этого принципа по одной простой причине: этот материальный фактор «недоплаченности» рабочему прибавочного произведённого продукта и так далее, необходимости пустить этот прибавочный продукт на детские дома и санатории, – все эти прекрасные социальные примочки вообще не являются предметом интереса нового политического протеста и нового интернационализма.
Новый интернационализм является движением и импульсом метафизическим. От этого он, конечно, не становится менее практическим, не становится менее вступающим в принципиальный конфликт с мировым порядком. Но мотивируется он не социальной справедливостью, которая основана на разделе благ, а другим пониманием справедливости – гносеологическим. Справедливость, с точки зрения новых интернационалистов, – это смысл жизни.
Мы все читали, допустим, про Павку Корчагина, читали Шолохова, и там очень много пафосных слов о смысле жизни: «смысл жизни, отданный народу» или «в борьбе за счастье человечества», и так далее. Причём это всё очень туманные термины – «счастье человечества» или «жизнь, отданная народам».
Смысл означает, что твоя жизнь включена в Книгу Живых, которая есть у Бога. Ты – не пыль на ветру. Смысл жизни – это не «смысл жизни», а это просто Смысл с большой буквы. Есть ли смысл у сущего? Или, может быть, этот смысл за пределами сущего? Но воля связать себя и свою судьбу с этим смыслом – это главное, что движет этими новыми интернационалистами.
Правильно ли я понимаю, что человек задаёт себе вопрос: для чего я родился? Неужели я родился для того, чтобы выплатить ипотеку и работать на это всю жизнь?Скажем так: этот уровень задавания вопросов – это уровень «попутчика». Принадлежащие к касте героев уже с момента рождения проходят фазу задавания вопросов, они уже сразу ответили: нет, не для этого. И они уже инстинктивно ощущают, чем пахнет этот Смысл. Этот смысл абсолютно противоположен комфорту, социальной удаче, то есть всему, что связано с коробочкой, внутри которой есть ватка, в которую можно уютно лечь и накрыться крышечкой, – это всё исключено заведомо с самого начала по самой экзистенциальной структуре этих людей. Для них обустройство в социальном пространстве равноценно гибели.
И вот что ещё очень важно – эти люди различают между гибелью и смертью. Гибель – это как раз исчезновение в качестве материального объекта: вот есть чашка – и она разбилась, есть собака – её переехал трактор, она издохла. Это гибель. А смерть – это встреча с той подлинной сущностью, которая есть внутри тебя и которую ты можешь увидеть только в какой-то последний момент или в зеркале внезапно обнаружить в таком особом, экзистенциальном. Смерть – это твой финал, который оказывается тем, ради чего и чем ты живёшь. Смерть – это то, что неповторимо в тебе и благодаря чему ты воспринимаешь весь окружающий мир. Умираешь ты только один – никто за тебя не умрёт. И эта твоя смерть и есть твоё истинное Я. Это абсолютно нетождественно гибели.
Если не ошибаюсь, у Лосева была такая фраза: «Если нет смерти, то все бессмысленно»…Можно соединить это с фразой Достоевского «если нет Бога, то всё позволено» – то же самое, что всё бессмысленно. Если всё позволено, значит всё абсурдно. Если нет смерти, то всё бессмысленно, и если нет Бога, то всё хаос, всё бессмысленно. Тогда получается, что смерть – она и есть лик Бога внутри тебя, это и есть аспект Бога, который в тебе присутствует и проявляется в тебе как твоя абсолютная, исключительная нетождественность всему. Обнаружение этого тождества между смертью и Богом – это и есть смысл. И есть люди, которые desdichados, «гураба», которые являются носителями этого импульса. И, конечно же, у них будут попутчики: те, которые задают вопросы, те, которые хотят сетевое государство. Это методики, это поиск людей, которые уже поняли, что их время утекает в песок, что называется. Но не они будут двигать этот проект. Проект будут двигать те, которые в какой-то степени уже являются телом этого проекта.
А куда он может двинуться? Давайте над этим подумаем. Ведь, действительно, и левые, и правые в современном мире во многом, что называется, дискредитировали себя. Постоянная клоунада, битва нанайских мальчиков, чепуха, поверхностность и так далее.Исходя из того, что и левые, и правые – это часть системы и были частью системы не только сейчас, после 45-го года, они были и до 45-го года, просто большинство из них этого не знало. Они были втёмную использованы как некие носители вызова, бунтарства.
Недавно общался с представителями КПРФ. Вот они должны были быть нашими классическими левыми – за социализм, за справедливость. Да, лозунги остались, но на самом деле всё не так…Они ни разу не процитировали классиков за 25 лет
