– Тебе точно несложно? Я могу и сама.

– Вот еще. Чтобы ты вечером одна шлялась. В четыре буду. Как раз успеем до пробок и поужинаем. А потом ты…

– Знаю, знаю. Поблагодарю тебя за заботу о Йорике, – усмехнулась чертовка, всовывая руки в теплую куртку и нахлобучивая шапку. Я реально извращенец, потому что снова ее хочу. Мне никогда не нужно было столько секса, а теперь, кажется, я все время голоден. И очень хорошо, что и в ее глазах я частенько вижу жадный блеск похоти.

Тянусь к ее телу, а егоза показывает язык и за дверь выбегает. Я даже усмехаюсь. Ничего, я вечером отыграюсь.

На работе надо мной, конечно, подшучивают все кому не лень. Кто-то в открытую, кто-то за спиной. Но я доволен. Доволен тем, как все устроилось. Нет теперь нервотрепки, нет постоянной беготни за Леной. А как только я ей скажу, что с игрой я разобрался, она окончательно забудет все неприятности, которые преследовали наши отношения. И, наверное, теперь можно действительно расслабиться и поработать. А после обеда спокойно презентовать новую игру, выпить с сотрудниками по глотку шампанского и разрешить сегодня всем поехать домой. И это в понедельник! Ну а что? Действительно заслужили.

К выходу с работы даже Йорик вроде бы ожил, закружил, и я прошелся с ним перед тем, как пойти к машине. Случайно наткнулся взглядом на ювелирный магазин. Сразу подумал о Лене, которой, кроме как помощи по хозяйству, с Йориком и секса, не дарил ничего. Телефон не в счет, это необходимость. Зашел внутрь, прошелся вдоль витрин, долго слушая девушку консультанта. Даже особо внешность ее не запомнил. Купил сережки-капельки с небольшими бриллиантами. Забавно, что лет десять назад я не мог такие подарки себе позволить. Да, собственно, и дарить некому было. А тут Лена.

– Давайте еще вот этот браслет.

Бросая пакет и усаживая Йорика, уже предвкушал горящие глаза Лены и ее горячую благодарность. Когда у нее там уже менструация ее наступит, чтобы забыть про дебильную резину. По дорогам еду, ощущая себя дураком каким-то, но счастье заполнило легкие просто от осознания, что все в моей жизни как надо, все подчиняется одному ритму и можно больше ни о чем не волноваться.

Подъехал к театральному вузу и непроизвольно напрягся. Вспомнил зачем-то, как с Марком встречали Аню, когда было сильно поздно, как шли втроем, как я смотрел на летящую походку Ани, любовался. Как обожал смотреть на нее, порхающую по сцене, как ненавидел себя за это.

Блядь, где там Лена. Долго я здесь стоять не буду.

Глянул в телефон, четыре. Задумался. Она ведь мне сегодня даже не написала ни разу. Обычно то звонит, мешая работать, то шлет смешные картинки. А сегодня что? Даже здоровьем пса не поинтересовалась. А он вон смотрит, знает, ждет.

Набираю, но в ответ только гудки. И на десятый, когда я начинаю раздражаться, ответ быстрый, словно бежала.

– Кирюш…

– Лен, давай уже в темпе, на дороге стою.

– Кир, ты езжай, ладно. Мне задержаться надо.

Это я вот сейчас не понял. Даже взглянул на Йорика, на подарок.

– Зачем?

– Ну репетиция у меня. Я не знаю, когда закончу.

– Лена, не беси. Какая репетиция, у вас занятия два часа назад закончились.

– Я рада, что ты все знаешь, но еще у меня есть репетиции…

– А раньше их не было?

– Были, но я уходила пораньше.

– Ну так уйди и сейчас, в чем проблема?

– Не могу! – кричит она в трубку так, словно ее режут. – Езжай домой и Йорика покорми. Все, мне пора.

Она отключается, а я тупо смотрю в экран, где еще горела ее смешная рожица. Первым порыв – пойти и вытащить ее оттуда, объяснить дряни малолетней, что со мной как минимум так нельзя, а как максимум она должна была все бросить и уже быть здесь. Но потом сердце забилось спокойнее, только зубы скрипят друг об друга.

Я что, буду из-за малолетки нервничать? Сама же потом извиняться будет.

Сука.

– Сама так сама, – закидываю подарок на заднее сиденье и газую так, что черный дым остается позади меня, словно темная сущность, выпущенная наружу.

Глава 34. Лена

Сегодня просто отличный день. Даже вон солнце играет со мной, пока бегу к вузу, пока здороваюсь со всеми, переодеваясь на занятия по классической хореографии. И даже несколько упреков нашего месье не могут мне испортить настроение. В конце концов, жизнь прекрасна. Кирилл со мной, Йорик жив, я занимаюсь любимым делом и скоро буду играть на большой сцене. Что, собственно, еще нужно для счастья?

После хореографии месье Депюи напоминает про репетицию для двух составов. Я вхожу в первый. Но иногда репетиции пропускаю. Во-первых, потому что знаю все и так. А во-вторых, потому что не могу упустить возможность побыть с Кириллом.

– Небольшие изменения в составах, – заканчивает свою речь месье, и ребята начинают шушукаться, а я на время смотрю и думаю, стоит ли отправить СМСку Кириллу или подождать до вечера. – Солодова переходит во второй состав. На этом все. До вечера.

До вечера. Солодова переходит во второй состав. Мне даже сначала показалось, что я ослышалась. Подняла голову от телефона и увидела, что все смотрят на меня. Кто-то с жалостью, кто-то с удовлетворением. Не то чтобы меня не любят, но я не суперкомпанейский человек и, к примеру, на попойки после репетиций я не остаюсь. Да и на сами репетиции, откровенно говоря, тоже. Но перевод из первого состава во второй подобен оплеухе, которую дали прилюдно, ткнув пальцем и сказав, что сцены я пока не достойна. Второй состав выходит, только если нужно подержать реквизит или чтобы кого-то заменить, что реже. Я смотрела вслед мастеру и чувствовала, как меня мутит. Что за хрень! Я могу думать о себе что угодно и быть неуверенной в себе где угодно, но в классе я – лучшая, и мастер сам, сам мне это говорил! Да он бы никогда не посмотрел в мою сторону, не будь я действительно хороша в своем деле. Я бросила телефон и рванула вслед за руководителем.

Догнала уже у лестницы.

– Месье Депюи, – я не запыхалась, но меня душит обида. – Подождите. За… За что?!

– Я просто решил облегчить тебе жизнь, – произносит он с еле заметным акцентом.

– Не понимаю. Зачем мне