Тем временем отношения Марии-Луизы и Нейперга продолжали бурно развиваться. Европейские принцы, привыкшие представлять Наполеона чудовищем Апокалипсиса, смотрели на все это и аплодировали. При этом она надежно «окопалась» в Вене и даже слышать не хотела о Наполеоне.

Это выглядит удивительно, но во время Ста дней, а потом еще в течение шести лет агонии на острове Святой Елены из уст Наполеона ни раза не вырвалось ни единого слова порицания в адрес Марии-Луизы. Он неизменно говорил о ней только с любовью, нежностью и жалостью.

Историк Фредерик Массон отмечает:

«Воспоминания о ней, разукрашенные яркими цветами юности и свежести, постоянно приходят ему на ум. Она – сама искренность, сама честность».

В своем завещании 5 апреля 1821 года Наполеон написал:

«Я всегда был очень доволен моей дражайшей супругой императрицей Марией-Луизой. До последней минуты я питаю к ней самые нежные чувства. Я прошу ее неусыпно бодрствовать над моим сыном, чтобы охранить его от испытаний, все еще окружающих его детство».

Наполеон на острове Св. Елены

* * *

Наполеон умер 5 мая 1821 года, так и не увидев свою Марию-Луизу. Она же в 1816 году приняла управление Пармой, Пьяченцой и Гуасталлой, отданными ей вместе с титулом Ее Императорского Величества.

Она умерла 17 декабря 1847 года в возрасте 56 лет.

Адам-Альберт фон Нейперг, с которым Мария-Луиза после смерти Наполеона вступила в морганатический брак, был назначен австрийским императором главнокомандующим войсками и министром иностранных дел герцогства Пармского, переданного Марии-Луизе. Он умер 22 февраля 1829 года в Парме в возрасте 53 лет.

Их сын Вильгельм-Альбрехт, родившийся 9 августа 1821 года, в 1861 году получил титул князя де Монтенуово. Он умер 7 апреля 1895 года в возрасте 73 лет.

Что же касается ребенка Наполеона и Марии-Луизы, то он жил на положении заключенного в Вене. Этот красивый мальчик, как пишет историк Рональд Делдерфилд, «оставался надеждой всех бонапартистов мира, и поэтому его сторожили так же тщательно, как охраняют отчаянного преступника».

Его заставили практически забыть родной язык и говорить только по-немецки. Дедушка Франц и его придворные «не прекращали своих усилий и в конце концов пошатнули сопротивляемость мальчика. А для матери он будто вовсе и не существовал, так мало она уделяла ему внимания. Она наслаждалась жизнью с Нейпергом и вообще не встречалась со своим сыном до того времени, когда в возрасте двадцати одного года он не оказался на смертном одре».

В 1818 году сыну Наполеона дали титул герцога Рейхштадтского. Живя при дворе деда, юноша, несмотря ни на что, помнил о своем отце, был его горячим поклонником и тяготился шёнбруннскими порядками. Он умер 22 июля 1832 года от туберкулеза в возрасте всего 21 года.

Глава семнадцатая

Меттерних: великий дипломат и покоритель женских сердец

Часть 2

Если вернуться к Клеменсу фон Меттерниху, то он последнее время предпочитал сохранять нейтралитет, потому что Австрия тогда страдала от банкротства. Но Наполеон настаивал на содействии Австрии и принудил ее к заключению союзного договора от 14 марта 1812 года.

Когда то же самое сделала Пруссия, никто в России не был поражен таким поворотом событий. Король Пруссии был слаб и оказался вынужден стать на сторону Наполеона, чтобы не быть раздавленным. Но вот переход на сторону Наполеона Австрии был гораздо более чувствительным: она тогда была сильнее Пруссии, не была доведена до крайности и вполне могла остаться нейтральной.

Клеменс фон Меттерних

Но в войне 1812 года в России Австрия выступила на стороне Наполеона, начав военные действия против своей недавней союзницы. И император Александр узнал об этом как раз в то время, когда готовился отдать приказ армии М. Б. Барклая-де-Толли идти за Неман, если Наполеон перейдет на правый берег Одера. Теперь обстоятельства изменились, и двигаться вперед, оставляя позади своего левого крыла 30-тысячную австрийскую армию, было небезопасно.

Понятно, что воевали австрийцы не слишком активно. Дело в том, что франко-австрийский союз произвел сильное негативное впечатление не только в Санкт-Петербурге, но и в самой Вене. Австрийское общественное мнение, большинство военных были против этого союза. Для всех традиционным противником была Франция, а не Россия. Клеменс фон Меттерних пытался убедить русского посла графа Густава фон Штакельберга, что этот союз вынужденный и выполняет «демонстративную роль», чтобы не раздражать лишний раз Наполеона. Меттерних даже уверил, что австрийские войска будут лишь имитировать участие в войне. Однако Россия не поверила и вынуждена была держать на южном направлении 3-ю Западную и Дунайскую армии.

Затем, уже после разгрома Наполеона в России, Меттерних предложил Наполеону посредничество Австрии для достижения всеобщего мира. Но Наполеон на это не согласился, и война продолжилась. И тогда в сентябре 1813 года Австрия вступила в войну на стороне антинаполеоновской коалиции.

Историк А. Ю. Ватлин пишет:

«Ставший в 1809 году министром иностранных дел Австрии Клеменс Меттерних сделал все для того, чтобы свести к минимуму участие страны в походе “двунадесяти языков” на Россию. После того как слава Наполеона закатилась в Москве, Габсбурги переметнулись в стан его противников. Австрийские войска участвовали на стороне антифранцузской коалиции в битве под Лейпцигом 16–19 октября 1813 года».

Меттерних тогда говорил: «Нам следует искать средство спасения в мобилизации собственных ресурсов. В политическом пасьянсе нельзя ставить собственное существование на одну карту».

Американский историк Энно Эдвард Крейе утверждает, что в то непростое время шансы Австрии «располагались между двумя крайностями». По его мнению, единственный безопасный курс, приемлемый для Австрии, «заключался в активизации усилий в пользу мира или в маневрировании».

Вот Австрия и маневрировала. А после краха наполеоновской империи Меттерних остался чужд интригам, следствием которых стала реставрация Бурбонов. А в сентябре 1814 года под его председательством открылся Венский конгресс, заново переделавший карту Европы.

* * *

Следует отметить, что в то время в Европе блистала княгиня Екатерина Павловна Багратион (супруга генерала П. И. Багратиона). Это была богатая и весьма эмансипированная дама, всегда сама решавшая, кого из мужчин сделать другом, а кого – игрушкой своего самолюбия. В ее салоне бывали разные знаменитости, но они собирались там не только ради красавицы-хозяйки, но и ради встречи с Меттернихом, имевшим доступ не только в гостиную княгини, но и в ее спальню…

Да и самой княгине Багратион было мало салонных бесед и светских раутов. Ее интересовали дела посерьезнее, и она по праву считалась «тайным дипломатическим агентом России». А еще некоторые