– А «Раковых шеек» тебе ведро не нажевать? Ты тока скажи, я завсегда готовая, – злым свистящим шепотом спросила она. Ее желтые зрачки заняли почти всю радужку.

– Так значит, это отказ? Твоих друзей я убиваю? – спросил Темный Лорд, лениво глядя на мрак магии старушки, сконцентрировавшийся над его головой.

– Я те щас поубиваю, душегуб поганый! Фашист недобитый! Сальмонеллоз тряхучий!

Жуткий сгусток магии Зои Валерьяновны оформился в черное сверкающее копье, которое, размахнувшись в воздухе, направилось в грудь Темного Лорда.

– Получай, сволота патлатая! – выдохнула Зоя Валерьяновна. Она была готова к удару на все сто.

***

Магическое копье, дрожа от нетерпения, мягко вошло в грудь Темного Лорда, пронзив его насквозь. Он закатил глаза и рухнул на стол. Посыпались тарелки, ложки-вилки, чашки и розеточки с вареньем. Медленно потянулись в абсолютной тишине минуты. А потом, подняв руки вверх, Темный Лорд трагически заговорил.

– Ах, как ужасна смерть моя! Ах, как страшны чертоги ея! Как жестоки взгляды той, что отняла мою жизнь! Как горьки слезы той, кто меня любил! О, моя Мельпомена! О, моя Психея! Не пей вина, Гертруда, там – яд! А, кхм… Это не оттуда, пардоньте… Так вот, об чем это я? Темнеет в глазах моих, руки мои холодны как глупые орочьи мозги, сердце мое не бьется… Я покидаю, покидаю вас…

С этими словами Темный Лорд положил голову на стол. Его руки безвольно повисли вдоль тела.

– Вот так нормально? Натуралистично? – приоткрыв один глаз, спросил он у Зои Валерьяновны, которая на все это только хлопала желтыми удивленными глазами.

– Да ниче, – протянула Зоя Валерьяновна, – как наш сосед Федька-артист. Он раньше у театре играл, какого-то там Эхринида или Фульминокла, че-то нерусское такое. Как налакается водочки, тож выступает, стихи рассказывает, а потом сядет вот так и как заплачет, ажно из глазьев брызжет. Ух что мы, бабы, к слезам привычныя, а и нас тут пронимало. Хороший был мужик, жалко, помер давеча.Ну да ниче, все там будем.

– Это вы, Зоя Валерьяновна, угрожаете? – холодно спросил Темный Лорд, выпрямляясь на стуле, закидывая ногу на ногу и оставляя свои ужимки. Копье Зои Валерьяновны не нанесло ему никакого урона, более того, оно впиталось в него послушно, как часть его собственной силы.

– Чего это угрожаю? Все вы, мужики, рано иль поздно от водки помрети, – меланхолично сказала она, пожав плечами. – Вот как муж мой…

Но Темному Лорду не хотелось слушать воспоминания полоумной старухи, пусть она даже и имба. Ему хотелось забрать бабку с собой, чтобы весь игровой мир наконец подчинился ему одному. И тогда…

Насильно оборвав свои мечтания, Темный Лорд со вздохом поднялся.

– Подписывай бумагу и пошли со мной, – устало сказал он. С него в один момент слетело вот это напускное, наглое, театральное. Перед Зоей Валерьяновной стоял уставший мужик с черными когтями, с синяками под глазами, с бледной кожей и глубокими морщинами у глаз.

– Не пойду, – упрямо сказала Зоя Валерьяновна, – и не подпишу. Я с фашистами дел не имею!

– Подписывай, говорю, – повторил он, открывая жуткий рот с кучей треугольных зубов и высовывая длинный красный язык.

– Ой, мамочки, – пискнула было Зоя Валерьяновна, а потом вспомнила, что совсем недавно сама была черной, чешуйчатой, с жуткими когтями, рогами и хвостом. А раз так, то Темный Лорд ей почти что родственник. Осознав это, Зоя Валерьяновна как-то разом упокоилась, расслабилась. Ну и что, что у него рот некрасивый. В ее окружении ровесников и пострашнее бывало, а уж чихнуть и чтоб челюсть вставная вылетела – это, почитай, каждый день такая оказия приключалась. Может, он болеет чем, может, у него пульпит или этот, как его… колгейт. Тоже зараза страшная.

– Поди в детстве качели на морозе много лизал? – сочувственно спросила Зоя Валерьяновна, всматриваясь Темному Лорду в рот, отчего тот поперхнулся. Все же Темный Лорд ожидал несколько другой реакции.

– Зоя Валерьяновна, я не шучу. Если ты не подпишешь бумагу, которую я дал тебе, то я уничтожу всех. Смотри.

С этими словами он взмахнул рукой, поднимая в воздух спящего лича. Потом прищелкнул пальцами, и корона на его черепушке вспыхнула темным пламенем. А вслед за короной задымились его одежды. Послышался запах паленой кости.

– А ну перестань, супостат! Маньяк душегубный! Майора Петренко на тебя нету, уж он бы… – насупилась Зоя Валерьяновна. Хоть лич ей не был по нраву, ничего плохого она ему не желала. Ну, до известных пределов.

– Майор Петренко? Такой разновидности нечисти не знаю, – ответил Темный Лорд, продолжая подпаливать спящего лича.

– Это ты – нечисть. А еще …, … и …! И Славика отпусти, а то я тебе … в … , – сказала слабым нежным голоском эльфийка, сбрасывая с себя темные чары. Она была все-таки Светлой Княгиней, пусть и ослабленной, а не только девочкой-припевочкой с хорошенькой мордашкой, поэтому темная магия на нее действовала иначе.

Темный Лорд офигел от услышанного так, что невольно прервал заклинание. Где-то на заднем фоне глупо хихикнул черт, который и привел сюда всю честную компанию. Спящий лич хлопнулся на пол, сладко причмокнув во сне.

– Ну ты, блин, даешь, – обалдело протянул Темный Лорд, почти с обожанием разглядывая свою бывшую любовницу, – дорогая, теперь в тебе есть перчинка, которой мне всегда не хватало. Если ты позлословишь своим чудным голоском еще немного, я, пожалуй, пощажу этого костлявого.

– (Непереводимая игра матерных слов), – это эльфийка не заставила себя упрашивать дважды. Потом встала, покачнулась от слабости, по стеночке дошла до стола Темного Лорда и уселась прямо напротив него. Посмотрела своими сияющими бризовыми глазами прямо в его черные глумливые глаза, плеснула себе вина, залпом выпила. Повторила. Еще раз повторила. Подперла голову рукою и проникновенно сказала:

– Ты сам знаешь, что ты – козел. Но добавлю кое-что такое, о чем ты тоже знаешь, но боишься признавать. Ты – слабый, закомплексованный и несчастный мужик, который самоутверждается за чужой счет. Шутки у тебя тупые, и смеются над ними только потому, что ты начальник. Еще у тебя на затылке, вот там, лысина, которую ты прячешь расчесочкой. Еще ты злопамятный, как старая бабка. Вас, Зоя Валерьяновна, я в виду не имею. Еще у тебя, мой дорогой, в замке все зеркала увеличивающие, и уж я знаю почему. Природа в некоторых местах обидела, вот ты и ведешь себя как чмо. Сейчас ты спалишь спящих Януша и Славика, меня и Зою Валерьяновну заберешь к себе в замок и будешь глумиться над нами обеими. А знаешь почему? Потому что ты боишься нас и хочешь расправиться с нами, пока мы слабы. Так поступают только трусы. Вот тебе и правда. Ну, твое здоровье!

Закончив, Галаэнхриель залпом допила бутылку. Потом, недолго думая, хряпнула ею о край стола и получившуюся «розочку» направила на бледного, трясущегося от ярости Темного Лорда.

– Нападай, чмошник. Я дешево не дамся!

Зоя Валерьяновна, слушавшая эльфийку, как слово пастыря на канале «Культура», повторила за ней, разбив бутылку. Правда, немного замешкалась – жалко было вино, но что уж поделать.