- Да, - просто ответил он, и тут же непроизвольно дёрнул щекой, сразу выдав свое недовольство тем, что ему приходится говорить со мной.

Стало понятно, что он соврал, и ничего хорошего не происходит.

- Пойдём, - я кивнула на выход. – Не хочу выяснять отношения тут.

В гробовом молчании мы дошли до моей усадьбы. Рэнуард скинул свой жакет в прихожей и твёрдым шагом направился в гостиную. Я вошла следом; находившаяся там Порцианна, взглянув на наши лица, тут же выскочила за дверь.

- Извини за то, каким ты меня сейчас видишь, - он повернулся ко мне. Его лицо, обычно очень дружелюбное и приятное, сейчас напоминало маску. – Я не был готов к такому повороту событий. Слова Валениора ошеломили меня.

В этот момент я поняла, что если хоть где-то дам слабину, если он увидит малейшее сомнение в моём голосе, хотя бы крошечный отблеск вины, которую я ощущала перед ним – буду тут же погребена под его гневом.  

- Рэн, будет хорошо, если мы проясним этот момент на будущее. Ты мой муж, и ты мне дорог. Ты это знаешь. Ольгерд…

- …Тот, кто похитил тебя, наплевал на твои чувства, твои цели в жизни, - холодно закончил Рэн. – Ольгерд использует тебя для достижения своих целей, использует для собственного удобства и комфорта. И ты с радостью ему это позволяешь. Дай угадаю: он пообещал, что позовёт Прилия, если ты отбудешь с ним эту ночь?

- Не буду отрицать. Так и есть.

- Если ты до сих пор продолжаешь обманываться в его мотивах и целях, то я в тебе разочарован.

Как бы это не звучало, но его слова ранили меня.

- А ты, значит, не используешь меня в своих целях? – я не смогла скрыть надломленность в голосе. – Выведать его секреты, рассказать тебе, чтобы использовать их против него и добиться для тебя повышения? Разве это не твои собственные слова?

- Видишь ли, Айна, - обманчиво мягко ответил он, подходя ближе. – В отличие от Валениора, я испытываю к тебе искренние чувства.

- Для меня что твои чувства, что его – одинаковы, - я постаралась чтобы эта фраза звучала как можно бездушнее. – Ты мне говорил, что моё право на многомужество – священно на этой земле. Почему же вы оба раздираете меня надвое? Почему вы не хотите смириться с существованием друг друга?

Жандарм даже немного оторопел от подобного заявления.

- Потому, что мы не могли смириться с существованием друг друга и без тебя. А сейчас, соперничая из-за женщины… Ставки возросли. Но я уже не уверен, что мне нужно это сражение.

Сердце пропустило удар. Что?!

- Что?! – эхом откликнулась я. – Ты же знал, что у меня уже есть один супруг, когда звал меня замуж! Почему же ты сейчас вменяешь мне это в вину?!

- Потому, что моё мнение о тебе было другим, - с ожесточением ответил он. – Мне казалось, что быть с несколькими мужчинами – не в твоей натуре.

- Что же, мы, видимо, оба ошиблись друг в друге, - мой язык словно одеревенел. – Уйди. Я хочу остаться одна.

- Поверь, мне нескоро захочется скрасить твоё одиночество, - процедил сквозь сцепленные зубы Рэн. – Ты пробудешь одна столько, сколько тебе захочется.

Он уже был у двери, когда, вспомнив о чём-то, обернулся.

- Завтра мы встречаемся с Триоланой, - неожиданно ровным тоном произнёс он. – Чтобы в девять утра была у ратуши.

И ушел. Никаких обычных «я зайду за тобой». Озвучил требование, чтобы была на месте, и на этом всё.

Я медленно опустилась на диван, переваривая случившееся. Честно, если бы подобное произошло на Земле, я бы поняла. Прекрасно поняла. Измена – это не то, чему я могу найти оправдание. Но здесь… Многомужество. Мно-го-му-жес-тво. Они мои мужья. Оба. Одинаково. Я не придумывала этот закон о землянках и их праве на многомужество, более того, я вообще в этом мире оказалась не по своей воле. Да и Рэн сам вроде должен понимать, что наш с ним брак что-то вроде взаимовыгодной договорённости: я помогаю ему накопать компромат на Ольгерда, он помогает мне вернуться домой. Как сюда оказались приплетены его «искренние чувства» я не понимаю вот от души. Это мои проблемы, что он оказался влюблён?

Сердце дрогнуло при этих мыслях. Рэн, чёрт возьми, как ты умудрился влюбиться? Почему это так меня взволновало?      

Я поднялась в свою комнату совершенно опустошенная и упала на кровать. Без Эстерситы дом казался пустым и необжитым. Теперь, зная, что Рэн не хочет со мной видеться, у меня и того более, сложилось впечатление, что я на вражеской территории. Удивительно об этом думать, но сейчас единственный, кто ко мне нормально относится – это Ольгерд.

Впрочем, это тоже под вопросом. Мы узнали, что мой отец – один из сильнейших магов Каллахары, и это не может не пригодиться Ольгерду. Так что обольщаться его хорошим отношением я точно не буду.

Что-то больно упёрлось в ребро, и я поняла, что это мой переговорный артефакт. Несколько секунд я смотрела на продолговатый голубой камень, прежде, чем выдержка мне изменила. Я сжала его, артефакт засветился мягким белым светом.

- Рэн! – произнесла я, гадая, так ли эта штука работает. – Рэнуард Лейбурн!

Но то ли я неправильно осуществила звонок, то ли Рэн меня проигнорировал – ответом мне была лишь тишина.