Чтобы попробовать наркотики, у нас есть куча преград — закон, труднодоступность, порицание родителей и общества. Но есть наркотик, который живёт с нами на расстоянии вытянутой руки. Для меня алкоголь — вот самый страшный наркотик. И мне даже кажется, что спиртное — отличный инструмент для «замыливания глаз» для любого человека.

Алкоголь разрушил не одну семью, не одного человека, но его так и не запретили. И вот что выходит. Не знаю как ты, но лично я не умею пить, и это мой страшный косяк. В меня вселяется так называемый чёртик «Роман», который хочет всё решить, со всеми поругаться и всех «снять». Такое впечатление, что Бог знал эту погрешность во мне изначально и поэтому по жизни посылал мне верных ангелов, которые точно не бросят меня валяться под скамейкой пьяной:).

В студенческие времена это была подруга, которая меня вечно дотаскивала облёванную до общаги, не дав никому в обиду. Немногим позже я уже встретила своего мужа, который иногда занимался тем же.

Я иногда даже думаю: «Забота Бога бесценна. Без этих двух людей даже не знаю, что бы со мной сделал алкоголь». Может статься, что ты подумаешь, что я пила как алкоголичка в восемнадцать лет, но нет, я говорю, что просто не умела пить.

Мы встретились с Максимом трезвенниками и пили бокал вина по праздникам, ведь я была влюблена в спорт, как и он.

Ближе с алкоголем мы вместе познакомились в Америке, за полгода до возвращения на родину. Почему я говорю «познакомились»? Потому что мы пили почти каждый день по вечерам от безделья, скуки и отвращения к месту. Поначалу нас так затянуло, что мы начали пить всегда и везде… Даже в аэропорту и на перелётах, алкоголь сопровождал нас постоянно.

Существуют знаки — подсказки, которые тебе даёт жизнь, дабы уберечь от нежеланного исхода событий. И эти самые знаки начали нас навещать, потому что мы уже вели себя настолько отвратительно, что самих тошнило. Мы начали садиться за руль в нетрезвом состоянии, а это уже, знаете — определённо был финиш.

Однажды, в канун Нового года, на Бали мы врезались в дерево. Перед машины разбился всмятку, и мы попали на деньги. Физически и морально мы отделались лёгкими ушибами и негодованием на следующий день. Поняли ли мы этот знак? К сожалению, нет. За день до вылета с Бали в Москву мы сели совершенно пьяными на байк. Ехать нужно было всего семь минут, и мы подумали, что ничего страшного.

Был самый настоящий ливень. Мы сели на байк всего лишь с одним шлемом, который Максим надел на меня. Немного проехав, на повороте, байк упал на мокрый асфальт и протёр нами всю правую сторону. Знаете, что было самое страшное? То, что я помню только момент, как мы вышли из того кафе…

Наутро я пришла в сознание и первое, что увидела, так это белые простыни, всё в крови и всего в слезах мужа рядом. Он плакал. Я открыла глаза и еле двигалась, потому что стёрла колено и плечо до кости. Максим смотрел на меня, сжимал в объятьях и просто ревел.

— Киса, а что произошло? — пришла в сознание я.

— Мы упали на байке… прости меня.

— А как так? Почему? Ай, как больно… — и я зарыдала.

Я заплакала, потому что поняла, что не помню ничего из-за того, что была в хлам пьяна. Алкоголь стёр мне память и сознание, и если б я умерла в тот момент, то ничего бы и не поняла, не почувствовала. Собственно, как и всё происшествие в нетрезвом состоянии.

— Мы на повороте заскользили из-за дождя, но я ехал медленно и не понял, почему нас завалило направо. Прости… я такой дурак, я мог тебя потерять, прости…

— Киса, мы больше не пьём, — сказала я. Это уже реально страшно, ведь я ничего не помню.

Я встала с кровати и увидела свой шлем, полностью протёртый с правой стороны. То есть, если б на мне не было этой защиты, то скорее я бы прочертила в хлам себе весь череп. Это было страшно. И это был для нас второй знак. Поняли ли мы его? Печально, но снова нет.