— Можете не считать. От этого вы не перестанете ей быть, — усмехнулся граф. — Без обид.

— Какие обиды, о чём вы? Ваше мнение понятно. Только решения я всё равно принимаю сам. И намерен вырасти не просто до фигуры, а до того, кто управляет игрой, — сказал я.

— Высокие амбиции… Уверены, что вас допустят до игры?

— Почему нет? В конце концов, я сын московского князя. Да и не собираюсь спрашивать разрешения, — улыбнулся я. — Всего доброго, ваше сиятельство. Уверяю вас, что все пункты нашего договора будут выполнены.

— С моей стороны тоже. До свидания, Эспер.

Ночью мы с матерью вернулись в Дальнегранск, а утром я имел честь объявить горожанам, что война закончена. Новость встретили овациями и ликованием. Несмотря на то что военное положение в городе продлилось меньше двух недель, его отмена людей очень порадовала.

Тем более, что жители Дальнегранска считали победу «нашей». Не в последнюю очередь благодаря тому, что Борислав подговорил мужчин к участию в битве. Так что я был вдвойне благодарен Борису.

Он сильно рисковал, конечно, и едва не подставил меня, хоть и с благими намерениями. Но всё-таки принёс неоценимую пользу как в бою, так и подняв авторитет среди горожан.

Итак, война была окончена, но с её последствиями ещё предстояло разобраться. И не забывать, образно говоря, оглядываться по сторонам. Что Пётр Бехтеев, что его отец предупреждали — рязанский князь может захотеть добиться того, чего не смогла добиться война.

Уничтожить мой род.

Днём мы с Лучезаром встретились в казармах, где стало непривычно тихо. Обычно в это время гвардейцы обедали, теперь столовая стояла пустой. Раненые находились в медицинском крыле.

Вчера я вернулся в город в добром расположении духа. Но пустые койки в казарме, брошенные личные вещи, уже никому не нужные, навеяли тоску.

Не говоря уже о залитых кровью траншеях, на которые пришлось любоваться по дороге, и запахе сгоревшей плоти, до сих пор стоящем в воздухе.

— Только вчера с сожжением закончили, ваше благородие, — хмуро сказал Лучезар, будто угадав мои мысли. — После вашего отъезда.

— Передай Милославе список погибших. Завтра её привезут в город. На днях она начнёт рассылать компенсации.

— Конечно, список готов уже. Передам. Есть вопрос, господин, позволите?

— Задавай.

— Среди наших семь человек родственников не имели. Прах остальных семьям отдали, а с этими что делать?

Немного подумав, я сказал:

— Найди Желана. Помнишь такого? Пусть соорудит небольшой склеп. Поставим прах там.

— Ничего себе! — Зар не сдержал удивления. — Склеп для простых солдат?

— Благодаря их жертве наш род остался в живых, — сказал я. — Это меньшее, что я могу сделать.

— Я… Спасибо, ваше благородие, — у капитана гвардии заблестели глаза. — Не ожидал от вас, честное слово. То есть, простите, я всегда знал, что вы человек хороший. Но чтобы такая честь для простых бойцов…

— Хватит, — скривился я. — Будь моя воля, я бы сделал больше. Но всё, чем можно отблагодарить мёртвых — это почести. Кстати, передай родственникам павших — если хотят, прах можно отнести в общий склеп. Возможно, им будет приятно.

— Ещё бы! Передам, господин.

— Теперь о делах, — сказал я. — Ты можешь предоставить полный список оснащения, которое у нас есть? Я имею в виду всё: транспорт, оружие, боеприпасы, вплоть до нашивок.

— Про оружие и технику могу хоть сейчас рассказать. С остальным надо разобраться.

— Рассказывай. Надо понять, что у нас есть, и что из этого можно продать.

— Продать?

— Мне позарез нужны деньги, Лучезар. Война сильно ударила по финансам рода, и я не могу держать полные склады бесхозного оружия. Сколько у нас сейчас автоматов, например?

— Двести двадцать один. Это с учётом шестнадцати навороченных, которые от вражеского спецназа достались.

— Ну вот видишь. Даже когда восполним гвардию, нам вряд ли понадобится больше сотни. С учётом навороченных. Остальные можно продать. Поехали, рассказывай.

До вечера мы с Лучезаром разбирались с нашим военным хозяйством. Я вдруг понял одну важную вещь. На переговорах об этом не вспомнили ни граф Бехтеев, ни я.

Один из грузовиков, захваченных после сражения в лесу, был забит боеприпасами. По большей части патроны для автоматов, но также ручные гранаты, снаряды для подствольных гранатомётов и защитные амулеты.

Раз уж в мирном договоре ничего про это не было сказано, мы с чистой совестью могли оставить всё это добро себе. Надо было только выгрузить и спрятать на складе. Завтра бехтеевцы приедут забирать свои машины и обмениваться пленными, не стоит светить ящиками с их гербами.

Со всеми делами мы закончили только вечером. Я попрощался с Лучезаром и отправился домой, где меня встретила Белослава.

— Вроде война закончилась, а ты опять уставший, — посетовала она.

— Война-то закончилась, но дел меньше не стало. Ещё много всего предстоит, сестрёнка.

— На войне даже проще, не так ли? — в комнату неожиданно зашёл Пётр. — Там хотя бы всё понятно. Вот свои, вот чужие, никаких полутонов.

— Это с позиции простого солдата, — сказал я. — У меня, как у главы