- Наконец-то… ну, наконец-то я вас нашел… - начал я знакомство, обращаясь к миловидной особе в приталенном летнем светлом платье и белых босоножках.

- Ира, кто это? - спросила ее подруга небольшого роста.

- Ирина, - продолжал я, чуть сдвинув канотье на бок, - Бог есть, - я вас нашел… какое счастье.

- Но я… - удивилась девушка.

- Позвольте представиться, Франсуа Перье - кастинг-директор, - назвал я имя, которое первым пришло мне в голову.

- Франсуа… вы француз? - снова спросила ее маленькая подруга.

- Ирина, прошу вас представьте меня своей подруге.

- Соня, это Франсуа… это Соня, - сказала Ирина, глядя в мои влюбленные глаза.

- Соня - какое нежное женское имя. Мне очень приятно с вами познакомиться. Ирэн, - я снова обратился к Ирине, - пожалуйста, дайте мне вашу фотографию… иначе я погиб.

- Но у меня нет фотографии…

- Меня убьет мой начальник - он зверь… прошу вас.

- А зачем вам фотография Ирины? - снова влезла ее подруга.

- Соня, я вам все объясню… боже, - это вопрос жизни и смерти. Пожалуйста!

- Но у меня правда нет фотографии.

- Спасите, молю, полчаса вашего времени…

- Ну, хорошо…

Мы вместе подошли к художникам.

- Позвольте представить, - я снял шляпу, - Марго - талантливая художница. Она в течении нескольких минут изобразит ваш портрет лучше любого фотографа. Прошу. - Я кивнул Маргарите, Ирина села на маленький стульчик.

- А все же, зачем вам портрет? - не унималась Соня. Художница начала делать набросок.

- Боже, зачем портрет? Будто вы не знаете… а если знаете зачем спрашиваете? Соня, вы же все знаете… зачем вы спрашиваете?

- Просто…

- Просто кошки родятся и что теперь им прекращать рожать… и не надо теперь красивым художницам рисовать красивых женщин? Отвечайте.

- Надо.

- Вот, верный ответ.

- А где ваш начальник? - не унималась Соня.

- Спасибо, Соня, что напомнили. Конечно, где ему быть - сейчас он с Валерой, а потом будет искать меня с Ириной, и, если не найдет, то мне конец. Он просто чудовище…

- С каким Валерой? - пытала Соня.

- С Леонтьевым, конечно. С кем же еще… Вы были уже на его концерте?

- Нет, - ответила Соня. Афиши Валерия Леонтьева висели по всей Ялте.

- Вам надо обязательно сходить на его концерт, я могу помочь, но вижу, что именно вам я не нравлюсь. Что делать, Соня?

- Да, нет… вы мне нравитесь. Ой, как похоже! - Она вдруг увидела портрет Ирины, который не был еще окончательно готов, но уже выглядел великолепно.

- Барышни, дорогие, милые, красивые… я не справлюсь за полчаса, чтобы вам показать Леонтьева. Это займет больше времени. Вы готовы?

- Мы готовы, - почему-то за всех ответила Соня.

- Вот и ладушки. Сегодня Леонтьев и другие прелести, а завтра… что будет завтра… это что-то.

Я рассчитался с художницей и мы втроем пошли в парк к “Юбилейному”. Я нес портрет Ирины и чепуху, какая только приходила мне в голову. Девушки слушали меня, а я слушал заливистый смех Ирины, когда мне удавалось ее рассмешить. Он нес в себе магию, мимолетность удовольствия, которое призывало наслаждаться каждым вздохом.

- Бонсуар, мадам и месье, - поздоровался я с обитателями “нашей” скамейки, они ждали начало концерта Леонтьева, которое мы пропустили вчера. Александра и еще нескольких девушек не было на месте.

- Бонсуар, бонсуар, - ответил Дубль. Я незаметно кивнул на Ирину и произнес молча, артикулируя только губами “И-ри-на”.

- Вы не поверите, наконец-то я нашел. Принимайте. - Произнес я вслух и передал Дублю нарисованный портрет.

- Боженьки ты мой… и правда. Ирина, та самая! Она это вы, то есть вы - это она. Позвольте поцеловать вам руку? - Дубль талантливо подыгрывал мне. Он взял Ирину за руку и поцеловал ее.

- Теперь я спасен…

- Франсуа, а где Леонтьев? - спросила маленькая Соня. Все выразительно посмотрели на меня и тут запел Валерий: исчезли солнечные дни.

- Вот, - я показал правой рукой на “Юбилейный” и обратился к Ирине, - разрешите пригласить вас на танец?

Мы закружились в танце, я смотрел в ее синие глаза и наслаждался происходящим. Жизнь соткана из моментов и, чем больше в ней приятных моментов, - моментов наполненных любовью, тем счастливее жизнь. Эта женщина является воплощением эстетики и естественности. Ее присутствие околдовывает и заставляет забыть обо всем остальном. Она становится частью этого уникального момента на берегу моря - символом жизни и свободы.

Глава 10. Татьяна