Шрифт:
Закладка:
Только Лакомка не сдается и начинает уверять меня, что от нее будет польза и у ракхасов. Ну вообще можно и взять, раз так хочется. Альвы способны притуплять чутье зеленых шаманов, и они не смогут почувствовать ее на расстоянии. В общем, я соглашаюсь. Пускай к ракхасам. Зато сразу двух зайцев убью.
На следующий день, ближе к вечеру, я беру альву с собой на охоту с «Русичами». Рады Лакомке далеко не все.
— Смотрю, у нас пополнение, — хмурится Светка, разглядывая нашу спутницу, когда мы все собираемся на лесной поляне вокруг «норы».
— Я временно, — улыбается ей альва. — Здравствуйте, Светлана.
— Добрый день, Лариса, если это ваше настоящее имя, конечно, — фырчит Соколова, затем поясняет на удивленный взгляд остроухой. — До недавнего времени мы все думали, что вы родственница Данилы, а не его безвенница. Но может быть у вас и имя другое.
— Может быть, но вы всё равно зовите меня Ларисой, — совсем не теряется Лакомка, от чего блондика еще больше хмурится.
Две блондинки еще что-то говорят друг другу, но я не слушаю — анализирую «нору». Энергии полно, значит, открылась недавно, а если еще подпитать, то и до завтрашнего утра не закроется. Можно запускать Зубастика.
— Даня, ну ты молодчина! — шепчет подошедший ко мне Гриша. Казах явно возбужден — вот как глаза горят, прямо искрятся. — Где только такую нашел! Хоть прямо сейчас езжай в твой Алабмаш!
— Ты о ком вообще? — рассеянно бросаю я, занятый телепатическим сканированием через нырнувшего в портал дракончика.
— Да ты глянь сам! — кивает казах мне за спину.
Только обернувшись, понимаю, в чем дело. Уж на что красивы горячая Света и томная Камила, но рядом с Лакомкой первые красавицы школы выглядят обычными девочками. Миловидными, стройными, притягивающими мужской взгляд, но всё же значительно уступающими альве. Наверно, дело не столько во внешности, сколько в грации и изяществе движений.
— Завидую тебе, Дань, — хлопает меня по плечу Гришка.
— Завидуй на здоровье, но потом, — киваю на «нору». — Сейчас останешься за главного.
Казах сразу становится серьезным.
— Ты опять на разведку?
— Ага, — я повышаю голос, чтобы все слышали: — «Русичи»! — девушки оборачиваются. — Контролируйте портал. Если появятся звери или ракхасы — действуйте по протоколу. А мы с Лако…да, с Лакомкой сейчас пойдем разведывать.
— Кто такая Лакомка? — спрашивает Камила, хотя, конечно, поняла, но в стиле брюнетки именно таким способом — очевидными вопросами и намеками — выказывать свое недовольство. Енерева — далеко не прямолинейная Соколова.
— Это позывной Ларисы, — отвечаю.
— А как же откат? — спрашивает Света. — Как она будет держаться?
— Она мутантка, у нее иммунитет, — отмахиваюсь. — Лакомка, пошли.
Мы с альвой шагаем в «нору» и оказываемся на извилистом берегу реку. Местное небо уже начало темнеть, но еще достаточно светло. Засады в этот раз нет. Ракхасы, видно, разочаровались в успешности этой тактики.
Я сразу же подключаюсь к Зубастику над головой и прикидываю где мы находимся.
— Ага, правый берег Кромешной, — так река называется. — Стойбище направо в трех километрах. Можем не торопиться, портал не схлопнется, а по лагерю гулять лучше ночью.
Мы шагом двигаемся в сторону холмов. Уже со склона, обернувшись, я замечаю, как к «норе» бежит стадо хомуйволов. Что ж, будет чем ребятам развлечься.
До стойбища мы добираемся уже в темноте. Гуляем неторопливо. Иногда Лакомка из озорства берет меня под руку, затем смеясь отбегает, словно дразня.
— Какое насыщенное культурными особенностями свидание, мелиндо! — в восхищение произносит Лакомка, когда мы взбираемся на высокий холм.
Это она так радуется безобразным шалашам ракхасов, вздымающимся внизу. Может, вспомнила родной мир, он ведь был похож на этот, и там тоже были ракхасы. Может, альву просто веселит разнообразный ландшафт.
— Время для маскировки,- я окутываю нас Покровом Тьмы и «включаю» василискуса. — А теперь пошли смотреть сокровища аборигенов. Артефакты должны быть на правой стороне лагеря.
Лакомка снова берет меня под локоть, и мы спускаемся к первым шалашам.
Глава 16 —
Трофеи шик и блеск
«Мелиндо, какое необычное свидание! — мысленно восторгается Лакомка. — А ведь я сотни лет не была в стойбищах ракхасов!»
Во вражеском лагере мы с альвой общаемся посредством телепатии, вот она и не скрывает восторга. Причем льстивый тон я бы сразу почувствовал, а значит блондинка искренне восхищается видом этих халуп. Было бы чему радоваться. По-моему, кривобокие хижины из палок и костей огромных зверей представляют из себя малопривлекательное зрелище. Видимо, во всем виновата экзотика. Похожим образом в моем старом мире, еще до ядерной войны, тысячи туристов манили бедные бразильские фавелы и китайские человейники.
На входе в лагерь мы миновали часовых как нечего делать. Покров Тьмы надежно скрывает от внешнего взгляда, а на случай шаманов у меня есть василискус, а у Лакомки ее природная незаметность.
Сейчас идем по узкому коридору между косых хижин и шатров.
— По какому случаю ты тогда гостила у ракхасов? — заинтересовываюсь я, обратившись к альве посредством мыслеречи.
— Наш народ тогда воевал с их племенем, — беззаботно поясняет блондинка. — А когда зеленомордые проиграли, то меня отправили к ним в составе дипломатической делегации.
— Так ты еще и дипломат? — с улыбкой подкалываю.
— Есть навыки, мелиндо, — застенчиво опускает веки альва.
Вообще, если честно, у меня тоже эти шалаши пробуждают стойкую ностальгию. Давнишнее чувство знакомости. Ведь в похожих укрытиях и мне самому приходилось ютиться. Постапокалиптический мир не мог похвастаться разнообразием стройматериалов. Выжившие собирали холупы из всякого хлама, а потом сквозняк из щелей между плохо пригнанных досок обдувал мои перепончатые пальцы. Но ракхасы, конечно, странные. У них тут лес под боком, у каждого зеленомордого на поясе висит по топору. Деревьев в округе — руби не хочу. Но нет, вместо того, чтобы поставить добротные аккуратные срубы из бревен, предпочитают жить под хламом.
— Мелиндо, такие уж ракхасы, — улыбается Лакомка, заметив мое офигевающее лицо при виде очередного
