ворона. Тот вышел на большую прогалину, направляясь к упавшему дереву, чья крона лежала на траве, а половина ствола скрывалась в чаще меж других деревьев. Ворон взобрался на ствол, доковылял до верхушки и начал подниматься на ветку. Он явно собирался спрыгнуть с ее конца, вздымавшегося над землей футов на тридцать, и описать над прогалиной круг, чтобы разогнаться и взмыть над лесом.

Кикаха вытащил из кобуры лучемет. Оружие было настроено вполсилы. Как только ворон спрыгнул с ветки, Кикака прицелился и нажал на спуск. Розоватый узкий луч отсек ворону кусок правого крыла. Тот вскрикнул и упал.

Кикаха обежал вокруг дерева. Птица била крыльями по земле и верещала. Кикаха схватил ее за горло и слегка придушил. Когда трепыхания ворона заметно ослабли, Кикаха разжал пальцы. Ворон лежал на земле, судорожно хватая клювом воздух, задрав кверху лапы и устремив большие черные глаза на Кикаху. Если бы вороны умели бледнеть, он был бы сейчас белым как снег.

— Как тебя звать, пугало огородное? — резко спросил Кикаха, махнув лучеметом.

Ворон с трудом встал на лапы.

— Имя Стамун тебя устроит?

— Хорошее имя. Но я спрашивал о твоем, — сказал Кикаха. Он подошел поближе и ткнул стволом лучемета в голову птицы. — Сейчас не время для шуток. Я теряю терпение.

Разговаривая, он не забывал посматривать по сторонам. Никогда не знаешь, кто может к тебе подкрасться.

— Уэйскам, — ответил ворон.

— Кто прислал приказ для Элет?

— Кар–р! — Кикаха перевел это как выражение удивления, смешанного со смущением. — Так ты подслушивал?

— Да, болван. Конечно, подслушивал.

— Если я скажу, ты сохранишь мне жизнь? И не будешь мучить?

— Я тебя отпущу, — пообещал Кикаха, — и даже пальцем не трону.

— Ты можешь замучить меня, не тронув пальцем, — возразил ворон.

— Я не стану причинять тебе боль, — сказал Кикаха. — В отличие от властителей, я не получаю удовольствия от пыток. Но если не заговоришь, пеняй на себя. Давай, я слушаю!

На самом деле ворон все равно был обречен: либо его убьют, либо он умрет от голода. С половиной крыла ему никогда не взлететь. Но птица до сих пор не оправилась от шока, и такая мысль, наверное, просто не пришла ей в голову.

А может быть, как и властители, ворон способен регенерировать ампутированные конечности?

Впрочем, это не имело значения. Ему все равно не прожить в лесу до тех пор, пока отрастет отрезанное крыло.

— Если я заговорю, ты возьмешь меня в свой лагерь и будешь ухаживать за мной, пока я снова не смогу летать. А потом отпустишь. Хотя моя жизнь недорого будет стоить, если Рыжий Орк узнает, что я его предал.

Ворон мыслил куда более здраво, чем ожидал Кикаха. А замечание о том, что со временем он снова сможет летать, доказывало, что Око Властителя умело регенерировать ткани.

— Обещаю, что позабочусь о тебе, — сказал Кикаха, — если расскажешь мне всю правду.

— А ты защитишь меня от жестокосердых дщерей Уризена? Эти сучки попытаются убить меня.

— Я сделаю все, что в моих силах, — сказал Кикаха.

— Большего я и не прошу. У тебя репутация хитроумного обманщика, но говорят, что слово твое твердо, как череп Кеткита.

Кикаха не понял, о ком речь, но смысл выражения был достаточно ясен.

— Говори! Но только по делу!

Уэйскам разинул клюв и издал хриплый каркающий звук. Краем глаза Кикаха уловил какое–то движение. Он прыгнул в сторону, одновременно развернувшись. Из лучемета вылетел розовый луч, но в цель не попал. Огромная лапа стремительно обрушилась на правое плечо Кикахи и сбила его с ног. Плечо пронзило болью. На секунду Кикаха почти лишился чувств.

Но подсознание не подвело, и он машинально откатился в сторону. Нападавший взревел громовым голосом. Прокатившись по земле несколько ярдов, Кикаха встал на одно колено. Противник стремительно кинулся к нему. Кикаха поднял лучемет. Удар лапы выбил из руки оружие; рука у Кикахи занемела. И в ту же секунду мохнатый великан набросился на него.

Острые зубы сомкнулись на плече Кикахи, не впиваясь, однако, в плоть слишком глубоко. Горячее дыхание обожгло ему шею, но запаха, свойственного плотоядным, он не уловил. Существо тут же разжало зубы и, подхватив Кикаху лапой промеж ног, с силой швырнуло.

Кикаха смутно ощущал, что летит по воздуху и что в паху жжет сильнее, чем в плече. Грянувшись оземь, он потерял сознание.

Сквозь медленно тающий туман проглянуло лицо Ананы — сначала смутное, как тень, а затем обретшее любимые и ясные черты, увенчанное блестящими черными кудрями. Анана с тревогой глядела на него и повторяла:

— Кикаха! Кикаха!

— Я здесь, — отозвался он. — Повержен, но не убит, как мне кажется.

Он попытался встать, но колени тотчас подогнулись. Кикаха сел на землю и огляделся вокруг. Великан, напавший на него, недвижно лежал на спине. Ворона не было видно.

— Ты подоспела вовремя, — сказал Кикаха. — Как ты здесь оказалась?

Следила за мной?

Она облегченно вздохнула, но не улыбнулась.

— Ты отлучился по нужде — и пропал. Я почуяла что–то неладное. У меня в последнее время как–то обострился нюх на опасности. В общем, я пошла за тобой и увидела, как это чудовище отшвырнуло тебя, словно клочок бумажки. Тогда я его подстрелила.

Кикаха не стал упрекать ее за то, что она убила источник важной информации. У нее наверняка не было выбора.

— А птица?

— Я не видела никакой птицы. Ты имеешь в виду ворона?

Кикаха кивнул.

— Того самого, о котором я тебе говорил. Как мы и подозревали, сестрицы работают на Рыжего Орка. По собственной ли воле или по принуждению — этого я сказать не могу.

— Тогда Рыжий Орк наверняка знает, где мы!

Глава 6

— Вряд ли он знает точное место, — ответил Кикаха. — Не думаю, чтобы он следил за нами беспрерывно.

Он рассказал Анане о том, как подслушал разговор между Элет и вороном и как на него внезапно напал человек–медведь.

— Я рад, что ты оказалась здесь в критический момент. Хотя я и сам бы с ним справился.

— Ты такой скромный, что просто за душу берет, — улыбнулась она. —

Посиди здесь, отдохни, а я пойду за вороном. Если поймаю, мы послушаем его историю.

— Больше двадцати минут на поиски не трать, ладно? Если не найдешь его за это время, значит, не найдешь вообще.

Перед уходом Анана сбегала к ближайшему ручейку и принесла полную флягу свежей воды. Омыла Кикахе раны, поднесла флягу к его губам, подождала, пока он напьется вволю, а потом встала.

— Ну вот. Это поддержит тебя немного.