Павел

–Моя прелесть, скоро пробьют куранты!– чищу мандарин, сидя на краешке антикварного письменного стола.– Потом допишешь.

–Павел, умоляю! Я хочу закончить роман в этом году,– рассеянно отвечает Лилиан, порхая тонкими пальцами по клавиатуре.– Эпилог заканчиваю.

Я скармливаю моей девочке сочные дольки. Она вкусно облизывает губы, машинально облизываюсь следом. Скольжу взглядом по красному шёлку её платья. Животик округлился и мне всё время хочется потрогать его, погладить.

–Ещё мандаринку?– беру из деревянной плошки ещё одного рыжебокого.

Лилиан улыбается своим мыслям. Мне кажется, она сейчас даже не чувствует вкуса мандарина. Накидываю на её обнажённые плечи шаль, подхожу к окну и отодвигаю тяжёлую бархатную штору. На улице метёт. Дома на заснеженной улице сияют разноцветными сосульками гирлянд, с двери напротив слетел венок из остролиста, и его ветром сдуло с крыльца. Скоро венок занесёт снегом так, что наш сосед Пьер не найдёт его завтра без лопаты.

Четыре месяца прошло после нашего возвращения с острова. Избавившись от Лока не сходя с яхты, Лилиан похоже хотела и от меня ускользнуть в Москве. Пришлось брать козочку за рога и жениться на ней на следующий день после приезда. Беру с каминной полки бутылку коньяка и наливаю в бокал грамм двадцать. Тягучая янтарная жидкость проливается в глотку, обволакивая горло. Вешаю пиджак на плечики, опускаюсь в кожаное кресло и вытягиваю ноги в сторону стола на тяжёлых монументальных ножках, увенчанных мордами рычащих львов. Кресло – моё почётное место в кабинете жены-писательницы. Люблю смотреть, как она работает или учу здесь роль к фильму, съёмки которого запланированы на февраль. Знаю точно, пока Лилиан не допишет главу, с места не встанет. Конечно, не хотелось бы бой курантов, встречать возле её письменного стола. Но раз уже над эпилогом работает, то и правда пусть поставит точку в наших приключениях в этом году. Закрываю глаза и вспоминаю, как мы скоропалительно поженились. Даже предположить не мог, что так всё впопыхах придётся делать. Кольцо я ещё в Штатах в аэропорту купил. И когда Лилиан в самолёте чуть не сломала о него зуб, лопая тирамису, я словно невзначай обронил:

–Дорогая, я ведь так и не сделал тебе официального предложения!

Лилиан замялась:

–Паш, так сразу что ли? Я думала мы немного отдохнём друг от друга, от острова…

–Что? Ты снова отказываешь мне?– вскипаю, как кофе в турке. Нервы у нас обоих на пределе, но я беру себя в руки.– Скажи просто: да или нет.

–Да нет,– тянет Лилиан.– Просто хотела…

Я не преклонен:

–Да или нет?

–Да,– выдыхает Лилиан.

Забираю кольцо из дрожащих рук и надеваю ей на палец. Хлопок и стюардесса, глядя на меня влюблёнными глазами, вносит в салон два бокала шампанского. Хмурю брови, и девушка тут же навешивает на лицо дежурную улыбку и переводит взгляд синих глаз на Лилиан. Выпиваем с невестой. Она глоточек, а я залпом всё содержимое бокала. В бизнес-классе кресла стоят так, что губами друг до друга захочешь не дотянешься.

–Иди ко мне,– киваю Лилиан.– Целоваться будем.

Стюардесса краснеет и быстро скрывается в своём отсеке. Лилиан послушно садится ко мне на колени, и я с упоением целую её губы. Они снова мягкие, как и волосы Лилиан. Запускаю в золотистые локоны пятерню, пропускаю их сквозь пальцы.

–Люблю тебя,– шепчу, покрывая поцелуями шею и плечи моей красавицы.– Завтра же распишемся.

–Я ведь тебе свой телефон даже не дала,– спохватывается она.– Как бы встретились завтра? У меня простой номер…

–Я тебя никуда не отпущу, даже не проси,– перебиваю Лилиан.– Поедем ко мне.

Она одной рукой дотягивается до стола и берёт блокнот с ручкой. Положив мне голову на плечо, пишет свой номер.

–Возьми, вдруг потеряемся?

С подозрением смотрю на неё:

–Ты от меня свалить что ли в аэропорту решила?

Она прячет глаза:

–Нет, но мало ли.

Трусь затылком о подголовник. Я привык, что на острове Лилиан никуда от меня не деться. А в столице затеряться – раз плюнуть. Боюсь, что Лилиан вильнёт хвостом и исчезнет. Подсел я на неё, как на наркотик. Мне хочется всё время ощущать её рядом.

–Я тебя, солнце, из-под земли достану,– прикусываю её плечо.– Даже не вздумай.

Мы приехали ко мне в московскую квартиру. Пока Лилиан принимала ванную, я поднял на уши нужных людей. Через час мне позвонили из районного загса и пригласили подъехать завтра в полдень. Я вытащил из сумки Лилиан её российский паспорт и продиктовал даме с монотонным голосом необходимые данные. Позвонил в свадебный салон и заказал доставить платье и цветы прямо в загс. Радостную новость я от Лилиан утаил. Захочет красивой церемонии, организую позже. Нужно ковать железо, пока горячо. Эта взбалмошная особа может снова что-нибудь выкинуть, хотя ребёнка она ждёт не меньше меня. Беременность сделала Лилиан более покладистой. Надеюсь, она такой и останется.

На следующий день лучи августовского солнца разбудили нас ни свет, ни заря. Понежившись в постели вволю, мы позавтракали и спустились на подземную парковку. Я сказал Лилиан, что мы едем обновлять гардероб. Мой железный конь приветливо подмигнул фарами, и я помог невесте забраться в чёрный внедорожник. Обсуждая новый роман, мы подъехали к зданию загса. Лилиан, как всегда, ушла с головой в сюжет, и не обратила внимание на табличку у дверей. Очнулась только, когда услышала:

–Ваша запись в двенадцать, букет и наряд уже доставлены в комнату невесты. На второй этаж поднимитесь. Там увидите.

–Какая запись?– Лилиан окинула взглядом проходящую мимо девушку в свадебном платье. Она сошла с лестницы в сопровождении родственников и радостно заверещала, увидев меня.

–Длужевский! Смотрите! Это же Длужевский!

Подоспевший молодой человек угомонил её, сунув в руки пальто.

–Какая запись?– дёрнула меня за рукав пиджака Лилиан.– Мы заявление что ли пришли подавать.