Шрифт:
Закладка:
Русское наступление было отражено, наши войска отходили в полном беспорядке, вызванном неизбежной путаницей при отсутствии старших начальников. Несмотря на то, что линия обороны союзников была восстановлена, англо-французы поначалу не были уверены ни в своей победе, ни в окончательном завершении сражения и ждали продолжения русских атак на следующий день. В английской армии осталось не более 16 тыс. штыков, часть генералов сомневалась в том, что их подчиненные выдержат еще одну такую атаку. Она не последовала: Меншиков был потрясен масштабом своих потерь — 25 октября (6 ноября) все здания на Северной стороне Севастополя были заполнены русскими ранеными. Их эвакуация и размещение стали тяжелым ударом для наших тылов.
И всё же Инкерманское сражение не было бессмысленным. 24–30 октября (5–11 ноября) город находился под интенсивным огнем неприятеля, который наиболее активно действовал против 4-го бастиона. Гарнизон ежедневно расходовал от 800 до 1,2 тыс. пудов пороха и терял в артиллерийских дуэлях от 150 до 200 человек. С 31 октября (12 ноября) их интенсивность пошла на убыль. Убедившись в том, что атака не возобновится, союзники вынуждены были начать строить земляные укрепления для прикрытия своего тыла, что значительно увеличило нагрузку на их армии. Меншиков после Инкермана опять, как и после Альмы, перестал верить в возможность достижения успеха под Севастополем. Князь опять начал думать о том, как не потерять весь Крым. Неуверенность в победе витала в обществе. Узнав о результатах сражения, император отправил Меншикову письмо: «Не унывать, любезный Меншиков, начальствуя севастопольскими героями, имея в своем распоряжении 80 000 отличного войска, вновь доказавшего, что нет ему невозможного, лишь бы его вели как следует и куда должно; но с такими молодцами было бы стыдно думать о конечной неудаче! Скажи вновь всем, что Я ими доволен и благодарю за прямо русский дух, который, надеюсь, никогда в них не изменится. Ежели удачи досель не было, как мы смели ожидать, то Бог милостив, она быть еще может».
Сражение под Инкерманом подействовало отрезвляющим образом на общественное мнение Англии и Франции. В Париже на Крымскую экспедицию стали смотреть как на нечто, способствующее ослаблению влияния Франции на положение дел в Европе. В Лондоне ожидание решительных и быстрых успехов после Инкермана окончательно испарилось. Всё яснее становился тот простой факт, что война будет длительной и дорогостоящей и что правительство оказалось не в состоянии подготовиться к ней должным образом. Отрезвление пришло и в Вену. Убедившись в невозможности получить помощь со стороны Германского Союза и особенно Пруссии, как и в том, что война в Крыму явно затягивается, Австрия демобилизовала часть своей армии. Тем не менее 16 ноября 1854 г., под впечатлением известий об этом сражении, Николай I принял «четыре условия» союзников, однако Париж и Лондон зашли уже слишком далеко, чтобы позволить себе вывести свои войска из Крыма без решительных и очевидных результатов. Особенно остро вопрос стоял в Англии. Оказавшись под сильнейшей критикой своих провальных организационных усилий, кабинет Абердина должен был продемонстрировать стране хотя бы какие-то достижения.
Илл. 60 Франсуа-Гринье де Сен-Мартен. Эпизод в Инкерманском сражении 5 ноября 1855 года
2 декабря 1854 г. под давлением, весьма походившим на угрозу начала военных действий в Северной Италии, где французы могли поддержать королевство Пьемонт в его планах уничтожения австрийского владычества, Австрия заключила союзный договор с Англией и Францией. Вена, Париж и Лондон обязались солидарно защищать Дунайские княжества от возможного нападения русских войск и вести переговоры с Россией только на основе «четырех условий» и только в интерпретации союзников. С 1 января 1855 г. союзники обязались начать консультации по вопросу о возможных мерах по достижению мира.
Вдохновившись своим очередным дипломатическим «успехом», австрийцы вновь потребовали от Пруссии мобилизовать в течение шести недель 200-тысячную армию и обеспечить поддержку требований Вены к государствам Германского союза предоставить Пруссии и Австрии помощь в виде двух корпусов. На это требование вновь последовал категорический отказ Берлина. Король предпочел призвать к федеральной мобилизации против всех угроз Германии, как с Востока, так и с Запада. Этот шаг носил подчеркнуто антифранцузский и антиавстрийский характер и был полностью поддержан общественным мнением Германского союза, гораздо больше опасавшегося агрессивных планов Парижа, чем Петербурга, и не поддерживавшего политику Вены. Авторитет Берлина в Германии значительно вырос, а положение России — укрепилось.
Илл. 61 Адольф Байо. Сражение при Инкермане — прибытие дивизии Боске
Илл. 62 Роберт Гибб. Товарищи. 1878
Первая военная зима. 1854–1855
Быстрой победы под Севастополем англо-французам добиться не удалось. Город не удалось взять ни с наскока после Альмы, ни после первой бомбардировки. В результате в активных действиях в Крыму наступил перерыв вместе с первой зимой осады, к которой оказалась совершенно неподготовленной армия союзников.
В особенно тяжелом положении оказались англичане. В результате шторма 2 (14) ноября 1854 г. погибли семь британских транспортов, которые должны были доставить теплую одежду, продовольствие, фураж и боеприпасы экспедиционной армии в Крыму. Весьма пострадали также французские и турецкие суда. Потери союзнического флота были велики, часть поврежденных кораблей пришлось отправить на ремонт в Константинополь. Буря принесла множество проблем и армиям. Скверное состояние дорог, ослабевшие люди и тягловые животные не справлялись с доставкой боеприпасов на позиции, и с 2 (14) ноября огонь осадных батарей противника резко ослаб. С 8 (20) ноября англичане почти прекратили обстрел Севастополя, а после 12 (24) ноября их артиллерия замолчала. Из-за отсутствия снарядов английские артиллеристы вынуждены были заниматься поиском русских ядер, подходящих по калибру к их орудиям.
Окопы
