И как после этого оставаться на месте и не хотеть снова провалиться сквозь землю?!

Глава 12.3

Повезло всем, что я шампиньоны нарезать закончила и к основному блюду их добавила, а нож в сторону отложила. Не то б опять как минимум порезалась.

— Хм… — оценил увиденное и Роман Владимирович.

Очень внимательно оценил. И это — единственное, что я смогла понять по его непроницаемому выражению лица, пока мужчина рассматривал запечатлённую мной любовную сцену с участием полуголой героини комикса и вообще не обременённым никакой одеждой персонажем.

Но не его брат.

— То есть, не видел, — заключил на свой лад Константин Владимирович.

Агеев старший и тогда не ответил. Зато экран заблокировал. Телефон вернул. А моё желание провалиться сквозь землю лишь усилилось. И раз уж подобному свершиться не суждено, то банально уйти мне ещё как по силам.

Последнему порыву я и поддалась.

Вот зачем он так?

Как будто обличил в чём-то.

Если подумать, ничего преступного и постыдного я не совершила. Другой вопрос, что выглядело бы это совершенно иначе, если б стало известно при других условиях и обстоятельствах. Совершенно других.

К тому же уйти с кухни мне так и не удалось…

Господин прокурор за руку поймал. Сперва поймал, затем прижал к себе ближе. И пояснил для меня:

— Костя у нас бывший пограничник. Никак от старых привычек не избавится, — произнёс, одарив брата ещё одним тяжёлым предупреждающим взглядом.

Тот на это лишь понимающе усмехнулся. И на своём стуле удобнее устроился, принявшись рассматривать нас обоих с усиленным интересом.

— И не только я один от них никак не избавлюсь, — развёл руками Агеев младший, прежде чем сложить их на груди. — Ты, смотрю, тоже отличаешься завидным постоянством, — повторно усмехнулся.

Вот тут я напряглась ещё больше прежнего.

Это он о чём?!

— Не твоё дело. Сказал же, не лезь.

— Я и не лезу, — своеобразно согласился с ним. — Если бы надумал лезть, обязательно бы поинтересовался, с чего бы той, кто через две недели собирается замуж за другого, тебе тут… хм… скажем, готовить ужин. Но я ж не спрашиваю, — поднял ладони в примирительном жесте, после чего добавил: — Это, кстати, всё? Или будет что-нибудь ещё, что от меня потребует выяснить мать?

Кажется, у меня разболелась голова. Чувство неловкости тоже никуда не делось. Но на этот раз молчать я не стала. Если уж уйти не вышло, решила закончить с приготовлением пасты. Она ж не виновата, что меня тут… пусть будет отвлекают.

— Больше не собираюсь, — вернулась к плите. — Правда, мои родители об этом пока не знают. Не стала всем портить настроение в новогодние праздники. Позже скажу. А Роман Владимирович всего лишь мне с этим помог, не оставил в непростой ситуации.

Сперва сказала, только потом поняла, как же это двояко прозвучало. Уж лучше бы и дальше молчала. Правда, если и подумала о том, насколько двусмысленными выглядели мои слова, то тот, к кому я обращалась, сконцентрировал своё внимание на совершенно ином.

— Роман… Владимирович? — единственное, что извлёк из сказанного мной Агеев младший.

Желание провалиться сквозь землю себя исчерпало.

Другое возникло…

Убиться об стену!

Хотя стена, как и паста, тоже ни в чём не виновна, чтоб ею столь безжалостно пользоваться. Вот и да… просто-напросто промолчала. Как выяснилось — это вообще превосходная стратегия в общении с Агеевыми.

— Ладно, мои десять минут давно истекли, и мне очевидно пора на выход, — не дождался от меня реакции Константин вездесущ… то есть тоже Владимирович.

Судя по солидарному со мной молчанию третьего из нас, он был в этом тоже совершенно согласен.

Тогда кто дёрнул меня на последующее?

— Ну что вы, ужин почти готов. Оставайтесь.

Это точно я сказала?

Что ж…

В молчании я по-прежнему не сильна.

— Боюсь, он у меня поперёк горла встанет, если вы начнёте меня тут дружно презирать ещё больше прежнего, — вроде как вежливо отказался Костя.

А я и тогда не остановилась. Проверив консистенцию готовящегося блюда, выключила плиту, накрыв крышкой.

— Было бы за что, — отозвалась, развернувшись к нему. — К тому же, про меня все всё выяснили, а вот я про вас так ничего и не поняла, — заявила, забирая его уже пустую чашку. — Расскажете?

Ещё чай ему налила. И очень постаралась не замечать то, как по губам Романа Владимировича то и дело мелькала снисходительная насмешка на такой мой внезапный подвиг, хотя и вмешиваться не стал.

И да, про Агеева младшего я узнала всё, что собиралась. Он в самом деле прежде состоял в Пограничной службе. Уволился около двух лет назад. Ныне владел собственным охранным предприятием. И не такой уж и вредный у него оказался характер. Он только с виду весь такой из себя суровый. Скорее, просто прямолинейный и проницательный. А на все мои дополнительные пояснения о том, как мы с его братом познакомились и при каких обстоятельствах провели вместе последние сутки, задумчиво протянул:

— Занятно вышло. Возьму себе на заметку.

Сам ужин тоже вышел очень даже вкусным. Не зря я решила именно такой приготовить. Впрочем, завтрак тоже вышел аппетитным. Как и обед. Сомневаюсь, что потому, что я вдруг лучше стала готовить. Может быть потому, что совместно с господином прокурором вообще всё вокруг стало казаться лучше и ярче? Не только еда.

И совместно проведённая не менее страстная ночь…

Тем более, что домой утром я всё-таки не вернулась. Лишь вечером. Да и то потому, что кое-кого вызвали на работу. Правда, он и тогда не особо спешил со мной расставаться, после того, как привёз домой.

— Дай свой телефон, — попросил, когда я уже собиралась выходить из машины.

Не вышла. И гаджет послушно подала. А он забил в него свой номер. И сам же себе позвонил, чтоб произошёл обоюдный обмен. Если честно, я о чём-то таком как-то вообще за всем произошедшим позабыла, вот и улыбнулась ему, когда услышала в дополнение:

— Напиши мне, прежде чем ляжешь спать.

— Хорошо, — улыбнулась лишь шире.

Телефон он тут же вернул. А я всё-таки вышла на улицу. Правда, прежде чем пойти в подъезд, опять вернулась. На этот раз обойдя автомобиль с капота, открыла дверцу с водительской стороны.

— Поедешь со мной послезавтра забирать