быть заменены гораздо более смертоносными и фактически неуязвимыми подводными лодками «Полярис». Кеннеди признал, что он окажется в «невыносимом положении, если это станет предложением [Хрущеву]», и потому, что турецкие ракеты были бесполезны и все равно выводились, и потому, что «любому человеку в ООН или любому другому разумному человеку это будет казаться очень честной сделкой».

Серьезная дилемма

Поэтому планировщики столкнулись с серьезной дилеммой: у них на руках были два несколько отличающихся друг от друга предложения Хрущева покончить с катастрофической войной, и каждое из них показалось бы любому «здравомыслящему человеку» честной сделкой. Как же тогда реагировать?

Одна из возможностей состояла бы в том, чтобы вздохнуть с облегчением, что цивилизация может выжить, охотно принять оба предложения и объявить, что США будут придерживаться международного права и устранят любую угрозу вторжения на Кубу; и продолжить вывод устаревших ракет в Турции, продолжая, как планировалось, модернизировать ядерную угрозу против Советского Союза до гораздо большей, конечно, только часть глобального окружения России. Но это было немыслимо.

Основная причина, по которой подобная мысль не могла прийти в голову, была изложена советником по национальной безопасности Макджорджем Банди, бывшим деканом Гарварда и, по слухам, самой яркой звездой на небосклоне. Мир должен понять, что» нынешняя угроза миру не в Турции, а на Кубе», где ракеты направлены против нас. Гораздо более мощные американские ракетные силы, нацеленные на гораздо более слабого и уязвимого Советского врага, вряд ли могут рассматриваться как угроза миру, потому что мы хороши, как могли бы засвидетельствовать многие люди в Западном полушарии и за его пределами – среди многих других, жертвы продолжающейся террористической войны, которую США вели тогда против Кубы, или те, кто был охвачен «кампанией ненависти» в арабском мире, которая так озадачила Эйзенхауэра (хотя и не Совет национальной безопасности, который ясно объяснил это).

И, конечно, идея о том, что США должны быть ограничены международным правом, была слишком нелепой, чтобы заслуживать рассмотрения. Как недавно объяснил уважаемый либеральный комментатор Мэтью Иглесиас, «одна из главных функций международного институционального порядка состоит именно в том, чтобы узаконить применение смертоносной военной силы западными державами» – имеется в виду США, – так что было бы «удивительно наивно», даже довольно «глупо» предполагать, что США должны подчиняться международному праву или другим условиям, которые мы навязываем бессильным.

«Только однажды на этих почти тысяче страниц документации американский чиновник поднял нечто, напоминающее слабое моральное возражение против спонсируемого правительством США терроризма».

Один из сотрудников Совета национальной безопасности предположил, что рейды, которые являются «случайными и убивают невинных людей… могут означать плохое освещение в прессе в некоторых дружественных странах».

Без ведома общественности…

Мы могли бы оказаться «в еще худшем положении», если бы мир знал больше о том, что делали США в то время. Только недавно стало известно, что шесть месяцев назад США тайно разместили на Окинаве ракеты, практически идентичные тем, которые русские позже отправили на Кубу. Они, несомненно, были нацелены на Китай в момент обострения региональной напряженности. Окинава остается главной наступательной военной базой США, несмотря на ожесточенные возражения ее жителей – которые сейчас менее чем с энтузиазмом относятся к отправке аварийных вертолетов V-22 Osprey на военную базу Фукенма, расположенную в самом сердце густонаселенного городского центра.

В ходе последовавших обсуждений США пообещали вывести устаревшие ракеты из Турции, но не сделали этого публично или письменно: было важно, чтобы Хрущев капитулировал. Была предложена интересная причина, и она принимается как разумная ученостью и комментариями. Как говорит Доббс:

«Если окажется, что Соединенные Штаты демонтируют ракетные базы в одностороннем порядке, под давлением Советского Союза, Альянс [НАТО] может расколоться».

Или, если перефразировать немного точнее, если США заменят бесполезные ракеты гораздо более смертоносной угрозой, как уже планировалось, в торговле с Россией, которую любой «разумный человек» посчитал бы очень справедливой, то альянс НАТО может расколоться. Конечно, когда Россия откажется от единственного сдерживающего фактора Кубы против продолжающегося нападения США с серьезной угрозой перейти к прямому вторжению и тихо уйдет со сцены, кубинцы придут в ярость – и это вполне понятно. Но это несправедливое сравнение по стандартным причинам: мы – люди, которые имеют значение, в то время как они просто «не люди», позаимствовав полезную фразу Оруэлла.

Кеннеди также дал неофициальное обещание не вторгаться на Кубу, но с условиями: не только вывод ракет, но и прекращение или, по крайней мере, «значительное уменьшение» любого российского военного присутствия. В отличие от Турции, на границах России, где ничего подобного не могло быть и в помине. Когда Куба перестанет быть «вооруженным лагерем», тогда, по словам президента, «мы, вероятно, не вторгнемся». Он добавил также, что если Куба надеется освободиться от угрозы американского вторжения, то она должна положить конец своей «политической подрывной деятельности» (фраза Стерна) в Латинской Америке.

Политическая подрывная деятельность была постоянной темой в течение многих лет, например, когда Эйзенхауэр сверг парламентское правительство Гватемалы и погрузил измученную страну в бездну, из которой она до сих пор не вышла. И эти темы оставались живыми и здоровыми вплоть до жестоких террористических войн Рейгана в Центральной Америке в 1980-х годах. «Политическая подрывная деятельность» состояла в поддержке тех, кто сопротивлялся убийственным нападениям США и их клиентских режимов.

Проблема с Кастро

В случае Кубы совет по планированию политики Государственного департамента пояснил:

«Главная опасность, с которой мы сталкиваемся с Кастро, заключается… в том влиянии, которое само существование его режима оказывает на левое движение во многих латиноамериканских странах … Простой факт состоит в том, что Кастро представляет собой успешное неповиновение США, отрицание всей нашей политики в полушарии почти полтора столетия».

Конец… только официально

Ракетный кризис официально завершился 28 октября. Результат не был туманным.

В тот же вечер в специальном выпуске новостей Си-би-эс Чарльз Коллингвуд сообщил, что мир вышел «из-под самой страшной угрозы ядерного холокоста со времен Второй мировой войны», с «унизительным поражением для советской политики». Доббс комментирует, что русские пытались сделать вид, что результат был «еще одним триумфом миролюбивой внешней политики Москвы над разжигающими войну империалистами», поскольку «в высшей степени мудрое, всегда разумное советское руководство спасло мир от угрозы ядерного уничтожения.» Избавляя основные факты от модных насмешек, хрущевское согласие на капитуляцию «спасло мир от угрозы ядерного уничтожения».

Кризис, однако, не закончился. 8 ноября Пентагон объявил, что все известные советские ракетные базы были демонтированы. И в тот же день, сообщает Стерн, «диверсионная группа совершила нападение на кубинский завод», хотя террористическая кампания Кеннеди, операция «Мангуст», была формально свернута на пике кризиса.

Еще больше подробностей добавляет весьма уважаемый ученый Раймонд Гартофф, который также имел большой опыт работы в правительстве,