— Через неделю Акела, — слащавым голосом пропел Дикий, — сейчас мне необходимо доставить покупку моему другу, он не любит ждать, а я опаздывать, — моё лицо очертило дуло пистолета.

Все внутренности сжались в комок, хоть я и понимала, что этот мужчина меня не убьёт, страх от вида оружия брал верх. Взглядом приросла к Акеле, мой мужчина словно почувствовал, что я смотрю на него, поймал мой взгляд своим потемневшим. Его глаза были наполнены тревогой, болью, ненавистью, жаждой крови. Акела взглядом просил прощение.

— В машину её, — приказал Дикий.

На его слова Акела дернулся вперёд всем телом.

— Я сказал стоять на месте! — прогремел Дикий.

Тот кто меня держал, ловко перехватил меня за шею, и приставил пистолет к моему виску. Теперь я была под двумя прицелами.

— Я тебя убью, клянусь сука, я тебя убью, я вас тварей из-под земли достану и на куски разорву, — рычал Акела.

— Через неделю Акела, я предоставлю тебе шанс «убить» меня, через неделю, а вот она, — кивнул в мою сторону, — скоро станет родственницей моего друга, — с радостью голосе произнёс Дикий.

Он провоцировал Акелу, специально бросил последние слова. Помощник Дикого стал усаживаться в салон автомобиля, прикрываясь мной, как живым щитом.

— Злата, — столько боли в голосе моего мужчины, — я заберу тебя, слышишь, заберу малышка, — хрипло прокричал Акела, когда меня практически затащили в машину.

— Неужели эта крошка смогла, приручит самого Акелу? Волка, что был всегда одинок, и обходил стороной такое чувство, как любовь! — услышала слова Дикого, и дверь машины захлопнулась.

По щекам скатились слёзы, машина пошатнулась, место водителя занял Дикий. Пистолет от моего виска убрали, стоило машине, тронутся с места. Повернула голову назад, Акела сделал пару шагов вслед за нами, и рухнул на колени, со всей силы врезал кулак в землю.

— Твоя покупка у меня, через час буду на месте, — раздался довольный голос Дикого.

Перевела на него взгляд, и заметила, как он убирает от уха телефон.

— Он придёт за мной, а ты снова будешь поражённый валяться на полу ринга, как три года назад, тогда мне было тебя жаль, но сейчас жалею о своей жалости к такому, как ты, — через слёзы прошипела на весь салон.

От моих слов мужчина напрягся, бросил свирепый взгляд на меня через зеркало заднего вида.

— Лучше закрой свой ротик, или же он обработает нас обоих, — прорычал Дикий.

Смысл его слов поняла сразу, чтобы избежать такого, я замолчала. Всю дорогу старалась удержать слёзы, показывать их этим «тварям», как их назвал Акела, я боялась, неизвестно, как они отреагируют на них. Примерно через час, как и говорил дикий по телефону, мы подъехали к большим, кованым воротам, они открылись, пропуская автомобиль.

Дикий молча выбрался из салона, открыл дверь с моей стороны, схватил меня за руку, вытащил из машины. Мужчина был зол, кажется мои слова его сильно задели. Меня быстро потащили ко входу в большой дом. Внутри всё тряслось от страха, перед глазами стало всё расплываться. Слёзы, которые я так сдерживала, вырвались наружу. Стоило переступить порог дома врага, как меня толкнули в спину, чудом удержала равновесие, и не упала на пол, выложенный светлой плиткой.

— По тише Дикий, по тише, не надо калечить нам девушку, — раздалось насмешливое сбоку от меня.

Резко повернула голову в сторону звука, и замерла под пристальными взглядами троих человек. Один чужой, как я поняла, это и есть сам Шамиль. Мужчина около пятидесяти лет, кавказской внешности, сидел по центру дивана. По бокам от него сидели ещё двое, один из которых был Руслан. Парень сидел в расслабленной позе, лениво водил по мне взглядом. На последнего я даже смотреть не хотела. По левую руку от Шамиля сидел тот, кто подарил мне жизнь, и безжалостно продал её.

— Дочка, — произнёс мужчина, поднялся с дивана и сделал шаг в мою сторону.

— Не смей!!! — крикнула в ответ, выставляя руки вперёд, — твоя дочь умерла, в тот день, когда ты её продал, — мой голос звучал холодно.

Мне настолько больно и противно видеть этого человека, что на миг забыла о страхе. Подаривший мне жизнь мужчина пошатнулся, и присел обратно на диван. Ему стало плохо, снова прихватило сердце, но я даже на миллиметр не сдвинулась с места.

— Ты очень плохо воспитал свою дочь Николай, она должно быть благодарной тебе, за то, что выйдет замуж за-такого мужчину, как Руслан, — произнёс Шамиль,

Слова этого монстра, что-то надломили во мне, с губ сорвался смешок, он был тихим, но следом он становился всё громче и громче. Я стояла перед тремя мужчинами и истерически громко смеялась. Продлилось это недолго, ровно до хлёсткой пощёчины, от которой моя голова до хруста в шеи дёрнулась в сторону. Не удержавшись на ногах, я рухнула на пол. Во рту появился металлический привкус.

Подняла взгляд на того, кто ударил меня, и не удивилась, когда увидела Шамиля.

— Запомни девочка, — заговорил мужчина с акцентом, — никто не смеет смеяться над моими словами, особенно та, которая легла под плешивого Волка, — он скалой возвышался своей фигурой надо мной.

— Этот «плешивый Волк» придёт за мной, и вот тогда на моём месте окажешься ты, — с улыбкой произнесла мужчине.

Кажется, пощёчина лишила меня здравого рассудка, раз я не побоялась сказать такое этому монстру. Глаза Шамиля налились кровью, он резко выбросил руку в мою сторону, схватил меня за шею, сжал свои пальцы, не давая мне сделать вдоха.

— Не смей пугать меня потаскуха, Акела не жилец, я уничтожу его, — прорычал Шамиль.

— Он… Тебя… Убьёт, — прохрипела в ответ.

Шамиль сильнее сжал пальцы, занёс вторую руку, сжатую в кулак, собираясь ударить меня ещё раз.

— Дядя довольно, я сам в силе наказать Злату за её язык, обещаю, после она будет вести себя так, как полагается, — раздался голос Руслана.

После этих слов, Шамиль опустил мою шею, отошёл обратно к дивану. Вместо него ко мне подошёл Руслан, наклонился, схватил меня за запястье.

— Встала! — прогремел его голос, после чего он сильно дёрнул вверх.

Рывок был сильным, на ноги я поднялась, вот только голова закружилась, и меня повело в сторону.

— Стоять, я не разрешал тебе падать, — схватил меня за плечи, зажмурила глаза, в попытке прогнать чёрные пятна, — на меня смотри, — очередное грубое.

Открыла глаза, посмотрела на мужчину. То, что я там увидела морозом прошлось по позвоночнику. Ненависть, в его глазах плескалась ненависть.

— Я научу тебя, как уважать старших, — прорычал Руслан, и потащил меня к широкой лестнице, ведущей на второй этаж.

Вырываться или звать на помощь было глупо, помочь мне было некому. Краем глаза заметила, как отец закрыл лицо ладонями, опустил голову. Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу! Кричала про себя, покорно давая вести себя Руслану.