Ноги были слишком слабые и дрожали. Я не смог бы бежать, даже спасаясь от нападающего быка.

Я сделал один неуверенный шаг вперед и тут же сел на пол. Садиться было необязательно, но я решил убедить Блэнда в том, что чувствую себя гораздо слабее, чем на самом деле.

Я встал на четвереньки и снова поднялся на ноги. Блэнд не двигался с места. Он был подозрительный и не собирался попадаться на удочку.

– Ты что, не можешь дать мне руку? – проворчал я. – Или я лягу обратно в кровать.

– Слушай, золотце, я тебя предупреждаю, – проговорил он мягко. – Если ты что-то затеваешь, это станет твоей последней затеей на очень долгое время.

– Хватит брюзжать. Да что с тобой такое? Боишься меня, что ли?

Судя по всему, именно такой язык он понимал, потому что схватил меня за руку.

– Ни тебя, золотце, ни кого-нибудь еще.

Он помог мне влезть в халат, открыл дверь, и мы вместе вышли в длинный широкий коридор. Я сделал еще пару шагов и остановился, словно до сих пор не ощущая уверенности в себе. Эта заминка позволила мне оглядеться. Один конец коридора заканчивался массивной с виду дверью, другой – высоким, плотно зарешеченным окном.

– Ладно, золотце, – сказал Блэнд, ухмыляясь. – Теперь, когда ты осмотрелся, давай двигаться дальше. Я же тебе говорил, как тут все устроено. Впрочем, теперь ты все увидел сам.

Да, я все увидел сам.

Я шел по коридору с Блэндом, размышляя о ситуации, в которой оказался. Я должен каким-то образом достать ключ от этой двери и ключ от наручников. Либо сидеть здесь, пока им не надоест меня держать или пока я не сгнию.

Внезапный шум заставил нас остановиться: мы услышали сдавленный крик и потом тяжелый удар, как будто кто-то или что-то тяжелое рухнуло на пол.

Блэнд схватил меня за руку.

Ближайшая к нам дверь неожиданно распахнулась, и в коридор выскочила девушка. Она была совершенно нагая. Похоже, выскочила прямо из ванны, потому что вода блестела на ее белой коже, а на изящных руках виднелись мыльные разводы. Девушка была светловолосая, и кудряшки нимбом обрамляли ее лицо. Я не назвал бы ее красоткой, но и дурнушкой тоже. Я сказал бы, что она вызывала к себе интерес, несомненный интерес, но тут же я подумал, что в одежде она не была бы такой интересной, как без одежды.

На вид я дал ей лет двадцать пять. У нее было красивое тело, длинные ноги, высокая грудь и кожа цвета взбитых сливок.

Я услышал, как Блэнд присвистнул.

– Ну и дела! – пробормотал он себе под нос, ринувшись вперед.

Его толстые пальцы тянулись к девушке, глаза загорелись от скотского возбуждения. Блэнду удалось схватить девушку за предплечье. Ее крик огласил весь коридор. Намыленная рука выскользнула из пальцев Блэнда, девушка помчалась прочь по коридору. Она бежала с неожиданной грацией и быстро как ветер.

Блэнд хотел кинуться за ней, но затем передумал. Бежать ей было некуда. Она уже подскочила к массивной двери и колотила по ней сжатыми кулаками.

Все это произошло в считаные секунды, а затем из ванной комнаты показалась медсестра: высокая женщина недюжинного телосложения, чье грубое, словно вырубленное топором, лицо побелело от тревоги и гнева. Она посмотрела в конец коридора на обнаженную девушку, затем на Блэнда.

– Уведи отсюда своего пациента, – велела она. – И сам убирайся, ты… обезьяна!

– Не кипятись, – ответил Блэнд, не сводя с девушки глаз. – Ты выпустила ее, глупая кобыла.

– Уведи своего пациента, или я сообщу начальству, – с гневом произнесла медсестра.

– Я о тебе тоже сообщу, – парировал Блэнд, усмехаясь.

Он вцепился мне в руку:

– Пойдем, золотце, представление окончено. Теперь ты уже не скажешь, что жизнь здесь невыносима. О тебе заботятся лучшим образом, да еще и бесплатное «Фоли-Бержер»[12]. Чего еще желать?

Он втолкнул меня в ванную комнату напротив той, откуда выскочила девушка. Заметив приближение медсестры, девушка повернулась к ней и закричала. Ее крики разрывали мне мозг. Я обрадовался, когда дверь ванной закрылась за нами, заглушив эти звуки.

Блэнд разволновался. Его колючие глазки сияли, и он то и дело проводил языком по губам.

– Какая бабенка! – сказал он, обращаясь в основном к самому себе. – Я не пропустил бы такое зрелище даже за недельное жалованье. Эй, ты, скидывай одежду и лезь в ванну. Такое уж мое везение, сидеть тут и глазеть на тебя, когда там такое шоу.

– Хватит вести себя как ребенок, – сказал я, сбрасывая с себя халат и пижаму. – Кстати, кто она такая?

– Эта бабенка? Ты ее не знаешь. Она когда-то работала здесь медсестрой, свихнулась внезапно, когда от нее ушел парень. Во всяком случае, так говорят. Она уже была здесь, когда я начал работать. Не понимаю, с чего бы ей сходить с ума из-за какого-то парня. Да я закрутил бы с ней роман, пусть только поманит.

Я неподвижно лежал в ванне, скрывая волнение. Медсестра! Уж не та ли это пропавшая медсестра, о которой мне рассказывал Мифлин? Очень похоже.

– Ее зовут Энона Фридлэндер? – выпалил я.

Блэнд выказал удивление:

– Откуда ты узнал?

– Я детектив, – проговорил я со всей серьезностью.

Блэнд ухмыльнулся. Он присел на стул рядом с ванной и закурил сигарету.

– Ты пошевеливайся, золотце. Расследовать тут нечего. А у меня еще полно дел. – Он с рассеянным видом уронил спичку в воду.

– А что не в порядке с Хоппером? – спросил я, меняя тему. – Почему он здесь?

– Хоппи тот еще фрукт, – ответил Блэнд и покачал головой. – Каждый месяц с ним случается такое, что я стараюсь к нему не подходить. А так по виду и не скажешь, правда? Очень обманчивая внешность. Если бы не деньги его старика, он сидел бы в клинике для душевнобольных преступников. Он убил девушку: вырвал ей горло прямо зубами. И его будут держать здесь до самой смерти. С ним никогда не угадаешь. Если он встает не с той ноги, он убийца. Сегодня все нормально, а уже завтра он становится опасным, как голодный тигр.

Я задумался о Блэнде, задаваясь вопросом, можно ли его подкупить.

– Как насчет сигаретки? – спросил я, глубже погружаясь в воду. – Я бы сейчас покурил.

– Конечно, золотце. Пока ты ведешь себя паинькой, я буду обращаться с тобой как с родным братом. – Он достал пачку «Лаки страйк», дал мне сигарету и поднес огонь. – Все вы, парни, как только попадаете сюда, пытаетесь умничать и устраивать