– Данечка, сынок, ты все не так понял, – попыталась было оправдаться Адель.

– Когда именно? Сейчас? Или пару дней назад? Мне казалось, я понял все. Но, видимо, не до конца. Так вот, Марина тебе платить не будет, зато могу я. Лови.

И в руки Адель полетела банковская карта.

– Это что? – уставилась она на сына.

– Это? Деньги. Пинкод – дата моего рождения. Там тысяч пятьсот, если мне не изменяет память. Правда, стоит ограничение, но Марина снимет. Правда, Марин?

– Д-да, – пробормотала я.

– На пять месяцев хватит, а там что-то придумаем. Только не показывайся здесь больше, пожалуйста.

И умчался прочь. Я слышала, как наверху хлопнула дверь. Данька… Ну зачем же так? Сеня кивнул мне и пошел за ним. А мне хотелось провалиться сквозь землю.

– Мам, разве ты просила у Марины денег? – тихо спросила Юля.

– Конечно нет. – Адель обняла дочь. – Данька все не так понял.

А карточку не отдала. Та аккуратно перекочевала в карман.

– Так объясни ему!

– Знаешь, лучше не сейчас. Он обижен, злится. Я позвоню ему, когда доберусь до отеля. Поиски квартиры займут время. Будьте умницами, я теперь в городе, можем видеться, когда захотите, раз все против, чтобы я тут оставалась.

Юлька вытерла слезы с глаз. Адель обняла ее и поцеловала, попыталась обнять Марка, но тот сделал шаг назад. Доигралась…

– Люблю вас, – сказала она. – Вечером созвонимся.

И пошла прочь, а мы так и остались стоять в холле. Засигналило такси. Юля всхлипнула и побежала в свою комнату. Марк же так и замер рядом со мной.

– Данька говорил правду? – тихо спросил он.

И как ему ответить? Я не хотела его ранить, но Марк все понял и так.

– Пойду к Данилу, – сказал он и заторопился вверх по лестнице.

А мне что делать? К кому идти? Кого успокаивать? И кто бы успокоил меня саму?

Глава 20

Арсений

Вот же зараза! Других слов у меня не было в адрес Аделаиды. Да, в ней погибла великая актриса. Стоило дать красотке «Оскар». Уж я-то мог оценить «красоту игры». Марина никогда бы не выставила ее за дверь, если бы Адель не нарвалась. А по лицу Марины я видел – нарвалась, еще и как, поскольку Марина едва не пылала от злости. А вот когда появился Данил, уже разозлился я. О каких деньгах он говорил? Неужели эта курица требовала каких-то выплат? Если так, я готов был поступиться одним из главных правил в жизни и лично спустить Адель с порога. Не понадобилось, Данил справился и без меня. Но то, что он вот-вот сорвется, было видно невооруженным глазом, поэтому я и помчался за ним. Ровно для того, чтобы уткнуться в закрытую дверь.

Постучал. Никто не ответил.

– Дань, если ты не откроешь, я эту дверь вынесу. Ты меня знаешь, я не шучу.

– Оставьте меня в покое! – долетел ответ.

– Нет.

– Арс, пожалуйста.

– Открой дверь.

– Я не буду делать глупостей.

– Я тебе не верю.

Дверь все-таки открылась. Данил замер на пороге – бледный настолько, что губы казались синими. Может, надо было у Тамары капель каких-нибудь одолжить? Желательно, со снотворным эффектом. Проспится – станет легче.

– Убедился? – спросил он почти спокойно. – Можно я теперь останусь один?

– Давай поговорим.

– Не хочу. И видеть никого не хочу. Просто дайте мне успокоиться.

И попытался закрыть дверь, но я выставил ногу, и Данилу пришлось выпустить дверную ручку. Он махнул рукой и пошел обратно в комнату. Рассматривать как приглашение? Будем считать так. Данил сел в кресло возле компьютера, запустил какую-то программу. Я из-за его спины не видел, что именно. А когда он подвинулся, увидел пусть плохонькое, но видео.

– Любуйся, – пригласил он.

Видно, может, было и плохо, зато слышно отлично. Желание спустить Адель с порога стало еще сильнее. Но стоило отдать горе-шпиону должное – куда бы он ни записывал, его устройство работало. А у меня волосы на голове едва не стали дыбом.

– Вот, значит, как, – сказал растерянно.

– Вопросов больше нет? – обернулся Данил. – Можно мне уже остаться одному?

– Послушай, Дань…

– Нет, Арс. Хватит с меня на сегодня. Не буду ничего слушать.

Я его понимал. Тяжелее всего, когда предают близкие люди. Те, кому ты поверил и доверился. Даня любил свою мать. Какая разница, родную по крови или нет? Она его воспитывала и, видимо, была не самой плохой, раз дети так к ней тянулись. И сейчас его мир распался на осколки. Я был слишком маленьким, когда мои родители развелись, и почти ничего не помнил, а Дане уже шестнадцать. Он взрослый и отдает себе отчет, что происходит.

– Данил, – слова подбирались с трудом, – ты зря так погорячился. Она ведь все равно твоя мать.

– Да что ты говоришь?

Он потер пальцами виски, будто отгоняя дурной сон.

– Ты слышал? – спросил я прямо.

– Да, случайно. Шел за телефоном. Из-за того разговора и затеял эту историю с прослушкой. Теперь для меня все ясно, Арс. Матери мы не нужны. Ей необходимы были деньги.

– Думаю, ты неправ.

Данил отвернулся и промолчал, но я действительно считал, что дело не в этом. Детей ведь не обманешь, Адель не смогла бы притворяться столько лет. Но Даньке больно, и его можно понять. Я тоже знал, какая это адская боль.

– Как бы там ни было, есть люди, которые тебя любят, – пытался достучаться до него. – Марк, Юля, Аня, Марина.

Данил кивнул. Он меня слушал, но вряд ли до конца слышал. Наверное, и правда стоило оставить его в покое. Он сильный мальчик, справится. А в двери уже стучал Марк.

– Данька, ты здесь? – заглянул в комнату. – Ой, извините.

– Проходи, – ответил я. – Если что, зовите.

И вышел из комнаты. Пусть поговорят, они все-таки братья. Сам же пошел искать Марину. Она нашлась в гостиной, расстроенная и заплаканная. Сидела и таращилась в окно. Присел с ней рядом на диван и обнял за плечи.

– Арс? – вздрогнула она. – Напугал.

– Прости, – коснулся губами острого плечика. – Как там Юля?

– Закатила истерику, разговаривать со мной не хочет. А с Аней сидит Тамара. Так что я вот здесь, раз уж никому не нужна.

– Почему это никому? Мне нужна.

– Да?

Марина улыбнулась, откинулась на мою грудь спиной и замерла, а я осторожно гладил ее руки, плечи, успокаивая. Ну и денек выдался. По сравнению с вчерашним – как день и ночь. С ума можно было сойти.

– Как там Данька? – спросила Марина, переплетая свои пальцы с моими.