– И лица у детей до боли знакомые. Настолько, что в груди снова что—то колет. И внутри меня что—то ломается, будто кто мой стальной стержень только что переломил.– Нет! – рычу так громко, что гости вскидываются и поворачивают головы в мою сторону.А та самая, которую хотел забыть столько лет, отделяется от гостей и спешит ко мне.– Вам плохо? – спрашивает и смотрит пустым взглядом.– Неужели я настолько изменился, что ты меня не узнаешь? Машенька…Маша в ужасе округляет глаза, а затем начинает грубо выталкивать меня из зала.– Убирайся. Уходи. Тебе здесь не место.– Они мои? Только скажи… двойняшки – мои?– Нет. Мои и моего мужа.