Шрифт:
Закладка:
Так четко и ясно, что вздрагиваю от неожиданности. Он словно действительно только что был за моей спиной. А его шепот опалил горячим дыханием кожу у ушка.
Тут же покрываюсь мурашками. Всхлипываю. Сердце как сумасшедшее зашлось в груди, перехватив дыхание. Обхватываю себя руками. Запястье будто обожгло. Замечаю браслет. Кручу рукой перед глазами, разглядывая тонкую переплетенную нить с парой камушков. Почему я его не замечала все это время? И откуда он у меня?
Переключившись на странную вещицу, паника отступила на задний план.
Выключаю воду и, обсушив кожу полотенцем, влезаю в халат и на носочках пробираюсь к кровати, тут же забираясь под теплое одеяло.
Я часто мерзну. К этому вечному ощущению холода уже начинаю привыкать. Поэтому кутаюсь чуть ли не с головой.
Долго не могу уснуть. Его голос все еще звучит в моей голове. Эти слова, прозвучавшие так реалистично, я уже несколько раз их слышала. В моменты нашей близости, когда я была на самой грани, но мне будто чего-то не хватало и его просьба действовала на меня так мощно, что я словно срывалась с обрыва, растворялась, разрывалась на части от сумасшедшей волны удовольствия.
Никогда не могла бы даже и представить, что так бывает.
Сон отступает. Я раскрываю глаза. Смотрю в потолок. За окном светлеет. В теле ощущаю тяжесть. Прислушиваюсь к себе. Вроде бы выспалась. Но все еще нет сил.
Тянусь к тумбочке, беру телефон, чтобы проверить сообщения.
Нет. Ничего нет. Даже не ощущаю разочарования. Словно чувствовала, что это ничего не даст. Было бы слишком просто. Я уже и не надеюсь…
“Ренка, доброе утро! Все передала знакомому, так что пальчики скрестили и ждем результатов. Но он сказал, это не быстро. Не кисни там” — прилетает сообщение в чат.
“Спасибо!” — и добавляю смайлик.
Внутри что-то затрепетало. Все же хочется верить, что я его найду.
Господи, да что же я такая жалкая и беспомощная? Макар… он такой, за внимание которого могла бы побороться только достойная его женщина. А я хочу быть такой. Я всем сердцем верю, что он жив. Я чувствую это. Не может быть по-другому.
Он бы тебя нашел… — звучит внутренний голос с сомнением.
— Значит, не может. Поэтому мне нужно найти его самой, — шепчу в тишину комнаты.
Рената
Прошла неделя. Неделя с того момента, как Леська попросила своего знакомого помочь. Неделя, как я написала Дану, но в ответ все еще тишина.
Мне бы сегодня в институте показаться, но нет никакого желания.
Эда так и нет. И на звонки он не отвечает. Пару раз набирала его.
— Рената, машина ждет, — доносится голос мамы.
— Мам, не сегодня, — прошу я, закрываясь подушкой.
Не хочу показываться. Не хочу выходить на улицу. Состояние жуткое. Еще тошнота подкатывает. Видимо, из-за того, что я совсем стала мало есть.
— Никаких “не сегодня”, — проговорила мать, стоя надо мной. — Давай. Пора шевелиться. А то скоро жирком заплывешь.
— Хорошо. Хорошо, встаю, — сдаюсь.
В институт еду в полной тишине. Водителю мои страдания не нужны. Да и смысл что-то вытаскивать напоказ? Покрутят у виска и только.
— А какие люди, — кто-то из девочек группы присвистнул.
Я надеваю маску радости и улыбаюсь всем. Да, показывая этим, что у меня всё хорошо. Что я все могу. Я молодец. И как всегда одна из лучших студенток престижного вуза. Но только от мысли, сколько мне нужно наверстать, хочется удариться лицом обо что-нибудь твердое. И потерять память.
— Кстати, — подхватывает меня под руку Леся. — Ден, парень, который работает в ментовке, сказал, что вышел на этого Дана, — шепчет мне на ухо.
— Да? — я остановилась и замерла.
— Спокойно, Рената. Ты побледнела, — Леся смотрит на меня с настороженностью.
— Ничего. Гемоглобин, видимо, низкий. Голова иногда кружится. Кажется, я давно не выбиралась из дома, помимо психолога, — натянула улыбку. — Все хорошо. Спасибо.
— Это еще не все, — снова улыбается Леська. — Тот сказал, что сам тебя найдет. Все. Осталось только дождаться.
— Мы очень верим, что все наладится, — подруга держит меня за руку и заглядывает в глаза.
— Спасибо, я не знаю, что делала бы без вас.
Я все лекции просидела не выпуская телефон из рук. Все ждала. Преподавателей слушала вполуха. Через два месяца сессия, а я даже не думаю, как ее буду сдавать. С последней пары нас отпустили. Поэтому отцовской машины на парковке еще не было. Хотела уж было набрать маму, как телефон сам ожил в моих руках.
На дисплее высветился незнакомый номер. Я оглянулась, ища девчонок. Леська махнула мне рукой, разговаривая с каким-то парнем. Катька убежала в столовую.
Телефон затих. Я разочарованно уставилась на него. Ругаю себя мысленно, что побоялась ответить. И он снова ожил в руках.
— Алло, — отвечаю быстро, без промедления.
— Рената? — звучит мужской голос.
— Да, — сердце в груди бьется о ребра.
— Это Дан Росс. Мне сказали, что вы меня ищете, — звучит официально его голос.
— Да, я хотела вас спросить…
— Я вас вижу. Спускайтесь, — перебивает меня.
Я поднимаю голову, ища хоть кого-то на парковке. И натыкаюсь взглядом на мужчину, стоящего у черного внедорожника. Махнул мне рукой.
Срываюсь со ступеней, чуть не спотыкаюсь. Тороплюсь к нему. Кто-то меня окрикивает, но я не обращаю ни на что больше свое внимание. Только на этого мужчину. С трудом узнаю в нем того самого майора. Сейчас он не в военной форме, а в обычной гражданской одежде. Джинсы, поло, ботинки.
— Здравствуйте, — натягиваю улыбку.
— Садись, — открывает передо мной пассажирскую дверь. И я тут же ныряю в автомобильный салон.
Дан обходит машину и садится за руль.
Я смотрю на него и жутко волнуюсь. Мои руки вспотели и сейчас влажные. Мое сердце бьется так сильно, что уши закладывает. Замираю, когда он поворачивается ко мне.
— Ищешь Беса? — спрашивает, рассматривая меня.
Я киваю, так как язык меня не слушается.
— Он… — хмурит брови.
— Он жив? Господи, только не говорите, что он погиб, — еле сдерживаю слезы.
— Жив он, жив, — усмехается. — Наш Бес живее всех живых.
— Почему он не появляется? Он должен знать, что я его ищу, — во мне ликует одна часть, что мой Макар жив. Вторая часть недоумевает, почему еще не появился. Около трех недель же прошло…
— Ну, он не так давно выписался из больнички, — смотрит на меня. — Он восстанавливается.
