Словно пытаясь извиниться, он начинает лизать меня. Я отпихиваю от себя пса и устремляю взгляд на Сашу.

Она тоже садится и трет глаза.

- Плюшка, ты чего? – спрашивает, обращаясь к Графу.

А тот! Вот паразит! Сразу же переключается с меня на Сашу. Прыгает на нее и тоже лижет.

- Какого хера Граф в доме делает? В кровати? – строго спрашиваю я, осматривая прикусанный палец.

- Ой! – восклицает Саша, отталкивая от себя пса. – Вас укусили?

Испуганно хлопает глазами. Губы облизывает. А у меня взгляд на грудь ее опускается. Саша опять в моей майке. А мне нравится идея оставить ее совсем без вещей.

Соски, вон, торчат.

Перевожу взгляд на Графа. Он точно здесь лишний.

Спрыгиваю с кровати.

- Граф! Место! – кричу ему и он тут же оказывается рядом с моей ногой. – Сиди здесь, - строго говорю Саше и вывожу Графа из комнаты.

А он не хочет уходить, оглядывается на Сашу и скулит.

Да сука. Мало мне мужиков вокруг Саши, еще и мой же собственный пес, что ли, мне мешать будет?

Сажусь рядом с Графом и тяну его за ошейник к себе.

- Это моя женщина, Граф, - говорю так, чтобы Саша не слышала. – Моя. Понял? А ты будешь наказан. Ты что должен делать? Охранять дом. А не валяться в постели с моей женщиной. Наказан. Все.

Граф все понимает. Смотрит на меня жалобно и чуть слышно скулит.

- Отпусти ее, Влад! – слышу крик Саши.

- Кого «ее»?

- Собаку. Она не виновата ни в чем. Она… она хорошая.

- Не она, а он. Это, во-первых, - говорю с усмешкой, вставая. – А, во-вторых, он знает свои обязанности и что будет, если их не выполнять.

- Подумаешь, - складывает руки на груди и закатывает глаза.

Стервочка мелкая. Ну, погоди. Портит мне Графа. Сама нихера не слушается. Еще и пса подстрекает.

Нет. Надо с ней что-то делать. Надо. Займусь воспитанием.

- За мной! – тяну Графа за ошейник на выход, поправляя брюки.

Все. Теперь нам никто не помешает. Возвращаюсь к Саше в комнату.

- Где у вас аптечка? – спрашивает вдруг она, стоит мне войти. Уже встала.

- В ванной, - отвечаю и сажусь на кровать. Опять осматриваю палец. Рана, конечно, пустячная, но мне нравится, что Саша переживает. Пусть думает, что мне очень больно.

Саша как раз возвращается с аптечкой. Я протягиваю ей палец.

- Если это ваша собака, то почему она вас укусила? – спрашивает Саша, обрабатывая мой палец. Касается своими пальчиками. А у меня прямо мурашки по телу от этих ее касаний.

Я не свожу взгляда с ее лица.

- Похоже, что не только я попался в твои сети, Саш, - произношу серьезно. Она быстро переводит взгляд на меня, но тут же убирает его. Щечки краснеют.

- Разве собаки кусают хозяев? – опять спрашивает.

- Я бы за тебя не то что укусил, разорвал бы.

Щеки становятся пунцовыми и взгляд она больше не поднимает.

- Все, - отпускает мой палец. – Можете идти к себе. Нам надо поговорить, но, наверное, лучше утра дождаться, - произносит это с таким серьезным лицом, что у меня аж яйца сводит. – Идите.

- Не могу, - хриплю я. – Голова кружится.

И ложусь на кровать. Саша, наконец, поднимает на меня взгляд.

- Вам правда плохо? Может, врача вызвать? Или вы…

Я приподнимаюсь, беру ее за руку и тяну на себя.

- Саш, иди ко мне.

Ложусь сам и кладу на себя Сашу. Обхватываю ее за талию и носом утыкаюсь в шейку.

- Я весь день думал о тебе, Саш. Я все решил. Можешь не волноваться. Но я так устал. Очень сложно было сосредоточиться, когда ты в голове. Саш. Я такой голодный.

Беру ее за затылок и тянусь к губам.

- Голодный?! – вскрикивает Саша и с силой упирается мне в грудь. – Который час? Господи! – глаза круглые у нее. Да что случилось-то, мать твою?! Что опять?! – Пирог! Влад! Пирог!

Выбирается из моих рук, спрыгивает с кровати и убегает.

Да мать твою ж! Я обреченно бьюсь затылком о подушку.

Только член почувствовал близость сладкой киски. И опять!

Тоже встаю. Снимаю нахрен брюки и в одних боксерах иду искать Сашу.

32. Влад

И опять этот непонятный запах, который становится сильнее и сильнее с моим приближением к кухне. Захожу в нее и не могу сдержать улыбку. Опираюсь плечом в косяк двери и с интересом наблюдаю, как Саша чуть ли не плачет над чем-то черным, от которого идет густой дым.

А вот и причина запах.

- Пирог, Влад, - чуть ли не всхлипывает, поднимая взгляд на меня. – Аврора Васильевна меня убьет.

- Убьет, Саш, обязательно убьет, - усмехаюсь, отлепляясь от стены и шагая к ней. – Знаешь, как мама меня любит? Когда она узнает, что ты со мной вытворяешь, точно убьет.

- Влад. Это не смешно, - машет ладошкой над формой, разгоняя дым. Видимо задевает горелую корку и, когда вытирает слезы со щек, то там остаются такие смешные разводы.

Девчонка совсем.

- Ну чего ты ревешь? – забираю у нее форму и ставлю на стол.

- Аврора Васильевна старалась, - всхлипывает. – И вы голодный.

- Может, хватит мне выкать, а? – большим пальцем провожу по щеке, вытирая черные разводы.

Саша поднимает на меня свой чертов взгляд, от которого все сводит внутри.

- Ты голодный, - поправляется. – Там в холодильнике, - машет рукой в сторону белого шкафа.

Глупенькая. Мой голод не утолит холодильник.

- Голодный, Саш. Очень голодный, - хриплю я, обхватывая ее за попку и впечатывая в себя. И член приятно так упирается в тонкую фигурку. На ней ведь только майка. Моя майка. И почему это так возбуждает? До этого я не давал свои майки никому. А сейчас понимаю, что именно это меня заводит еще больше. Хотя, наверное, дело в другом – в том, что в майке Саша. Моя Саша в моей майке.

- Вот опять вы… ты… - запинается она и опускает взгляд.

- Что, Саш? Что опять? Сложно устоять, да? Скучала?

- Меня Граф развлекал. Хорошая собака, - бурчит себе под нос.

- Но я же лучше собаки? – наклоняюсь, ловя