вожаков народных масс. Перед людьми постоянно вставала мечта о светлом будущем. И может быть, потому так широко распространен образ народного борца в мировой литературе. Он, в сущности, традиционен, этот образ; традиционен он был и для классической русской литературы, но уже в самой основе этой традиционности постепенно зарождался принципиально новый образ молодого борца, каким и появлялся он в жизни (я имею в виду, к примеру, образ Рахметова, созданный Чернышевским в романе «Что делать?»); этот принципиально новый тип активного героя, беззаветно преданного идеалам революции и готового отдать жизнь за эти идеалы, широко и во всем разнообразии оттенков и красок раскрылся затем перед нами в книгах основоположника социалистического реализма и зачинателя советской литературы Алексея Максимовича Горького. Мы не можем не обращаться к опыту этого щедрого художника слова с пролетарским видением и пониманием мира и не можем, говоря о литературных традициях в изображении молодого строителя коммунизма, не вспомнить о замечательных горьковских героях. Не можем не вспомнить сегодня и Павку Корчагина, с именем которого была связана целая эпоха в нашей литературе. Со страниц книг герои сходили в жизнь и учили людей мужеству и стойкости, учили добру и преданности; они вызывали к жизни новых героев, которые становились затем героями книг, шло постоянное взаимодействие и взаимообогащение литературы и жизни, и эти взаимодействие и взаимообогащение, заложенные уже в самом методе социалистического реализма, — мы должны признать сегодня — явились самыми важными и действенными открытиями советской литературы.

Еще в двадцатые годы, когда Советская власть только устанавливалась и над оголенными пашнями вместо белых молочных туманов по утрам еще стелился дым гражданской войны, когда вся перспектива жизни Советского государства была еще заслонена насущными проблемами времени, с трибуны III Всероссийского съезда РКСМ, обращаясь ко всей молодежи страны, Владимир Ильич Ленин дал, в сущности, исчерпывающий образ молодого строителя коммунизма. Я приведу его слова: «...молодое коммунистическое поколение должно строить коммунистическое общество. Перед вами задача строительства, и вы ее можете решить, только овладев всем современным знанием, умея превратить коммунизм из готовых заученных формул, советов, рецептов, предписаний, программ в то живое, что объединяет вашу непосредственную работу, превратить коммунизм в руководство для вашей практической работы». С каким глубоким проникновением в самую суть молодой творческой силы сказано о будущих строителях развитого социалистического общества! Ленин видел в молодом человеке не однозначного героя; он предполагал самую широкую и вдумчивую активность, когда раскрываются все возможности человека и когда он не просто существует, а творит жизнь, осознанно и самозабвенно отдаваясь общенародному делу. Именно потому и в жизни и в литературе за все те разные по урожайности и значимости годы мы находим удивительное разнообразие в изображении становления молодого человека. Он, этот герой, по-разному приходил к осознанию своего места в жизни и к пониманию задач, выдвигавшихся перед ним временем. То это был мятущийся Григорий Мелехов из «Тихого Дона», ошибки и промахи которого так хорошо видны нам теперь, с отдаления; то напористый и несгибаемый Давыдов, убежденный в своей правоте и впервые привнесший новое, рабочее отношение к труду в крестьянскую деревню; то Михаил Пряслин из трилогии Федора Абрамова, вынесший на своих плечах все тяготы военной и послевоенной деревни; то это были хорошо памятные нам герои произведений Алексея Толстого, Федина, Фадеева, Фурманова, Гладкова, Леонова или лирический герой поэзии Маяковского, Багрицкого, Светлова, Корнилова, Исаковского, Твардовского, Луговского, Смелякова. Теперь, с отдаления, мы через страницы книг видим их на стройках первых пятилеток, видим за рулем первого трактора, вышедшего на исполосованное конными плугами и сохами российское хлебное поле, видим в рядах сражавшихся с фашизмом интернациональных бригад в Испании, а когда началась Великая Отечественная война, они, эти молодые люди тридцатых и сороковых годов, на долю которых выпали труднейшие годы созидания экономического и оборонного могущества страны, испытавшие и голод и лишения и познавшие первые радости первых значительных побед, стали защитниками Бреста, Москвы, Ленинграда, Тулы и были в атакующих колоннах на самом переломном острие войны — в Сталинграде, под Новороссийском и Курском. И я снова хочу вернуться к той, уже высказанной мною, мысли о взаимодействии и взаимообогащении литературы и жизни. Советская литература делала огромное патриотическое, партийное дело, значение которого переоценить нельзя. Мне нет нужды перечислять имена военных писателей, эти имена общеизвестны; книги о ратном и трудовом подвиге народа создавались и по горячим следам событий и после, когда смолкли пушки, и уже самим ходом истории было как бы предоставлено в литературе слово рядовым и лейтенантам войны; и раскрытие становления молодого человека именно как строителя будущего коммунистического общества, с оружием отстоявшего свои идеалы и освободившего Европу от фашизма (как это показано во многих лучших произведениях о войне), — это, бесспорно, одна из ярчайших и поучительнейших страниц в общем развитии нашей литературы.

Советская литература достигла сегодня немалых высот, особенно в прозе и поэзии. От локальных тем, от драматизации лишь отдельных событий, что еще так недавно было распространенным явлением, проза вновь вернулась к эпическому охвату всех сторон жизни, как это делали Горький, Федин, Шолохов, Леонов, рассматривая и раскрывая уже взаимосвязь времен. И по глубине проникновения в мир человека, и по художественному воплощению иные эпические полотна последних лет можно смело сравнить с лучшими образцами мировой и отечественной классики. Достижения в равной мере относятся и к малому жанру — повести и рассказу. Но литература никогда не развивалась равномерно, и любое творческое дело не может состоять только из одних удач. Многие сложные явления жизни накладывают свой отпечаток и на литературу. В послевоенное время, начиная с пятидесятых — шестидесятых годов, в нашу жизнь особенно ощутимо начала вторгаться научно-техническая революция, проникавшая во все сферы трудовой деятельности, и в городах на заводах заменялось старое оборудование, менялся технологический процесс и соответственно менялись труд и отношение к нему, индустриализация с новой силой коснулась деревни, и началась новая ломка уже устоявшихся как будто представлений о крестьянском труде; перед советскими людьми в процессе дальнейшего развития ленинских норм жизни открылись новые возможности активной деятельности — все это нашло живейший отклик в литературе. Мы не можем сказать, что все сделанное в то время литературой было правильно и нужно; некоторые писатели иногда с магистрального пути сбивались на тропинки и тропки, но и они, эти подчас не туда ведущие тропинки и тропки, в конце концов лишь яснее подчеркивали верность главного, магистрального направления литературы.

В конце пятидесятых — начале шестидесятых годов в нашей литературе начал заметно складываться как бы особый тип повествования, посвященного молодежи. Главным героем таких повестей, как