осталась наедине со своим изобретением. Убедившись, что угрозы для жизни больше нет, паук спустился с потолка и подошел к колдунье. Он пригнул перед ней передние лапы, как щенок, приглашая сесть на свою спину и прокатиться. Недолго думая, создательница механизма приняла его приглашение.

Она взобралась на ребристую спину, пристегнула себя к ее поверхности специальными ремнями, чтобы не свалиться, если пауку, которого она мысленно звала Бартом, вздумается побегать по стене или потолкам, и устроилась в специальной системе креплений, которые должны были удержать ее и без страховки. Не получив четких указаний, паук побрел туда, где обычно обитал — в сторону нижних уровней.

Алисия не особенно следила за маршрутом: вид вылизанных до блеска стен двемерских руин, каждый миллиметр которых был изучен за прошедшие два года вдоль и поперек, внушал ей отвращение и нагонял тоску. Она скучала по радости открытия, по опасности, подстерегающей за каждым углом в неизвестных руинах, но стоило только ей попасть в такие пыльные и забытые места, как она вспоминала встречу с Эштоном и становилось еще более тошно, чем прежде. Время шло, но воспоминания не становились бледнее, боль не утихала. И до того, как чувства не улягутся где-то в глубине души, колдунья решила запереться в скучном и безопасном мирке, созданном Колсельмо.

Однако и здесь она не стала лишать себя радости открытий. Опустив взгляд, она погладила ладонью металлическую пластину паука, и тот, уловив ее доброе отношение, лязгнул металлическими жвалами, в которые можно было заправить ядовитые стрелы.

Столь умное создание Алисии удалось сконструировать после того, как она сделала забавное открытие: если внедрить камень с душой животного в механизм, точно копирующий это самое животное, то металл обзаведется всеми повадками умершего существа,

чей дух заключен в кристалле. Колдунье потребовались некоторые усилия, чтобы отучить паука нападать на людей, но как только тварь убедилась, что мясо и свежая кровь приносят гораздо меньше удовольствия, чем качественное масло, она быстро оставила эту дурную привычку. Однако, несмотря на то, что магесса уже несколько раз каталась верхом на пауке, окружающие по-прежнему считали его опасным. Ну что за несправедливость!

Размышляя, Алисия не заметила, как начала крутить в руках черное кольцо с красным шипом, украшавшим его вместо драгоценного камня. Она лишь недавно решила его примерить и обнаружила, что тонкий черный обруч ей как раз по размеру. Вид кольца воскресил болезненные воспоминания, и, ощутив на своих щеках слезы, колдунья рассердилась на себя. Она усиленно боролась с накатившим отчаянием, но вдруг паук под ней издал лязг, какой издавал каждый раз, когда видел что-то новое и пугающее.

Алисия подняла глаза и разом забыла про все свои печали: посреди огромного каменного зала, который она знала как свои пять пальцев, стояло огромное каменное изваяние: три соединенных вместе лица пучили огромные глаза и гримасничали. Рот центрального был призывно открыт и источал яркий свет, будто приглашая войти.

Рядом со странной конструкцией бегал и испуганно озирался светлый эльф в потертой, некогда дорогой одежде. Заметив ее, незнакомец облегченно выдохнул.

Колдунья выбралась из множества креплений, скатилась по гладкому боку паука на землю и подошла к эльфу, намереваясь спросить, что тут происходит и откуда взялась фигура. Но прежде, чем она успела хотя бы раскрыть рот, эльф протянул вперед раскрытую ладонь.

— Кольцо! — потребовал он. — Ну дайте хоть одно то самое кольцо, я устал скитаться по мирам в поисках нужного!

— Кто вы такой? Что это за дверь? — попыталась спросить Алисия, не особенно ожидая получить ответ. По блуждающему взгляду эльфа она сразу догадалась, что он обезумел от своей нелегкой участи.

— Мне нужно кольцо! А вопросы зададите потом… хозяин гневается, я слишком долго в пути. Скорее, мне нужно кольцо!

Алисия мгновение поколебалась, но любопытство, как всегда, пересилило. Она вытянула из кармана несколько колец-амулетов и продемонстрировала их все незнакомцу. Тот с важным видом изучил каждое, покрутил его в руках и даже направил на свет двемерской лампы, но каждый раз неизменно возвращал украшение колдунье и качал головой.

— Не то, — он морщился и принимался изучать следующее.

Алисия терпеливо ждала, но ни один из ее амулетов не подошел. Тогда она, ни на что особенно не надеясь, стянула с указательного пальца черный обруч с шипом и покрутила его перед носом эльфа. Он долго щурился, рассматривая нехитрый предмет, который украшением назвать язык не поворачивался, но наконец отстранился и расплылся в довольной улыбке.

— Оно! То самое! Проходите, — и указал на светящийся рот статуи. — Вы можете взять свои вещи, — эльф небрежно кивнул в сторону паука, будто в огромной твари из двемерского металла не видел ничего необычного.

Алисия замерла, слова записки, оставленной Эштоном, она прекрасно помнила: дремора обещал, что кольцо поможет им вскоре встретиться вновь. Но прошло уже много времени! Хотя много ли для того, кто свое существование измеряет эрами?

Алисия колебалась недолго: скука и душевная боль так ей опротивели, что она почти без труда решила отправиться в план Обливиона, принадлежащий Принцу Безумия Шеогорату. В том, что она попадет именно туда, не оставалось никаких сомнений.

При себе у колдуньи был запас еды на пару суток — она часто ночевала в подземелье, не поднимаясь на поверхность — и кинжал, парочка зелий и полный магический резерв — тратить его здесь, в изученной части руин, было особо не на что. Поэтому возвращаться для того, чтобы пополнить запасы, не требовалось.

Она въехала в Предел верхом на металлическом пауке. Местные за ее спиной перешептывались, говорили, что она — «та самая», что она действительно похожа на женщину, которая достойна… чего? На этом моменте голоса безумцев становились тише, и Алисия уже не могла подслушивать их.

Она вглядывалась в толпу в надежде заметить знакомое лицо, но обнаружила только двух других дремор, которые спешили к ней, расталкивая любопытных зевак. Один из них — более широкий в плечах и внушительный на вид — выступил вперед.

— Наш господин, лорд Шеогорат желает видеть тебя, — сказал он и приказной тон не оставлял шанса отказать.

Алисия, решив, что спорить с волей даэдра — себе дороже, только кивнула и направила паука вслед за провожатыми.

Они повели колдунью через Манию, не забыв объяснить, как обманчив этот прекрасный на первый взгляд край. Магесса разглядывала причудливые деревья, пышную растительность и прозрачные ручьи, пока два дреморы и отряды Золотых Святых, изредка попадавшиеся на пути, расправлялись с кровожадными тварями весьма веселеньких ярко-желтых, розовых или