Шеннон не верила своим ушам. «Есть ли хоть кто-то на острове, у кого нет тайного прошлого? Господи! Это какая-то чертова мыльная опера, а не тупое реалити-шоу!»

— Откуда ты?

Он прослезился.

— Я из Тихуаны и оказался в Америке, когда мне было шесть, но никто не хочет парикмахера из Мексики. Бразилия — совсем другая история! Они любят экзотику Бразилии! Поэтому я сказал им, что я из Рио. И я занимаюсь фламенко.

— Я думала, что фламенко из Испании.

Тут Артуро зарыдал. Он должен был знать, что не может доверять человеку, который смог отказаться от обработки волос горячим маслом! Ну, по крайней мере, у них в салоне был такой вид услуг.

— Фламинго? — спросил Пит. — Он подражает розовой птице? Ужасно!

Марва закатила глаза. И эти люди думают, что южане без мозгов.

— Мы можем проголосовать? — спросил Марти. Если они наконец проголосуют, может быть, девочки разденутся.

Джоан была в восторге. В конце концов, этот эпизод оказался просто отличным!

— Конечно. Давайте начинать Совет Племени и…

— Все что угодно… — Марти двинулся к месту голосования и написал на бумаге имя. — Артуро. Как бы то ни было, тебе пора отправляться домой.

Затем проголосовала Райан.

— Мне нравится Артуро, но сейчас я не могу доверять ему.

Марва также проголосовали за Артуро.

— У меня много причин для этого. Во-первых, Марти выиграл иммунитет. Во-вторых, я отказываюсь голосовать против женщины. Ну, по крайней мере, анатомически родившейся женщины. И в-третьих, по алфавиту Артуро первый.

Шеннон вошла, написала имя Артуро на бумажке и ушла. Она отказалась говорить, а когда вернется в Лос-Анджелес, лично заменит отбеливатель волос Риты на аккумуляторную кислоту.

После всех проголосовал Артуро. Джоан вошла, взяла урну и отнесла ее в центр Совета Племени.

— Помните, ваше решение окончательное, и человек должен немедленно покинуть остров, — она резко замолчала, наслаждаясь тем, что настало ее время покрасоваться перед камерой.

— Мы можем все это как-то ускорить? — пожаловался Марти. — Похоже, будет шторм.

Джоан с трудом удержалась, чтобы не показать ему средний палец.

— Первый голос — Артуро.

Артуро ахнул и прикрыл рот.

— Я?

— Артуро, — снова прочитала Джоан.

— Два? — спросил Артуро. — Вы уверены, что они не проголосовали за того, кто останется?

— Артуро, — еще раз повторила Джоан.

— Три?

— Артуро, — прочитала Джоан в четвертый раз.

Парикмахер посмотрел на остальных островитян.

— Вы все проголосовали против меня? Даже ты, Чаннон? Даже после того как я сделал тебе стрижку?

Шеннон опустила голову от стыда.

— И последний голос за Марти.

Марти поднял знак иммунитета.

— Они не могут проголосовать против меня! У меня иммунитет!

Джоан нахмурилась. «Вот почему они всегда устраивают какое-то дерьмо? Может, им в голову попал песок и теперь натирает мозг?»

— Итак, кто вторым подкинет остров? — осторожно спросила Марва.

Джоан пожала плечами.

— Никто. Только Артуро. Другой голос был неверным. «Не по правилам, но так было проще».

— Я хочу изменить свой голос! — завизжал Артуро, когда пара сотрудников съемочной группы уводила его прочь.

Шеннон ухмыльнулась.

— Я думаю, мы могли бы проголосовать и прогнать с острова тебя, Джоан?

Эпизод 10. Завтрак у Тиффани

На следующее утро Райан проснулась рано. Шеннон не спала рядом с ней, лишний раз подтвердив ее убежденность в том, что их «отношения» в действительности не более, чем внедренная чипованная память, призванная отвлечь ее от борьбы за призовые деньги. Правительство было умным. Очень умным.

Но она должна быть умнее. Райан поклялась быть лучше, сильнее и быстрее, а для этого ей понадобится еда. Вспомнив, где гнездятся белки, она направилась в джунгли на завтрак.

Шеннон услышала, как брюнетка покинула лагерь, и улизнула вслед за ней. Ей сегодня спалось очень плохо. Ночь на острове выдалась холодной, а без объятий Райан ей было холоднее, чем с правой сиськой Хиллари Клинтон. Собственно говоря, та вся была совершенно фригидной. По крайней мере, именно это утверждала ее бывшая подруга, проведя с ней ночь в спальне Линкольна.

Они шли вглубь джунглей примерно полчаса, Шеннон старалась быть очень осторожной, чтобы не потерять след Райан. К счастью, брюнетка не пыталась скрыть следы, поэтому было нетрудно. Тиффани оставляла после себя широкую полосу в джунглях. Наконец, Райан остановилась и начала рассматривать ствол большого дерева.

Пока она искала дупло с гнездом белки, Тиффани царапала кору.

— Что, девочка моя? Ты что-то хочешь написать?

В ответ Тиффани вырезала на коре сердце. В левой половине она добавила R, а в правой — S.

Райан вздохнула.

— Нет, Тиффани, это нам все приснилось. Мы просто помечтали. Я знала, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой.

— Нет, не приснилось, — ответила Шеннон, выйдя на открытое пространство.

«Как она уследила за мной?»

— Что ты здесь делаешь? — Райан передвинулась вперед, пытаясь прикрыть надпись на дереве.

— Я шла за тобой.

— Зачем?

Шеннон продолжала медленно приближаться, пытаясь успокоить собственную нервозность.

— Чтобы извиниться.

«Это был не сон и не внедренная память! Шеннон и я действительно были вместе. И… она на самом деле вчера увивалась вокруг Марти. После того, что разделили мы.

— Хорошо, — последовал весьма неуверенный ответ.

— Помнишь, я рассказывала тебе, что работала в сети?

Райан настороженно кивнула.

— Это была лишь половина правды. Я немного подрабатываю на них прямо сейчас.

— Ты «подставная утка» — Райан пришлось напомнить себе, что она уже большая и не может заплакать.

Шеннон решительно потрясла головой, ее сердце сжалось при виде слез, собравшихся в уголках голубых глаз.

— Нет. Но они пытаются заставить меня кое-что сделать. А вчера мне сказали, что я должна флиртовать с Марти. Или… — у маленькой белокурой писательницы не было никаких правил в отношении слез, поэтому она просто заплакала.

Очень осторожно, но сначала сложив Тиффани, Райан подошла и обняла Шеннон.

— Шшш, все в порядке.

— Нет, нет! — Шеннон оттолкнула Райан. — Мне жаль, Райан. Я должна была рассказать тебе, что эта подлюка Рита появилась здесь — на острове. Райан, она говорила о тебе. И если я не сделаю то, что мне велено, то она разоблачит тебя.

Райан рассмеялась.

— У нее что-то есть на меня? — она начала смеяться еще громче, пока ее тело не затряслось, как бедра Моники Левински. — У нее ничего не может быть на меня, Шеннон! Моя мама родила меня дома. У меня нет свидетельства о рождении, нет водительских прав или карточки социального страхования. В большинстве стран мира меня просто не существует, — Райан пожала плечами. — И для тех,