Дженис изобразила впечатленную мину. Ноа, довольная произведенным эффектом, цокнула языком.

– Прибавь к этому все свои персональные данные, которыми торгуют социальные сети, интернет-магазины, где ты совершаешь покупки, банки, кредитками которых ты пользуешься, приложения на твоем смартфоне, у которых есть доступ к твоим контактам, фотографии, календарь…

– Ну хорошо, и как это связано с выборами в той стране?

– То, что я тебе только что рассказала, тоже не государственная тайна. Ты это и так знаешь, ну или не то чтобы не знаешь, – допускаешь существование самого принципа, хотя думаешь, что твои персональные данные используются только для показа подобранной под твои вкусы, то есть якобы таргетированной рекламы. Персональные данные – черное золото XXI века. Суммарный объем рынка компаний, которые их собирают, хранят и используют к своей вящей выгоде, составляет три триллиарда долларов. Эти компании знают о тебе и твоей жизни больше, чем родители, супруг или друзья, ты – их продукт. А от списка их клиентов мороз по коже продирает. В общем, перед прибытием в страну, работники ПСИОП благодаря проданным «Френдзнетом» данным выявили всех местных жителей, способных повлиять на голосование, при условии, что манипуляция будет достаточно умелой. Для этого им хватило трех критериев: принадлежность к этнической группе Б, возраст от восемнадцати до тридцати пяти лет и участие не более чем в одних предыдущих выборах. Цель – заставить этих людей остаться дома в день выборов, отказаться голосовать. Дезертирство, но конечно же не военное, а гражданское. Чтобы добиться своего, необходимо было распространить некое сообщение, которое не несло бы откровенно политического смысла, потому что молодежь, как правило, плевать хотела на политику, но убеждало бы в наличии активной жизненной позиции, так как молодежь часто обвиняют в лени, и, наконец, сулило принадлежность, помогая преодолеть характерный для этого возраста кризис самоопределения. Предлагало стать частью модного движения. Полевые агенты придумали объединяющий слоган: «Давай!», что-то вроде знаменитого «Yes we can» Обамы. Только в этом случае «Давай!» значило «отвергни коррумпированный государственный аппарат». «Давай!» – выскажи свое негодование, отказавшись голосовать. Чтобы подкрепить это движение, они добавили к слогану условный жест, скрещенные на груди руки со сжатыми кулаками, символ протеста против системы. Листовки, наклейки, значки, кепки и футболки бесплатно раздавали на рынках, у входов в университеты, в профилях «Френдзнета» и на YouTube-каналах целевой аудитории этнической группы Б каждый день выкладывали видеоролики со сборищами участников движения и клипы рэперов, которые, радуясь возможности завоевать популярность, охотно становились его амбассадорами.

Ноа рэперским речитативом проговорила слова песни «Давай!»:

Отвергай,

отвергай не правительство,

не свою страну, отвергай их политику,

Давай, ради перемен, ну же, давай!

– Неплохо, а? Во всяком случае, очень эффективно. Агенты ПСИОП знали, что к концу кампании молодежь из клана Б не пойдет на выборы, потому что «Давай!». Что же до клана А, то, хоть некоторые и с удовольствием примкнули к празднику, в основном молодежь подчинилась родительскому: «Иди и голосуй!» Статистика была весьма показательна: сорок пять процентов из возрастной группы от восемнадцати до тридцати пяти из клана Б воздержались от голосования, убежденные в том, что достойно борются с системой. Это составило шесть процентов от общего числа голосов. Партия клана А одержала победу на выборах, набрав ровно на шесть процентов больше голосов, чем клан Б. Агенты ПСИОП преспокойно удалились. Мы проверили счета партии-победителей и обнаружили, что в пользу некой офшорной организации, зарегистрированной на острове Джерси, совершались переводы на сумму около пяти миллионов долларов. И вот мы дошли до того, зачем я тебе это все рассказываю и почему это должно остаться между нами. Бывает, что открытия делаются в результате случайного или счастливого стечения обстоятельств. Одна из наших агентов интересовалась неким американским дельцом, которого подозревала в отмывании крупных сумм через недвижимость в Израиле. Она следила за ним некоторое время, а потом он отбыл в страну, о которой я тебе рассказала, и зона ее наблюдения расширилась. Вскоре наша сотрудница заподозрила, что столь сложная схема торговли влиянием может быть только работой настоящих профессионалов. Прежде чем передать все данные начальству, она предприняла самостоятельное расследование. И если бы она не сообразила собрать все, что нашла, в файл с таймером обратного отсчета… понимаешь, о чем я говорю?

– Да, выдающиеся репортеры используют эту технику как своего рода страховку, когда расследуют деликатные дела. Ты программируешь отправку документа на определенное время и каждый день откладываешь на сутки. А если пропускаешь напоминание, сообщение в назначенное время отправляется по адресу.

– Именно, и как-то утром агент пропустила напоминание. Ее тела мы так и не нашли. Квартира, где она жила, просто сверкала чистотой, как будто там поработала целая армия уборщиц. Поняла хоть немного, на что способны эти люди и почему я тебя предостерегала? А теперь твоя очередь меня просвещать. Как к тебе попал этот символ?

Дженис не собиралась признаваться, что ее навели на след в попытке предотвратить теракт, чтобы не рисковать секретностью «Группы». И ей предстояло обмануть Ноа дважды, потому что при упоминании острова Джерси ее сердце забилось быстрее… Исходя из того, что она только что узнала, денежный перевод, совершенный подручными британского миллиардера Эйртона Кэша, мог быть платой за манипуляцию выборами в Норвегии, так что необходимо было как можно скорее сообщить об этом Матео и Екатерине.

– Ноа, я не могу выдать тебе свои источники, ни один журналист этого не сделал бы. Но, допустим, у меня есть еще некая информация. Я могу рассчитывать на какую-то помощь с твоей стороны?

– Это невозможно без разрешения всех моих руководителей. И потом, в чем моя выгода?

– Ты отомстишь за вашего агента.

– Похоже, ты меня не слушала. Мы потеряли человека, и мне совершенно не хочется добавлять в список еще и подругу.

– Журналистка раскапывает информацию, а агент работает в поле. По-моему, это как раз я могу подвергнуть тебя опасности.

– И судя по всему, тебя это не слишком тревожит.

– А что ты предлагаешь? Скрестить руки на груди и потанцевать под «Давай!»?

Дженис понимала, что играет с огнем. Но неожиданную возможность проникнуть на серверы банка JSBC с помощью Ноа нельзя было упускать.

– Что именно ты знаешь? – пробурчала Ноа.

– Недавно из джерсийского банка – возможно, из того же – был совершен еще один не менее сомнительный перевод… Что, если эта сумма предназначена для оплаты услуг компании, где работают твои бывшие агенты ПСИОП?

– У тебя есть реквизиты? – обеспокоилась Ноа. – Кто тебе об этом сообщил?