попаду. Хватка не ослабевала, он по-прежнему фривольно прижимал меня к себе. После пинка Саймон оживился, вот только не совсем так, как я хотела. Мужчина заурчал и зарылся носом в мои волосы.

— Вкусно пахнешь, — прошептал он, прижав меня к себе еще крепче. Его руки заскользили по моему телу. На секунду я замерла, прислушиваясь к новым ощущениям, а потом начала вырываться из цепких объятий. Не хочу вот так: без любви и потому что кто-то напился! Мне это удалось, я немного отстранилась от Саймона, теперь имея возможность видеть его лицо. Дракон открыл глаза. В них я увидела множество эмоций. Сонный профессор очень удивился тому, что я рядом.

— Ты снова пробралась ко мне в комнату?

Мне стало обидно. Очень. Я, конечно, понимала, что он был вчера не совсем в себе, но почему сразу меня записывать в развратницы?!

— Ну знаешь ли! Сам заявился среди ночи, руки распускал, а я еще и виновата! — перешла почти на крик.

Саймон посмотрел на свои руки, которые по-прежнему лежали на моем теле, хотя уже и не так плотно меня прижимали к нему, и нахмурился. Но убирать их не торопился. Я стукнула по ним и принялась окончательно выбираться из его объятий.

— Так и знала, что все мужики сволочи! Напился, пробрался ночью в мою комнату, а теперь еще и я виновата, а он ничего не помнит! — продолжала возмущаться.

— Я все помню, — пробурчал жених, отпустив меня и позволив встать с кровати.

Он сел и осмотрелся по сторонам, отмечая, что действительно находится не в своей комнате. Саймон глянул на пол, потом на меня и скосил взгляд на себя, но одеяло не поднял.

Вот же лжец! Он абсолютно ничего не помнил и теперь пытался понять, обнаженный там лежит или нет. Вся эта гамма эмоций отразилась на его лице, и он еще не достаточно пришел в себя, чтобы их скрыть.

Я не собиралась облегчать его страдания. Пусть теперь терзается в сомнениях. Отвернулась и коварно улыбнулась.

Нужно собираться на занятие, на которое я опаздывала. Все-таки я адептка, пусть и ненадолго.

— Мы всегда можем наверстать пробелы в моей памяти, — прошептал Саймон мне на ухо.

Я вздрогнула от неожиданности. Как он так быстро и бесшумно оказался рядом?

— Тебе очень идет моя рубашка, — мужчина обхватил рукой мою талию и прижал спиной к себе. — И пахнешь ты замечательно, — слегка касаясь губами мочки моего уха, сказал он.

— Ты это вчера уже говорил, — недовольно пробурчала, маскируя смущение.

— Я напомню и повторю не только слова.

— Вообще-то мы на занятия опаздываем!

— Они могут подождать, — продолжал шептать он.

Саймон нежно захватил губами мочку моего уха, и я невольно вскрикнула. И почему я так реагирую на такую простую нежность? Как же чертовски это приятно!

В дверь постучали, и, не дожидаясь моего разрешения войти, она отворилась. На пороге стоял Войтин, а позади него маячили адептки, одну из которых я узнала. Это была Кайрана.

Саймон неохотно отпустил меня.

— Да ладно! — вырвалось у декана. — Все спешим на занятия, опаздывать нехорошо! — повернувшись к ошарашенным адепткам, сказал он и зашел в комнату, закрыв за собой дверь. — Саймон, ты издеваешься? — устало спросил он у друга, ни капельки не стесняясь того, что он почти голый.

Вид у Войтина был слегка помятый, видимо, именно он составил компанию моему жениху вчера ночью.

— Что ты здесь делаешь? — спросил Саймон, недовольно уставившись на ректора.

— Ты забыл, что я декан академии, в который ты работаешь? — фыркнул тот. — Ко мне поступил сигнал, что у адептки в комнате слышен мужской голос. Я должен был отреагировать.

— Отреагировал? Теперь уходи.

— Ты вчера перебрал с драконьей мятой. Давай, бери себя в руки и топай на пары. Ты вообще-то преподаватель, — напомнил Войтин, тяжело вздыхая и качая головой. — И тебе на пары нужно, — мягко обратился он ко мне.

Я кивнула и скрылась в ванной комнате, прихватив с собой форму. Когда вышла — моя комната оказалась пуста. Грустно улыбнулась. Саймон смотрелся в ней очень даже неплохо.

***

Я чудом успела на первую пару, конечно же, оставшись без завтрака. Это было зельеварение.

— Что, бурные ночи мешают учебе? — хмыкнул Кинсит, когда я плюхнулась на стул рядом с ним.

— А в этой академии сплетни расходятся быстро.

— Еще бы! Здесь это главное веселье. Тем более адепткам не каждый день приходится видеть своего любимого профессора голым, — засмеялся парень.

— Он был не голый, — возмутилась я.

— Жаль, что это не на мужской половине произошло. Я хотел бы посмотреть на тебя не совсем одетую, — игнорируя мою реплику, продолжил адепт.

— И я не против, — засмеялся другой с соседнего стола.

Я покраснела и недовольно поджала губы. Вот надо же! Еще и недели не проучилась в академии, а уже такая популярная!

— Ты горячая штучка, теперь понятно, как тебе удалось так быстро охмурить нашего заядлого холостяка, — не удержался от комментария еще один адепт.

— Так и скажи, что тебе просто завидно, — кинул ему Кинсит.

— Так нам всем завидно, — не стал скрывать тот. — Теперь вот будем фантазировать о том, что не удалось увидеть.

— Она, вообще-то, его невеста. Нужно же как-то им видеться, — аргументировал Кинсит.

Он меня защищает? Приятно.

В аудиторию вошел профессор Дартли, и все замолчали. Началось практическое занятие, которое мне казалось цирком с иллюзионистами. Адепты демонстрировали хлопки, вспышки, подобие бенгальских огней, и все это с помощью соединения различных компонентов зелий. Кого-то Дартли хвалил, кому-то делал замечания. И все эти действия сопровождались комментариями моего соседа по парте в духе:

— Мало добавил травы.

— Цветок шайры не высушен до конца.

— Неправильная пропорция.

— Не на том расстоянии всыпает порошок.

— Откуда ты знаешь все детали, если эти темы даже не проходились? — шепотом спросила я. Не могли они столько изучить за прошедшую неделю, которую меня здесь еще не было.

— Мой дядя зельевар, — признался Кинсит.

— Так ты не летал ни на какую гору! Все у него взял? И чешуйку не мог взять?! — возмутилась я.

— Нет. Я все добывал сам, — фыркнул он.— Если он зельевар, это не значит, что