члены команды принялись проверять убитых и изучать саму лабораторию. Австралиец из интереса подошёл к капсуле, что стояла рядом и начал рассматривать существо в ней. Но очень быстро его любознательность сменилась страхом.

— Будь оно всё проклято, они живые! — Эмоционально выпалил Маркус отойдя от капсулы. — И в сознании!

— Да ты прикалываешься, — сказал один из членов команды и сам подошёл поближе к капсуле, чтобы убедиться в том, что австралиец не врёт.

Я и сам оторвался от терминала, чтобы посмотреть на существо в капсуле рядом со мной. Глаза этого монстра были открыты, он взглядом изучал происходящее вокруг него. При этом нельзя было понять какие эмоции он испытывает, слишком уж изувечено было его лицо и преображено из-за имплантаций тканей монстров. Мда…

— Они что-нибудь осознают? — Спросила подошедшая к нам африканка. — Понимают, где они и что с ними произошло?

— Имеются показатели мозговой активности, причём достаточно высокие, — ответил я, вернувшись к своей работе. — Сложно сказать без полноценного исследования этих несчастных, но… Интеллект у них существенно выше, чем у животных, если судить по полученным данным. Так что сознание у них должно быть.

Эти мои слова вызвали у членов команды не самые приятные эмоции. Маркус, тихо ругаясь себе под нос, отошёл подальше от капсул и старался близко к ним не подходить. Тоззо достал откуда-то крест и приложил сначала ко лбу, а затем поцеловал его. Остальные тоже каждый по-своему отреагировал, но теперь они сторонились этих существ. Надо признать, что и у меня были крайне неоднозначные эмоции. Очень хотелось тут всё сжечь к чёртовой матери. Однако сначала дело, потом всё остальное.

Но вернёмся к тем данным. Что я изучал с помощью Галилео. И сразу же первое открытие — данные исследования велись тут чертовски давно. Но этому я уже совсем не удивился. Если они всё же смогли оставить в живых своих подопытных, которых так изуродовали, то они этим занимались далеко не один год. В течении более десяти лет они творили ужасы, а количество погибших перевалило за несколько тысяч. И это только один научный комплекс…

В конце концов я скачал абсолютно все данные, Галилео их зашифровал и отправил Винчи. Также к этому времени ИИ изучил план лаборатории и нашёл места с помощью подрыва которых можно тут всё похоронить под тоннами песка. Ничего не останется. Поэтому пока я занимался своим делом, команда готовила подрыва.

Убедившись, что мы получили всё необходимое, я активировал процесс уничтожения данных. А также влез в управление лабораторий и выпустил в капсулы специальный яд, который должен был быстро убить всех подопытных. Оставлять их в живых мы не можем, они сами по себе опасны. И мы даже понятия не имеем как им можно помочь в этой ситуации. Тут даже не надо быть биологом или генетиком, чтобы понять, насколько сильно изувечили этих людей. Единственное спасение для них это смерть. Я внимательно следил за существами в капсулах и успокоился лишь тогда, когда увидел, как эти существа умирают. Их показатели сразу упали до нуля. Покойтесь с миром, бедняги.

— Я закончил, — сказал я, отходя от терминала. — Теперь подрываем тут всё и переходит к следующему этапу операции.

— Поскорее бы покинуть это место и уничтожить его, — сказал Самир. — Даже страшное представить, что мы можем найти в других лабораториях.

— Посмотри на эту ситуацию с другой стороны — того, что мы тут добыли и засняли хватит, чтобы похоронить китайцев, — попытался его успокоить Генри. — Им от такого ни за что не отмыться. Собственные граждане сожрут, когда поймут сколько в таких лабораториях загубили невинных душ.

— Там были не только простолюдины, но и некоторые одарённые из тех кланов, что считаются оппозицией, — сообщил я команде. — Видимо их похищали, чтобы проводить свои опыты на сильных одарённых. Если сообщить эту информацию нужным людям, то вполне может начаться настоящая гражданская война — похищенных из множества кланов было более чем достаточно. Кое-кто даже был вроде из лояльных семей, видимо их за что-то наказали.

— Всякое повидал и творил немало плохих дел, — начал говорить Тоззо. — Даже людей пытал ужасными способами. Но не из-за того, что мне это нравилось, а потому что так надо было — у меня был долг перед родиной, а добытая мною информация не раз спасала множество жизней. Но это… Людей же сюда вели как на бойню. И подобное точно нельзя назвать лишь жестоким способом обеспечить благополучие государства.

— Это всего лишь вопрос власти и алчности, — сказала Аруфу. — Всё это делалось ради благополучия небольшого количества людей, которые хотели больше, чем у них было сейчас.

— Так, а давайте эти ваши высокоморальные беседы оставим на потом? — Предложил австралиец. — С удовольствием обсужу то, что мы тут обнаружили, но где-нибудь подальше от этой лаборатории. Сваливаем и стираем это место с лица Земли

— Поддерживаю, — кивнул я. — Пора уходить.

Спустя пять минут мы уже были на безопасном расстоянии, когда я дал команду Винчи активировать заряды взрывчатки. Мы едва услышали взрыв, под ногами едва прочувствовали вибрацию. Зато мы увидели, как тонны песка уходили куда-то глубоко вниз.

— Гори-гори ясно, чтобы не погасло, — пропел я, наблюдая за тем, как под землю проваливаются целые дюны. — Хотя, пожалуй, эта песенка не совсем подходит к ситуации.

— Пускай это проклятое место остаётся похороненным навсегда, — сказала африканка. — Оно было полно зла и людских страданий.

— Всё так. Ладно, мы пока опережаем график, но пора двигаться дальше. Выдвигаемся к точке, где нас должен встретить транспорт, что доставит нас ко второй лаборатории.

И мы двинулись в нужном направлении.

А тем временем мой ИИ изучал зашифрованные данные, извлекал оттуда безопасную по его мнению информацию о проводимых экспериментах и передавал их спецслужбам, которые должны были начать огромную информационную кампанию по очернению Китая. Остальные данные Винчи зашифрует ещё сильнее, после чего спрячет их в своём ядре. Было бы логично их вовсе уничтожить, однако на деле это большая глупость. Нужно знать, от чего следует беречь мир. ИИ сохранит информацию и на её основе будет проводить анализ действий различных стран на предмет не проводят ли они аналогичные исследования.

И да, к этим данным даже я не могу получить доступ. Ни я, ни кто-либо из моих наследников или приёмников. А попытка