За едой они обсудили последние корабельные новости, перемыли косточки известным капитанам, поругали цвергский торговый флот, выпили за здравие Галеота. Крысы исполнили хором «Из-за облака по небу» и «Ты не вейся, дирижабль». Косса, хорошо поставленным басом, спел «Арию скупого цверга». Хомяки — «И снятся нам не облака на небе». Стелла неожиданно для всех прогорланила фривольную «Ой, полны мои трюмы», сорвав бурные аплодисменты. А Войд после долгих уговоров фальшиво заголосил «Выйду я на камбуз с умурмуруем», сбился и вместо песни рассказал анекдот. Следом целый ворох баек вспомнили крысы…

Уже под утро хозяин «Бабушки Ойго» попросил команду Галеота заканчивать веселье. Оценив состояние гуляк, умница-ресторатор запряг смирную кобылку в телегу, погрузил всю компанию и отвез к причальной башни.

— Лифт! — Капитан с торжественным видом поднял руку. — Кто последний зайдет, тот сухопутная улитка!

Кабину лифта взяли штурмом, по пути снеся сонного цверга, вышедшего узнать, что за шум в такую рань. Последним оказался Войд. Капитан картинно обиделся на публику, заломив руки и всхлипывая носом. Но тут же был утешен командой. И даже получил поцелуй от Стеллы, ошалевшей от собственной смелости. Впрочем, этого почти никто не заметил.

Пока лифт неспешно полз к вершине башни, Коссе вдруг срочно захотелось спеть с хомяками хором. Что они и проделали. Кто же знал, что в шахте лифта удивительная акустика? «Ой, ветер, ветер» в исполнении баса и трех фальцетов слышало не менее двух кварталов вокруг башни.

Когда загулявшая компания ввалилась на клипер, Галеот недовольно скрипнул снастями. И пару раз качнулся из стороны в сторону, слегка поваляв экипаж по палубе.

— Зануда, — буркнул Войд, поднимаясь на ноги, — всё, господа, расходимся спать. Доброй ночи. Или утра. Буду рад увидеть всех на обеде.

И капитан, меняя галсы на каждом шагу, двинулся к себе в каюту.

— Пойдем, — Косса дернул Стеллу за рукав, — я покажу, как надо правильно заканчивать праздники.

— А он? — Девушка показала на Войда.

— Пусть дрыхнет, ему будет неинтересно.

Вместе с ними на камбуз увязались Чунка, боцман Смоо и парусный мастер Ойвек. И если хомяк пошел просто за компанию, то крысы явно знали, что их ждет, и довольно переглядывались. Кок не стал их гнать.

— Для начала я вас взбодрю, — заявил Косса, ставя на плиту кофейник.

И принялся доставать из шкафчика коробочки, баночки и бутылочки.

— Лучшее питьё после хорошей гулянки — кофе по-рассветному. Рецепт был украден из одного монастыря, где любили сидеть ночи напролёт над книгами. Главный его секрет — он должен быть очень крепкий и очень пряный. Чем крепче и больше специй — тем лучше.

Косса положил пять громадных ложек кофе, перемешал и принялся досыпать специи из склянок. Стелле показалось, что делает он это не по рецепту, а как придется. По принципу — чем больше, тем лучше, не важно чего именно.

По камбузу поплыл запах. Наверное, точно такой бывает в лавке пряностей, где устроили полный разгром.

— Готово! — Косса налил кофе в маленькие чашечки для себя и девушки и в наперстки для крыс и хомяка.

— А сахар? — Пискнул Чунка.

— Не полагается, — кок сурово посмотрел на нарушителя рецепта, — испортишь весь вкус.

Стелла сделала маленький глоток и чуть не поперхнулась. Специи? Похоже Косса насыпал туда сплошной перец.

— А теперь главное блюдо, — хозяин камбуза достал толстую колоду карт, — крысиный джанг.

Смоо и Ойвек довольно осклабились.

— Я не умею, — разочарованно протянула Стелла и сделала еще глоток из чашки. В этот раз чувствовался не перец, а корица. Мешок корицы, на который нерадивый поваренок капнул кофе.

— Научим! — Закивали крысы. — Там все просто! Вот смотри, у тебя на руках семь карт. Можно трижды сбрасывать лишние карты и брать новые. Цель игры — собрать «хвост». Если одной масти — это «большой хвост». Если он начинается со старшей карты — «длинный хвост». А если одной масти и со старшей…

— То большой и длинный?

— Нет, «лысый».

Игра неожиданно захватила девушку. Так, что она даже не заметила, как выпила свой кофе. А Косса, посмеиваясь, подливал ей еще…

Для интереса крысы предложили играть на порции сладкого. Через два часа оказалось, что Чунка должен три, Смоо четыре, Ойвек семь. Косса остался при своих. А весь выигрыш получила Стелла.

— Новичкам всегда везёт, — Смоо с разочарованием бросил на стол карты.

Ойвек растерянно заглянул в бумажку с записями, почесал в затылке и осушил наперсток с остывшим кофе.

— Может еще партию? — Спросил Чунка, не потерявший надежду отыграться.

— Всё, хватит, — Косса сгреб со стола карты, — пора расходиться. Утро уже, а мне еще обед готовить.

Крысы с хомяком спрыгнули со стульев на пол и исчезли за дверью.

— Как себя чувствуешь? — Кок с хитринкой посмотрел на девушку.

Стелла на секунду задумалась. Во всем теле звенела необыкновенная легкость, а удивительно свежая голова после бессонной ночи была готова хоть сейчас рассчитать курс на край мира.

— Это кофе, да?

— Кофе и карты, девочка. Рассветный кофе и карты в хорошей компании. Главное не злоупотреблять этим средством. И сегодня вечером вовремя ложись спать.

Девушка кивнула: рецепт может и действенный, но еще раз попробовать это ужасное пойло? Ни за что! Она чмокнула Коссу в морщинистую щеку, взяла из корзинки овсяную печеньку и пошла на палубу.

Раннее утро, вырядившись в солнечную погоду, бродило по кораблю. Жмурясь от яркого света, Стелла поднялась на полубак. Радуясь первому запаху весны, постояла на носу, не думая ни о чем. Съела половину печеньки, а другую половину отдала большой белой птице, неожиданно приземлившийся на фальшборт. Белая странница проглотила угощение и внимательно посмотрела на девушку большим черным глазом, громко курлыкнула и прыгнула за борт, оставив Стеллу смотреть, как она громко хлопая крыльями, набирает высоту, и солнце играет ярким серебром на чистых, как снег, перьях.

Войд просыпаться после бурной ночи пока не собирался. Стелла собрала живчиков — крыс, проснувшихся первыми и вылезших на палубу подышать воздухом, и принялась за приготовления к дальнему походу.

К полудню из каюты появился заспанный капитан и, встав у борта, лениво наблюдал, как на пристани Стелла с командой принимает у суетящихся цвергов заказанную провизию.

— Хорошо, да?

Незаметно подошедший Косса похлопал Зимородка по плечу.

— Угу.

— Ничего не замечаешь?

— Цверги опять дурить пытаются?

— Весна почти наступила.

— А-а-а… — Войд пожал плечами.

— А теперь посмотри на Стеллу.

— Что с ней?

— Не замечаешь, что девочка похудела?

— Да, кажется…

— Кажется, — передразнил Косса, — Она как заведённая с крысами в барабане бегает. Да на ней вся одежда висит! И это зимняя! А что будет, когда тепло станет?

Войд в недоумении почесал себя за нос.

— А что делать?

— Нет, тебе точно вредно устраивать пирушки. Ты себе последние мозги вытрясешь. Дай ей денег из кассы. И отправь по магазинам.

— Точно!

— Нет, одну её нельзя отпускать. Я сам с ней схожу.

Войд с искрой непонятно откуда взявшейся ревности посмотрел на Коссу.

— Она город не знает. А я здесь не первый раз, — пояснил кок и толкнул капитана в бок, — и тянуть тут нечего. Давай деньги, мы прямо сейчас пойдем. А ты погрузкой командовать будешь.

Войд тяжело вздохнул и пошел грабить судовую кассу.

Глава 2

Петрушка и песочница

— Держи, — Войд бросил Коссе мешочек с монетами.

Кок взвесил его на руке, заглянул внутрь и недобро хмыкнул.

— Издеваешься? Или твоему старпому в обносках прикажешь ходить?

— Шучу. Это для меня — купите в городе мне пару вещей, — и Зимородок протянул листок со списком, — а это Стелле.

Второй мешочек, толстый брат первого, прыгнул к Коссе.

— Вот теперь дело. Пойду, дело предстоит долгое.

Капитан спрятал улыбку.

— Удачи тебе.

Мужчины спустились по сходням на пристань, где поднимался нешуточный скандал. Цверги пытались всучить Стелле три ящика петрушки, а старпом отказывалась, резонно замечая, что не просила петрушки вовсе, тем более такой вялой. Вот пучек, она бы взяла.

— Пучок? — Кипятился коротышка. — Да такой петрушки не едят даже подгорные владыки!

— Вот! — Подключился к спору Войд. — Именно! Не едят, потому что