и помочь Инге спустить все ее чемоданы.

Актер смотрел на свое отражение в зеркале и жалел сам себя:

— Ну вот как так-то? На фига она мне? И ребенок этот мне на хрен не нужен… Я же был осторожен, не кончал в нее… Как эта дура вообще залететь ухитрилась?

Он посмотрел на свои руки, представляя, как Инга в ЗАГСе будет надевать на его палец обручальное кольцо и скривился. Уж лучше бы случился зомби-апокалипсис, чем свадьба с этой провинциальной выдрой…

Курагин поднял голову вверх, уставился на обивку потолка машины и покаянным голосом зашептал:

— Господи, соверши чудо! Сделай так, чтобы эта свадьба не состоялась. Чтобы Инга от меня навсегда отвалила вместе со своим пузом. Боженька, я тебе клянусь — я перестану портить девственниц и водить других телок по блядушниками… А не, — спохватился Влад, — так не пойдет, куда я без баб-то… Господи, я только целок трахать не буду, но это по-честному… Только избавь меня от Инги.

К религии Курагин имел самое отдаленное отношение, и в Бога не верил. Но тут так приперло, что он начал обеты давать. Даже пожалел, что ни одной молитвы не знает.

Закончив давать обещания высшим силам, Владлен вышел из машины и направился к подъезду. Набрал код на панели домофона и из динамика донесся мурлыкающий голос Инги:

— Заходи котик, я тебя в окно видела. Пятый этаж, помнишь?

Раздался противный писк, и замок входной двери отомкнулся.

— Не помогло, — вздохнул Курагин.

Он искренне надеялся, что после его импровизированной молитвы дверь подъезда заклинит навек… В лифте он тоже не застрял, а на площадке этажа его уже ждала довольная Инга:

— Привет, котик, — повторила она и полезла целоваться. В этот раз она была без своей яркой помады, и Влад не стал уворачиваться от нежностей будущей супруги. Он понял, что обречен на этот проклятый брак.

Инга повела его за собой в комнату, где на кровати сидела ее подруга и листала модный журнал. На полу стояло пять больших сумок: один дорожный чемодан на колесиках и четыре клетчатых баула, как у рыночных челноков из девяностых.

— Это все твое? — ужаснулся Курагин. — Да в квартире столько шкафов нет, чтобы все барахло разместить. Оставляй половину тут!

— Да хрен тебе, — Инга вытянула руку, сунув под актерский нос кукиш с наманикюренным ноготком, — у меня брендовые шмотки и обувь, а в чемодане дорогая косметика. Это все больших бабок стоит, и не ты мне это покупал.

— А кто? — насторожился Курагин.

Инга захлопнула рот, а потом возмущенно заявила:

— Я! Сама себе! А от тебя пока толку как от козла молока. Тащи все в машину.

— Сама тащи, — психанул Курагин, — набрала барахла, а я таскай? Я тебе грузчик, что ли?

— Я беременная! — тоже крикнула Инга. — Мне нельзя тяжести таскать! Ты вообще охренел, мне такое предлагать?! Или тебе опровержение не нужно? Так еще похлеще предыдущего видео запишу, такого наговорю, что тебя вся страна ненавидеть будет. А Ленка мне поможет! — Инга кивнула на подружку. — Она с одним сценаристом встречается, так что история будет сенсационная, понял?

— Да понял я, не ори, — Курагин со злостью посмотрел на суженую и взялся за первый баул, — ты внизу хоть дверь подъездную придержи.

Инга направилась к выходу, накинув на плечо ремешок своей сумочки, а Ленка неожиданно подала голос:

— Владлен, — заигрывающим тоном проговорила она, — а можно, с вами селфи сделать? А то, потом, только на свадьбе увидимся.

— Можно, — вздохнул актер.

Он то думал, что придется иметь дело только со стервозиной-Ингой, а у нее же еще подружки есть. И мама… которая станет тещей, а возможно, еще и тетки имеются…

Перспективы будущего брака заиграли новыми оттенками черного, но «семейное счастье» было неизбежно.

После фотосессии, которая затянулась на несколько минут, потому что: «Ой, я тут моргнула, а тут второй подбородок получился, а тут я какая-то злая…», Владлен выволок баул на площадку, подтянул к лифту и нажал кнопку вызова. Когда он втянул сумку в кабину, и лифт поехал вниз, Курагин прошептал:

— Хоть бы трос оборвался, что ли…

Но ничего не произошло. Только Инга на крыльце сердито посмотрела и спросила:

— Ты чего так долго спускался?

— С твоей Ленкой на память фотался, — отмахнулся Курагин и потащил баул в машину. — Слушай, ты вместе со шмотками кирпичи перевозишь? Чего они такие тяжелые?

— Ой, — всплеснул руками невеста, — это, наверное, сумка, в которой мой пуховик лежит и куртки.

— И чего? — не понял Владлен, с трудом поднимая баул и укладывая его в багажник. — Не могут эти шмотки столько весить.

— Там банки с закрутками, — пояснила довольная Инга, — мама из дома со знакомыми недавно передала. Огурцы, помидоры, разносолы разные. Меня со страшной силой на солененькое тянет, так что я их не оставлю. В зимние вещи завернула, чтобы не побились.

Курагин сокрушенно покачал головой и поинтересовался:

— В других сумках так же?

— Нет, котик, — улыбнулась Инга, — только чемодан с косметикой еще тяжелый. Там всякие баночки, тюбики, пузырьки. Но ты же у меня сильный, не надорвешься.

— Реально придется дополнительный шкаф покупать, чтобы твое барахло разложить, — вздохнул Владлен и направился обратно в подъезд.

Инга осталась стоять на крыльце, подпирая спиной дверь, которая настойчиво норовила захлопнуться.

Второй ходкой Курагин притащил сразу два баула и тоже запихнул их в багажник. Там места больше не было. Чемодан и последнюю сумку придется засовывать на заднее сиденье.

— Поехали за последней партией вместе, — предложил Влад, — чемодан на колесиках покатаешь, а то последняя авоська тоже тяжелая.

— Ладно, — легко согласилась Инга, — только ужинать сегодня в ресторан поедем. Я не хочу в первый же день, как заправская домохозяйка к плите становиться. Хорошо?

— Хорошо, — обреченно кивнул Курагин.

Он уже понял, что с Ингой лучше не спорить. Это пока они встречались, она была страстной и покладистой, а теперь, когда он попал в капкан беременности, она показала свою истинную натуру — склочной жадной маргиналки, которая только и ждала, чтобы захомутать перспективного мужика. Если бы он был не актером, а, например, топ-менеджером какой-нибудь крупной фирмы, было бы легче. А тут: чуть что, и эта коза всю карьеру ему испоганит…

Затаскивая последний баул и чемодан в лифт, Курагин вновь пожелал, чтобы оборвался подъемный трос, но ничего не произошло. Уже на улице он вытащил сначала на крыльцо чемодан, чтобы Инга дальше его до машины докатила, а сам вернулся к лифту за баулом. Когда он вытащил его на улицу, то услышал громкий крик:

— Ах ты, козлина актерская! Фигляр поганый!

Владлен остановился,