смелости в том, чтобы рисковать уже разрушенной жизнью. Мои маленькие страхи всегда управляли мной, и я никогда не сворачивал с дорожек, которыми они вели меня вниз. Нет, Распределяющая шляпа никогда не смогла бы отправить меня на её факультет. Быть может, уже тогда было предначертано, что я потеряю её навсегда. Честно ли это, спрашиваю я, пусть даже Распределяющая шляпа была права? Честно ли, что у некоторых детей больше смелости чем у других, и таким образом жизнь человека предрешена?

Рианна Фелторн начала осознавать, что всё это время совершенно не представляла, кем является её профессор Зельеварения на самом деле, но, к сожалению, все эти тёмные скрытые глубины совсем не помогали ей решить свою проблему.

— Но нет, — продолжил Снейп, — я знаю, когда всё пошло не так последний раз. Я могу назвать точно день и час, когда я потерял свой последний шанс. Мисс Фелторн, Распределяющая шляпа предлагала вам Когтевран?

— Д-да, — не задумываясь, ответила она.

— Вы хорошо разгадываете загадки?

— Да, — снова сказала она. Что бы он ни собирался сейчас сказать, она не услышит это, если ответит «нет».

— Я совсем не умею отгадывать загадки, — отстранённо произнёс Снейп. — Однажды мне загадали загадку, и даже самую простую её часть я разгадал, лишь когда стало уже слишком поздно. Даже то, что загадка предназначена именно мне, я понял, лишь когда уже стало слишком поздно. Я думал, что всего лишь случайно подслушал её, тогда как правда заключалась в том, что это меня подслушали. И я продал свою загадку другому, и именно тогда моя жизнь оказалась безвозвратно уничтожена, — голос профессора был по-прежнему задумчив, в нём было больше рассеянности, чем печали. — И даже сейчас я не понимаю чего-то важного. Например, предположим, некий человек с ножом споткнулся о ребёнка и зарезал сам себя. Мисс Фелторн, скажете ли вы, что этот ребёнок, — голос Снейпа стал низким, будто имитируя чей-то ещё более низкий голос, — НАДЕЛЁН МОГУЩЕСТВОМ ПОБЕДИТЬ его?

— Э-э... нет? — нерешительно ответила она.

— Тогда что же означает быть наделённым могуществом победить кого-то?

Рианна задумалась о загадке. (Уже не первый раз в жизни жалея, что она не выбрала Когтевран, и к чёрту родительское неодобрение. Но Распределяющая шляпа никогда не предлагала ей Гриффиндор)

— Ну... — мысли было нелегко облечь в слова. — Это значит, что у вас есть сила, но вы не обязаны её использовать. Это значит, что вы могли бы это сделать, если бы попытались...

— Выбор, — сказал профессор Зельеварения всё так же отстранённо, словно он вообще разговаривал не с ней. — Должен быть выбор. Вот что подразумевает эта загадка. И этот выбор не является предрешённым для выбирающего, ибо загадка не говорит «победит», но лишь «наделён могуществом победить». Как взрослый человек может отметить ребёнка, как равного себе?

— Что? — удивилась Рианна. Она совершенно не поняла эту фразу.

— Отметить ребёнка — просто. Любое сильное тёмное проклятие надолго оставляет шрам. Но это можно сделать с любым ребёнком. Какая отметка обозначит ребёнка, как равного?

Она выдала первое же, что пришло в голову:

— Если вы подписываете с кем-то контракт о помолвке, это означает, что однажды вы станете с ней равными, когда она вырастет и вы поженитесь.

— Это... Это наверняка не то, мисс Фелторн, но спасибо за попытку, — профессор потёр виски своими тонкими изящными пальцами, способными смешивать зелья с необычайно высокой точностью. — Столько намёков в таких хрупких словах — от этого можно сойти с ума. Силой, что неведома... это обязано быть чем-то большим, чем просто неизвестное заклинание. Не тем, что можно получить обычной учёбой и тренировками. Какой-то врождённый талант? Нельзя научиться быть метаморфомагом... и всё же это не похоже на силу, что неведома ему. Точно так же я не понимаю, как каждый из них может уничтожить другого, почти ничего не оставив. Я могу представить это в одном направлении, но не в обратном... — Снейп вздохнул. — И всё это не имеет никакого смысла для вас, мисс Фелторн, не так ли? Слова — ничто. Слова — это лишь тени. Её интонация — вот что несло смысл, и что я никогда не мог...

Голос профессора оборвался, а Рианна не сводила с него глаз.

— Пророчество?! — чуть ли не пискнула она. — Вы слышали пророчество?! — Она ходила на Прорицание пару месяцев. Потом отвращение пересилило, но она узнала достаточно, чтобы понимать принципы.

— Последняя попытка, — сказал Снейп. — Раньше я этого не пробовал. Мисс Фелторн, вслушайтесь в звук моего голоса, в то, как я говорю, не обращайте внимания на сами слова и скажите, что это могло бы означать. Вы можете это сделать? Хорошо, — она послушно кивнула, хоть и совсем не была уверена, что понимает, что от неё требуется.

Северус Снейп глубоко вдохнул и произнёс:

— ИБО НЕ МОГУТ ИХ НЕСХОЖИЕ ДУФЫ СУЩЕСТВОВАТЬ В ОДНОМ МИЛЕ.

Звучание слов вызвало озноб, и ещё хуже было знать, что эти замогильные слова имитировали настоящее пророчество. От испуга она выпалила первую же мысль, пришедшую в голову, которая, возможно, была навеяна личностью её собеседника:

— Эти два ингредиента не могут находиться в одном котле?

— Но почему, мисс Фелторн? В чём смысл подобного утверждения? Что тут говорится на самом деле?

— А... — она рискнула — Если эти два ингредиента смешать, они могут вспыхнуть и прожечь котёл?

Лицо Снейпа даже на самую малость не поменяло выражения.

— Очень может быть, — после жуткой тишины, которая, казалось, тянулась минуты, наконец нарушил молчание Снейп. — Это может объяснить слово «должно». Спасибо, мисс Фелторн. Вы мне снова очень помогли.

— Я... — прошептала она, — я была рада... — и слова застряли у неё в горле. По голосу профессора Зельеварения она поняла, что время Рианны Фелторн, которая помнит эти мгновенья, подходит к концу. — Я бы хотела помнить об этой встрече, профессор Снейп!

— Я бы хотел, —