В общем, сеть лихорадило, а мои друзья приближались к месту, где смогут узнать об Альтмире чуть-чуть побольше. Я вылез наверх, и скрываясь в густой листве старался не пропустить момента приближения своих друзей и реакции искина на это дело.

Надо сказать, этот товарищ не обрадовался новым посетителям и постарался залить всё вокруг плазмой, но мои друзья чётко знали своё дело и вошли под крону дерева без потерь. Надо думать, некоторые защитные заклинания неплохо было бы и мне изучить, а то я какой-то неправильный маг, только на крови врагов и держусь. И хотя пока хватало, но это не значит, что надо ограничиваться и не изучать ничего нового. Надо развиваться, становиться сильнее.

— Итак, господа, щитовики, сколько у нас ресурса? — пришедший с остальными Грумбараш тут же попытался проконтролировать ресурсы команды.

— У меня маны ноль, но бутылки пока не трогал, — отозвался довольно крепкий, похожий на большой булыжник гном по имени Доремидонт-кочевник. Это имя вызвало у меня большую кучу вопросов, связанную с явным несоответствием имени персонажа и, так сказать, внутреннему содержимому. Но сейчас было несколько не до них, так что оставим вопросы на потом.

Ещё четверо щитовиков отозвались с полным запасом маны и один потратил примерно четверть.

— Прекрасно! Значит у нас есть около сорока пяти минут. Плюс-минус. Лесовик, мы сможем куда-то пробиться на таких ресурсах?

— Сложный вопрос, с учётом того, что я сам никуда не пробился. А стены там неплохие, магии противостоят очень неплохо. Насколько я понял, вплоть до уровня в триста единиц любой магии могут противостоять спокойно.

— Это откуда такие познания?

— Местный искин рассказал.

— Прекрасно, болтун — находка для шпиона, а вот то, что нужно три сотни — хреново, у нас только Майки может похвастаться заклинаниями подобного уровня.

Я перевёл взгляд на мага с именем Майки Мышус и задумался отчего у нас в клане у всех такие странные имена, почему нет никого пафосного типа «Самый первый», «Лучший из лучших» или «Нагибатор», да даже простых, но пафосных Люциферов или Архангелов нет. Все ники какие-то не то что убогие, а какие-то пришибленные слегка, разве что Сирано выпадает из этого ряда, да я. Может быть это тоже один из этапов отбора игроков: Ваш ник Василий 23982? Вы нам не подходите! Ваш ник Васиуалисий Замокрецкий? Добро пожаловать в клан! При этом все его всё равно будут называть Васькой. Правда для нашего клана лучше быть не Замокрецким даже, а каким-нибудь Подмокрецким, а то всё-таки есть небольшой излишек пафоса, а мы этого не приемлем. Блин, ну бред же, а? А вот у девушки лучницы Имя довольно красивое, выбилась она из нашей груды мусора: Алеванда. Непонятно и красиво. Хотя, готов поспорить, что скоро её будут звать «Алё» или в лучшем случае Ванда.

— А к физическому урону какая сопротивляемость? — поинтересовался всё тот же гном Доремидонт, который почему-то кочевник, но при этом одет был товарищ не в халат или стёганку, да даже пусть лёгкую кольчугу, а во вполне неслабый ламеллярный доспех и держал огромную секиру. Вот почему так сильно тяготеют гному к большому и тяжёлому двуручному оружию с их-то ростом? Непонятно. Хотя у них вроде есть какой-то рассовый бонус то ли к силе, то ли к выносливости.

— Не могу ничего ответить на этот вопрос, — особо кулаками стены не бил, а из оружия у меня при себе был только магический посох.

— Алеванда, попробуй, — тут же предложил Грумбараш.

Лучница подошла к краю листвы и начала пускать стрелы одну за другой в когда-то приглянувшуюся мне дверь, которую искин так и не открыл. Пять стрел даже не пробили пластик. Дальше девушка стрелять не стала.

— Бесполезно.

Грумбараш с ней легко согласился. Да и все мы видели итог, чего уж там.

— Есть у кого-то предложения?

— У меня есть! — внезапно раздался голос Искина. — Может вы свалите отсюда подобру-поздорову, пока я добрый?

— Где ж ты добрый, если ты в наглую нас плазмой поливаешь! — возмутился я.

— А что я должен был вас встретить с распростёртыми объятиями, после того как вы мне обшивку деревом повредили? Да и дерево само тоже могло пострадать!

— Это всё потому что ты слишком жадный!

— Я-то как раз не жадный, а хозяйственный, это вы наглые и жадные. Пришли, раскорвыряли обшивку и лезете сюда целой толпой!

— Я не жадный, я — домовитый! — захихикал Сирано, чтобы это не означало. К моему удивлению на эту шутку отреагировало большинство нашей компании. Улыбки появились почти на всех лицах, даже у сосредоточенного Грумбараша и отчего-то грустного Бармаклея.

— Я не могу быть домовитым, я охраняю не дом, а корабль.

— О! — легко поддался на диалог Сирано и тут же предложил свой вариант: — Кораблевитый?

— Нет такого слова! — с какой-то лёгкой иронией ответил искин. Похоже диалог может завязаться.

— А что нас заставляет придерживаться старых догм языка? Любой язык растёт и развивается, в нём появляются новые слова, как из других языков, так и новообразованные. Так почему бы не принять слово «кораблевитый»?

— А зачем? Какую смысловую нагрузку оно несёт? Ведь для этого есть другие более подходящие слова: рачительный, хозяйственный, практичный, экономный, бережливый…

— Всё! Уел, сдаюсь, не быть тебе кораблевитым!

— Не очень-то и хотелось.

Мда, не вышло у Сирано. Диалог увял. Даже попытка зацепить на обиду тоже не прошла.

— А чего мы тупим? — просто спросил Бармаклей. — Если нельзя отходить от дерева, но дерево-то пустило корни глубоко вниз и что нам мешает ковырять обшивку рядом со стволом?

— А если дерево упадёт ещё ниже?

— В смысле упадёт? — выпучил на меня глаза Сирано.

— Да точно так же, как до этого. Почему вы думаете ствол внутри, а снаружи только крона? Дерево тупо на ветвях повисло и потому не провалилось совсем, а если будем ковырять обшивку дальше, то оно может рухнуть ещё ниже.

— Не, тут я с тобой не согласен. Если оно уже на ветвях висит, то и падать ему уже ниже некуда. Мы же не вверху ковырять собираемся, а внизу. Так что…

И мы принялись ковырять нижнюю переборку. Искин нас стыдил, ругал, говорил, что мы несем вред для редкого растения, занесённого в золотую книгу. Но мы плевать на него хотели. В результате тот всё-таки не выдержал и от крыл дверь. Мы честно говоря такого не ожидали и даже не сразу заметили произошедшее, пока тот нам об этом прямо не сказал, после чего заметил:

— Если бы не прямой приказ моего капитана и заложенной программе о необходимой защите великих деревьев, то не видать бы вам моих закромов как своих ушей! Но да чего уж там!

Двое из нас тут же ломанулись к двери, но она захлопнулась прямо перед их носом, после чего их испепелила плазменная пушка. Как-то глупо вышло. Впрочем, на лице Грумбараша никаких сомнений или раскаяния я не увидел, тот только молча кивнул и приказал: