Шрифт:
Закладка:
***
«Очнувшись», я обвёл всех «посвящённых» внимательным взглядом, стараясь каждому заглянуть в глаза. И к вящей моей радости, они взора своего не отводили:
- Я говорю: всю «систему» переформатировать надо – иначе ничего не получится. «Заклёпками» здесь не отделаешься – до того всё запущенно!
Те, переглянувшись:
- Что Вы имеете в виду, Иосиф Виссарионович?
Терпеливо объясняю, переводя взгляд с одного на другого:
- Прежде всего – полная замена правящей верхушки СССР на молодых управленцев, которых в будущем назовут «сталинскими выдвиженцами»…
Увидев на лицах непонимание, уточняю:
- На таких, как ты – Лаврентий Павлович. Остальных в целях безопасности назову после операции…
Как назло ничего не приходило на ум, кроме:
- …После «Операции «Ы»».
Народ опешил:
- …??? Почему «Ы»?
Угораю не по-детски:
- А чтоб никто не догадался.
Переглядываются с озадаченным видом:
- Понятно…
Едва не заржав, как целый конезавод, продолжаю:
- Вторым делом – пересмотр роли коммунистической партии в управлении государством.
Берия, с хорошо заметным оттенком недовольства:
- А чем партия большевиков тебе не угодила, Иосиф Виссарионович?
- Объясняю на пальцах, Лаврентий Павлович: партия была нужна, чтоб захватить власть, создать новое государство и контролировать чиновников и специалистов - доставшихся от старого режима. Сейчас, когда первые две задачи решены, а на важнейших должностях стоят люди - выросшие и получившие образование уже при Советской Власти, зачем нужен партийный контроль? Коммунист бдительно следит за коммунистом – это ли не полнейший абсурд?!
Тот, прощупывая меня внимательным взглядом:
- А кто должен следить за коммунистом на государственной должности? Сейчас этим занимается товарищ Мехлис.
- Товарищу Мехлису мы найдём другое занятие. А Государственный контроль, я настаиваю надо вообще сделать из беспартийных…
Оборачиваюсь к Виноградову:
- Владимир Никитич! Вы – член партии?
Тот, с таким выражением лица и интонацией, как будто говоря «да упаси Боже!», ответил:
- Не имею такой чести.
- Хотите возглавить Государственный контроль при новом правительстве СССР, чтоб контролировать чиновников-коммунистов?
Отмахиваясь, как от стада мух це-це:
- Нет, нет, нет… Я врач и им и останусь…
Наведя на него палец, как ствол пистолета:
- Вот все вы – интеллигенты такие! Критиковать власть – критикуете, а как предложи вам войти во власть – чтоб устранить «отдельные недостатки», так сразу в кусты.
В лютой растерянности:
- Не знаю, смогу ли я…
Весело, не забыв подмигнуть Берии:
- Не можешь – научим, не хочешь – заставим! Правда, Лаврентий Павлович?
Глава НКВД, успокаивающе:
- Ничего страшного, Владимир Никитич: я тоже не наркомом родился. Главное – найти способных помощников и это я Вам организую.
Тот отчаянно, как в полымя бросаясь:
- Хорошо, я согласен.
Задумчиво-мечтательно, продолжаю:
- Точно также я хотел бы видеть беспартийными прокуратуру, судебную систему и… Но пока ограничимся Государственным контролем за правительственным аппаратом.
Берия, наклонив голову:
- Какова же будет роль партии после «Операции «Ы»»?
- Такой, какова была роль Священного синода при Самодержавии - идеология.
Тот, на некоторое время зависнув, всё же согласно кивнул:
- Достаточно важное общественно-политическое значение.
Вижу, что в душе всё же сомневается, поэтому:
- Именно это хотел сделать Сталин на XIX съезде, состоявшемся осенью 1952-го года… После этого, его и Вас… Ну, сами уже знаете.
Есть такая версия – которую называют «последней битвой Вождя». Верна она или нет - я не знаю, но постарался принять уверенный вид.
Берия долго смотрел мне в глаза, даже пенсне на минуту снял, затем:
- Хорошо, пусть будет так.
Заканчивая на эту тему:
- Партия образовалась как организация агитаторов и пропагандистов и она должна вернуться в своё амплуа, а не быть трамплином для карьеристов - дискредитируя таким образом саму идею коммунизма, как справедливо устроенное общество.
Спрашиваю других участников заговора:
- Кто-то считает иначе, чем мы с товарищем Берией?
Власик с Косынкиным дружно подняли руки:
- Мы «за»!
Когда вслед за ними «проголосовали» Поскрёбышев и Виноградов, я азарте потирая руки:
- Тогда надо действовать и действовать предельно быстро, решительно и жёстко – пока они не поняли про «подмену». Когда поймут, что я не Сталин – что-либо предпринимать - уже будет поздно.
Обращаюсь к Власику и Косынкину:
- Кстати, хотелось бы узнать об силах, которыми мы располагаем. Только предельно кратко и по существу: мы не в Генштабе во время командно-штабных учений.
Как уже кажется говорил, занимая должность руководителя 1-го отдела ГУГБ НКВД СССР Николай Власик сумел за считаные годы сумел выстроить практически идеальную структуру службы безопасности Сталина.
- В нашем распоряжении четыреста пятьдесят два хорошо подготовленных и вооружённых бойца…
Как узнал из дальнейшего несколько - несмотря на предупреждение пространного рассказа, люди в охрану подбирались после строжайшего кастинга – один к одному. После чего они проходили специальную подготовку в специально созданном в Ногинском районе учебный центре и загородном военном лагере. Вооружены бойцы 1-го отдела ГУГБ НКВД СССР буквально до зубов: ножи, пистолеты, автоматы «Томсона», снайперские винтовки, ручные и станковые пулемёты и, даже пушечные бронеавтомобили.
- …Все они лично преданны товарищу Сталину и, сделают всё - что я им прикажу от вашего имени.
Перевожу взгляд на Берию:
- Чем ты похвастаешься, Лаврентий Павлович?
- Войсками НКВД. В первую очередь находящейся в Москве «Отдельной мотострелковой дивизией особого назначения (ОМСДОН) имени Ф. Э. Дзержинского»: три мотострелковых полка, один кавалерийский, танковый батальон, артиллерийский батальон, рота специального назначения и другие подразделения.
- Кто командует дивизией? На него можно рассчитывать в «форс-мажорных» обстоятельствах?
- Командир – мой человек: генерал-лейтенант Павел Артемьевич Артемьев, которого я уже выдвинул на повышение - начальника Управления оперативных войск НКВД СССР.
- Комендатура Кремля?
Успокаивающе кивает:
- Начальник управления комендатуры Кремля (УУКК) генерал Спиридонов – также мой ставленник. Единственно кто нам может помешать – это армия.
- Уверен, мы сможем обойтись без уличных боёв - если будем действовать внезапно и вероломно. Наша армия в таких ситуациях впадает в ступор. Вот какие у меня на этот счёт соображения…
Рассказал им свой, состряпанный буквально «на коленке» план переворота, и:
- А теперь – дебаты. Только кратко и по существу – мы не в Государственной думе.
Первым, слегка «ухи поевший» Виноградов:
- Не слишком ли радикально, товарищи?
Однако, другие заговорщики, едва не хором:
- Ничуть, когда стоит вопрос о жизнях десятков миллионов и о судьбе Советского государства!
Тот, поспешно кивая головой:
- В конце концов, это
