Они еще и перестали умирать.

Черно-голубая магическая дымка теперь распространялась по всей грудной клетке, окружила кости ног и рук, проникла в череп, позволяя пустым глазницам зажечься жутким потусторонним светом.

Нам приходилось отходить спинами вперед, едва ли глядя под ноги. Выпускать мертвецов из поля зрения никто не собирался. Каждый член команды, включая Роззи и меня, оставался настороже.

Я шла в самой первой линии, максимально далеко от скелетов, а потому команды капитана едва слышала. Именно это позволило мне не пропустить внутренний диссонанс.

Внезапно ощутив внутри себя, что дальше идти нельзя, я остановилась. Но не поверила сразу своему внутреннему я. Попыталась сделать еще шаг, но сама же себя и одернула.

– Всем стоять! – закричала я так громко, насколько могла, вообще не думая в этот момент ни о чем, кроме того, что дальше идти нельзя.

– Ты с дубу рухнула, что ли, тощая?! – вызверился на меня Эрни, идущий рядом, а зрачки его всего на миг расплылись, контур потерял четкость.

Но спорить или что-то объяснять времени у меня действительно не было.

– Арибелла! – зло окликнул меня капитан – единственный, кто сейчас имел право командовать.

– Всем стоять, если жить хотите! – крикнула я, толкнув Эрни в сторону что было сил.

– Ша! Слушайте ее, коли головы ваши вам таки дороги! – вторила мне Роззи, вернувшаяся откуда-то по воздуху.

До этого мгновения в наших рядах ее уже пару минут как не было. Я могла только предположить, что она летала вглубь острова на разведку.

– Туточки ж начинается третья ступень защиты! – оповестила нас рыжая, приземляясь на плечо к Арсу.

Он же и продолжил, рассказав нам то, что знал:

– В землю вкопаны намагиченные артефакты. Ступите в радиус их работы – сгорите мгновенно.

Подняв с земли камень, господин Айверс бросил его на песок впереди меня. Стена из пламени вспыхнула в тот же миг, определив радиус воздействия артефактов.

Все мы синхронно отшатнулись, наступая друг другу на ноги. Всего шаг отделял нас от того, чтобы погибнуть на кострище. Своей интуиции я была благодарна просто безмерно.

– И как же нам избавиться от этих артефактов? – задал Эрни очень правильный вопрос.

С одной стороны нас подпирали скелеты, в то время как с другой никто не хотел попасть в удушающие объятия жаркого пламени.

– Выкопать их, – ответил Арс, снимая с ремня небольшую, но крепкую лопатку с деревянной ручкой.

Такие лопатки имелись у всех присутствующих. Кроме меня.

Тряхнув ее, пиратам господин Айверс продемонстрировал уже нормальную лопату. Орудие для раскопок изменило свой размер, став больше раз в пять.

– Именно так, – подтвердила Роззи.

– Пернатая, ты совсем с головой не дружишь? Как мы их выкопаем? – не унимался Эрни, представляя мнение всей команды.

– Тихо, – рявкнул на него капитан, несмотря на то, что интендант был вторым по важности человеком на судне. – Другого варианта нет. Конечно, если среди вас нет мага, который смог бы деактивировать артефакты на расстоянии.

– Да нас зарежут, пока мы будем искать эти чертовы артефакты! – не удержался от эмоционального выкрика мой ушастый товарищ.

И он был прав. Даже я, не имея опыта в подобных переделках, понимала, что нам не выжить. Потому что до артефактов так просто было не добраться. Их магию теперь я чувствовала отчетливо и…

Любой, кто попытается пересечь черту, сгорит. Иного варианта нет. И обратно мы навряд ли прорвемся. Скелеты просто не позволят.

Да, ситуация выходила безвыходной, если бы не одно но. Маг среди них как раз был.

Я.

Замерев, закрыв веки, отрешившись от происходящего, я попыталась прочувствовать чужую магию так, как меня учил преподаватель, нанятый родителями.

Мне удалось отыскать шестнадцать мелких артефактов, которые были раскиданы врассыпную. Не имелось никакой связи между ними на первый взгляд.

Но только на первый.

Меж собой они составляли тонкое полотно паутины. Зеленые магические нитки тянулись от одного артефакта к другому так, что тронь любой из них – и активируются все шестнадцать.

Однако работали они все же отдельно. Будь я настоящим магом, мне пришлось бы отсоединять эти линии по одной, а потом разбираться с каждым артефактом по отдельности. Но я не была нормальным магом. Можно сказать, что я была самой противоположностью магии.

Мой дар любые чары поглощал.

Именно этим я и занималась, пока капитан решал, как именно нужно искать и выкапывать артефакты. Часть команды и вовсе в обсуждениях не участвовала. Им приходилось отбиваться от мертвецов, которым совсем не нравилось, что мы вдруг прекратили отступать.

Но все это я отмечала лишь краем глаза, выпивая магию артефактов, выпивая их до самого дна лишь одним ментальным прикосновением. В этом и была суть моего страшного дара.

Страшного для других.

Когда-то я очень сильно хотела учиться в столичной академии магии, но родители раз за разом отказывали мне в моей просьбе. Тогда я очень сильно обижалась на них и не понимала, почему они не давали мне разрешения на такую малость. Ведь это было важно – научиться управляться с даром.

Но, став взрослее, я их поняла.

В детстве – в возрасте, в котором обычно поступали в магическую академию, – я совсем не контролировала свой дар. Убегая от служанки, часто бродила по поместью в одиночестве и однажды забралась в отцовский кабинет. Там было так много всего, с чем бы я хотела поиграть, множество всяких безделушек…

И не только безделушек, к сожалению.

Ощутив магический отголосок, не понимая, не осознавая, что именно чувствую, я потянулась к картине, висевшей на стене. Потянулась ментально, ведь руками достать до нее все равно не смогла бы.

Осознание, что это была не простая картина, а артефакт со свойствами иллюзии, скрывающий сейф, спрятанный в стене, пришло ко мне значительно позже, когда папа об этом сказал. Он не ругался на меня за нанесенный вред, ведь я сделала это неумышленно, но в его кабинет без него заходить запретил.

А еще прикасаться к чему-либо магическому. Как руками, так и ментально.

Мой дар сжирал абсолютно любые чары. Без остатка. А сожрав всю магию из человека, он запросто мог убить. И это был мой самый большой страх – убить кого-то своей магией.

Закончив вытягивать чары из последнего артефакта, я открыла глаза и неловко качнулась. Состояние было такое, словно я только очнулась от длительного сна.

– Можно идти, – произнесла я громко, обращаясь в первую очередь к капитану.

Прошло не больше минуты, но у меня было ощущение, что я отсутствовала несколько часов.