Шрифт:
Закладка:
Тропинка вскоре оборвалась, и мы уткнулись в ворота замка и окружавшие его стены. Дэниэль и пара гвардейцев навалились на ворота и они открылись с характерным скрежетом ржавых петель. Мы вошли, и белый песок захрустел под ногами людей и копытами лошадей. Он покрывал всю землю до самых ступеней, ведущих к входной двери замка, и это было так необычно — густая растительность за воротами и стенами замка, и ни единой травинки вокруг него самого.
Неяркие огни освещали всю прилегающую территорию, и я увидела милорда, находившегося снаружи своей небольшой и затерянной в лесу маленькой крепости. Он ожидал встречи со своим братом и его воины, охранявшие ворота и центральный вход в замок, расступились перед Дэниэлем и мною, а гвардия принца осталась во дворе, повинуясь знаку своего правителя. Братья поздоровались и поднялись по ступенькам, а я последовала за ними, почти наступая на длинные полы теплой накидки милорда.
Внутреннее убранство замка было абсолютно ничем не примечательным. В воспоминаниях остались длинные коридоры и бесконечно высокие серые стены, полумрак и сырость. Тем уютнее показалась мне комната, куда мы пришли. В камине горел огонь, повсюду распространяя свое тепло, вызывая желание присесть к нему поближе. Пахло деревом, только что порубленным для огня, а на столе я углядела деревянное резное блюдо, доверху наполненное ягодами.
Дэниэль молча смотрел на своего брата в ожидании начала разговора и их сходство между собой снова потрясло меня. Казалось, ни один из них не решается первым начать разговор и я почувствовала себя лишней. Еще несколько минут молчания и мои уставшие ноги просто не выдержали. Я тихо обошла братьев и присела на кресло, протянув руку к ягодам на блюде. Мое перемещение не осталось незамеченным и милорд, глядя на меня, но обращаясь к принцу Дэниэлю, тихо проговорил:
— Нам нужно поговорить наедине.
Не успев положить ягоду в рот, я встрепенулась и вопросительно посмотрела на них обоих:
— Мне оставить вас ненадолго? — Нерешительно глядя на принца, я уже мысленно попрощалась с ягодами и оторвалась от кресла, но не успела сделать ни шага
— Нет! — Они произнесли это слово одновременно и вновь посмотрели друг на друга, а затем, не сговариваясь, просто вышли за дверь, оставив меня в комнате для гостей.
Они ушли, а я снова радостно рухнула в кресло, совершенно обессилев от проделанной дороги, и жмурясь от удовольствия, довольно быстро уничтожила половину ягод на столе. Тепло потихоньку разморило меня, а приятная усталость погрузила в сладкий сон.
До сих пор не понимаю, что разбудило меня. Я не видела снов, не слышала голосов или шума, и рассвет еще не наступил. Я просто открыла глаза и ко мне пришло ощущение чьей-то боли. Кто-то страдал и я вскочила с кресла, услышав рядом с собою невнятный стон. Спросонья я совершенно не поняла, что слышу его не ушами, а собственным сердцем, но обшарив взглядом углы в комнате, и не обнаружив чужого присутствия, я растерялась. Убедившись, что никто не прячется за шторами или креслом, в котором я заснула, я немного успокоилась и решила, что видела сон, но буквально через минуту стон повторился и болезненная дрожь пробежала по телу, как прохладный ветерок в теплую летнюю погоду. Мне стало страшно, словно я прикоснулась к призраку, решившему спрятаться от меня, и я воззвала к собственному мужеству и последним остаткам здравого смысла. Если кто-то и хотел напугать меня, то ему это удалось, но запугать меня какому-то призраку? Да никогда!
Я вышла из комнаты и снова прислушалась к звукам внешнего мира и страху внутри себя. Зов повторился, и я последовала за ним, подчинившись своим инстинктам, ведущим меня вниз по ступеням лестницы, полукругом обхватившей массивную колонну из черного камня. Ступени привели меня в сырые подвалы замка, откуда тянуло запахом плесени и гнили. Зов шел оттуда, и чем ниже я спускалась, тем сильнее чувствовала, как чья-то боль поглощает меня, заставляя страдать, и все равно я оказалась не готовой к тому, что увидела.
После недолгих блужданий среди мрачных комнат, напоминавших темницы, я наткнулась на человека, которого трудно было назвать живым. Если что-то и было живое в нем, то только его безумные глаза, наполненные болью и такой безграничной тоской, что мне стало нехорошо. При свете факела они напомнили мне аметисты и я вдруг подумала, что этот человек может быть нежным, как и его фиалковые глаза.
Глядя на свежие раны на теле, на многочисленные шрамы и рубцы, оставшиеся на нем, я поняла, что никто не лечил их. Не так давно Мастер просветил меня по многим вопросам, касающимся лечения ран и болезней, и я знала, что существовали травы и мази, использование которых не только ускоряло заживление, но и полностью восстанавливало человеческую кожу, не оставляя шрамов от колотых или резаных ран.
Судя по внешнему виду его одежды, казалось, истлевшей на нем, этот человек находился здесь очень давно, и кто-то целенаправленно причинял ему боль, уродуя тело, но не лицо.
Железная цепь сковала его руки и ноги, не позволяя свободно двигаться. Он даже не мог выпрямиться в полный рост и при моем появлении лишь попытался встать на ноги, но повалился навзничь. Прижавшись к стене, он смотрел на меня, словно тоже видел перед собою призрак, но постепенно его глаза приобрели осмысленное выражение, и я услышала его голос:
— Кто вы?
Растерянно, почти не владея собой, я ответила:
— Меня зовут Лиина. Могу я узнать ваше имя?
Он прислушался к моему голосу, вздохнул и прошептал:
— Рэймонд Эдриан к вашим услугам.
Я подошла ближе и опустилась рядом с ним на колени, ощупывая цепи. Они крепко держались на круглых штырях, вбитых прямо в стену, слишком крепко, чтобы пытаться сделать что-либо, и я спросила его, где могут быть ключи.
Но он не успел ответить. Глаза его потемнели, а руки сжали звенья цепи так, что побелели пальцы. Прежде, чем обернуться, я уже знала, кого видит Рэймонд.
Меня словно холодной водой окатило с ног до головы, и я встала и повернулась лицом к вошедшему человеку. Сказать, что милорд был рассержен, значит, ничего не сказать. Он был в гневе. Проще говоря, он был взбешен. Почти не владея собой, милорд вцепился в мои плечи и встряхнул меня так, что в висках застучали маленькие молоточки.
— Что вы здесь делаете, принцесса Лиина? — Магистр почти прошептал эти слова, но они прозвучали, как гром над моей головой, и увидев его искаженное
