Я смотрел на него, понимая, что этот парень упёрся в тупик. Жизнь бегуна оказалась совсем не той мечтой, о которой мне когда-то рассказывали.

Обычно бегунов делят на два типа. Первый — коротышки, спринтеры. Невысокие такие, ниже 1,8 метра. Но ноги у них как пружины — бегают быстрее ветра.

Второй тип — длиннющие. Руки-ноги как у паука, шаги огромные. Да, они бегут медленнее, но зато покрывают больше за один шаг. Марафонцы, способные долго бежать, как верблюды.

А вот я не относился ни к тем, ни к другим. Я был выше 1,8 метра, но конечности коротковаты для такого роста. Даже если бы я качался как сумасшедший, в легкую атлетику мне всё равно дорога закрыта. Особенно в спринте.

Хотя, честно говоря, мне плевать. Спортсменом быть? Да ни за что! Мне и так хорошо. Жизнь удалась: и время свободное есть, и делаю, что хочу.

А вот спортсменам… Им только и остаётся, что горбатиться на тренировках каждый день, пока не сдохнут. Скукота. Да и возраст у меня уже не тот, чтобы становиться чемпионом.

Меня интересовали только бабки. И всё.

— Как там с международными конкурсами? Ты про какой-то супер-кубок говорил, — лениво спросил я.

— Да приз там копеечный, максимум два миллиона. Некоторые даже меньше. Это нужно, чтобы набрать очки, да популярность поднять. Только так можно заинтересовать спонсоров и поднять больше денег, — ответил он с серьёзным видом.

— А как насчёт Бриллиантовой и Золотой лиги? — не сдавался я.

— Бриллиантовая лига? Да ты шутишь? Даже если я в лучшей форме, меня туда не возьмут. У меня очков не хватает, да и в национальном рейтинге я не блистаю. Конечно, могу купить квоту на участие, но это стоит бешеных денег. А что касается Золотой лиги… Это предел мечтаний для любого бегуна. Даже круче Олимпиады.

— И сколько ты там заработаешь, если выиграешь? — прищурился я.

— Ха! Шутник, блин. Да я даже в лигу не попаду, не то что первое место займу. Моё лучшее время — 9,90 секунды на 100 метров. Я даже на национальном уровне не всегда первый, что уж там говорить о международных соревнованиях, если ты, конечно, всем остальным ноги не поломаешь, — он хмыкнул, явно недооценивая себя. — Если я и попаду в Золотую лигу, то дальше стартовой линии не продвинусь.

— Я просто спросил про награду.

— Ну, приз за первое место на каждом этапе минимум миллион. Это только за соревнования. Если включить спонсоров и рекламу, то можно заработать до двухсот миллионов.

Я улыбнулся:

— А если я подлечу твои ноги, верну тебя в лучшую форму, а может, сделаю сильнее, да ещё буду спонсировать на всех соревнованиях? Ты отдашь мне часть призовых?

Он вытаращился на меня, будто я сказал что-то невероятное.

— Что ты имеешь в виду? — осторожно спросил он.

А я только шире улыбнулся:

— Значит, что я инвестирую в тебя, — прищурился, бросив взгляд на него.

— Ты врач. Уверен, что сможешь вылечить мои ноги. Но понимаешь ли ты, что значит инвестировать в меня? Даже если я встану на ноги, мне всё равно нужно платить за аренду зала, тренера, самому тренироваться и есть как положено. Это как минимум двести тысяч в месяц. А результаты… Их не увидишь за один-два месяца. До того, как я смогу начать выигрывать призы, твои деньги будут просто сгорать. — Он говорил сдержанно, но я уже читал между строк.

— Инвестиции, говорю же. Я уверен, ты покажешь хорошие результаты. Ставлю на твоё будущее. Что скажешь? Я покрою все твои расходы на два года, а ты отдашь мне 40% от своего дохода. — Я откинулся назад, сложив руки на груди, уверенный в своей гениальности.

— Сорок процентов? Это нереально. Ты же просто мой врач. Максимум могу предложить десять. Больше не дам. — Он хмыкнул, как будто думал, что сможет меня переиграть.

— Десять процентов? Серьёзно? Я собираюсь вваливать в тебя по двести тысяч в месяц. Посчитаем: за два года мне нужно вложить сорок шесть миллионов, а ты должен поднять минимум полмиллиарда, чтобы я не ушёл в минус. Думаешь, я идиот? — Усмехнулся, давая понять, что не поведусь на такие уловки.

— Сорок процентов слишком много. Даже если я найду клуб, это максимум двадцать процентов, и то только с призов. А ты хочешь кусок от всего дохода. — Он пытался возразить, но это было смешно.

— Окей. Если не устраивает, можешь просто забыть, что я вообще сделал тебе предложение. — Я начал вставать, показывая, что время переговоров подходит к концу.

— Двадцать пять процентов. Я отдам тебе двадцать пять процентов от всего, что заработаю. — Он явно сдавался, чувствуя, что вариантов у него не так уж и много.

— Тридцать. Немного поднапрягись, и это твой последний шанс. — Посмотрел ему прямо в глаза. Никаких колебаний. Либо он соглашается, либо мы прощаемся.

— Если ты сможешь улучшить мои результаты. Если я пройду квалификацию в Золотую лигу, я дам тебе эти проценты. — Он наконец смирился, понимая, что я не тот, с кем можно торговаться долго.

— Конечно. И я знаю, как сделать тебя сильнее. — Я улыбнулся, как хищник, чуя добычу.

— Ты про допинг? — Он напрягся, но я только махнул рукой.

— Не волнуйся. Никаких запрещённых препаратов. Просто новая версия тебя, более крутая.

— Ладно, договорились. Когда подпишем контракт?

— Никаких бумаг. Не люблю контракты. Верю в честное слово. Мы оба знаем, что сказано — то сделано. Верно? — Я улыбнулся, уже празднуя победу.

— Когда я смогу вернуться к тренировкам?

— Проведу обследование, определю план лечения, и тогда можно будет говорить о сроках. — Я поднялся, собираясь уходить. Но тут вдруг почувствовал неладное. Что-то странное происходило у меня дома. В