Но сам Косаар был более чем доволен, весь светился прямо, видимо смерть Таллари ему что-то да принесла, как минимум душевный настрой у мужика был веселый.

Со снарягой мы разобрались довольно быстро, выдали отрядную кожаную броню, но была она немного темнее и длиннее чем у остальных, а также присутствовал капюшон, вместо шлема, и также как и у всех была без рукавов, и была она мне немного велика. А вот с оружием произошел сбой, все оружие было дрянного качества, дед даже в руки его бы не взял.

«Зажрался ты Палаша, ой зажрался, привыкай теперь ко всему «другому».

Пришлось выбрать парочку более-менее, годных клинков, отдаленно напоминающие гладиусы, были они длиннее, и рукоять была тоньше, да и вес был меньше. А также выклянчил пару наборов с метательными ножами. Мне Косаар хотел лук всучить, и даже арбалет, но ни разу не стрелял с такого оружия, поэтому поспешно отказался.

«Эх, мне бы мой ВССМ, но где тут его найдешь? — мысленно приуныл я».

Стоило взглянуть на клинки, как я сразу же заскучал по своим удлиненным скрамасаксам и родным улаксам, даже скупую мужскую слезу пустил, ностальгируя.

Выдали мне также ездового хасса. Напоминал гибрида лошади и быка, но Косаар сказал, что очень выносливые и относительно быстрые. Своевольная и здоровенная скотина, если честно, невзлюбил меня сразу. А с учетом, что я ни разу не был в седле, так совсем катастрофа локального масштаба. Дал наемник походную палатку, и паек на три дня. А также все необходимое для нахождения в походе.

А по вечерам у отряда была традиция собираться на ужин, о чем меня сразу предупредил Косаар, ну и другие правила отряда он мне вкратце рассказал, пока выдавал мне снаряжение.

— Командир! — обратился к своему временному «начальнику».

— Можешь просто Саар! — отмахнулся весело наемник.

— Саар, знаю, что глупый вопрос, но я так понимаю, у вас часто людей дарят?

— Ты не поверишь насколько часто, особенно здесь в Свободных Землях, это даже своеобразной валютой считается, — просветил меня командир. — Уже что-то подарили? Шахан? — догадался наемник.

— Он самый, женщину, я вот думаю отказаться, мне она на хрен не сдалась, да и куда я с ней? Домой не скоро попаду, и сам пока в подвешенном состоянии, — честно рассказал я обо всем наемнику. Мне показался Косаар нормальным мужиком, и посоветоваться с ним можно.

— Уж прости, Пал, но по тебе действительно, сильно бросается в глаза, что ты чужестранец, — покачал головой тот.

— Почему? — задал я дебильный вопрос.

Косаар внимательно меня подозрительно рассмотрел, видимо удивился данному вопросу.

— Да даже по твоему отношению к рабам, запомни Пал, здесь, — он пальцем ткнул себе под ноги. — В Свободных землях, рабы это вещи, а женщины это женщины! Как бы это не звучало. Улавливаешь разницу? А? Видимо у вас на севере и вправду свои понятия, более человечные как я погляжу. И от подарка я бы не отказывался, и даже приготовился, — как то уже не весело закончил.

— К чему готовится?

— Скоро узнаешь, это если я не ошибаюсь кое в чем. Шахан хоть и богатый работорговец, но и у него есть свои собственные понятия, по которым он и живет! Так! Все! Заболтал ты меня, беги меняй свое рванье, караван уже будет двигаться дальше, а нам скоро заступать, так что живо давай! — поторопил меня тот, так и не объяснив в чем дело.

* * *

Впервые жизни, Риста, личная рабыня великого работорговца, была в замешательстве. Потому как последним приказом ее прошлого господина было то, что теперь она является собственностью некоего загадочного северянина, который не понятным образом, из нового раба ее уже прошлого хозяина, стал его почетным гостем. Впервые за ее короткую жизнь она видела подобное, потому как из цепких лап Шахана Хаддада не уходил ни один раб, лишь только смерть могла быть избавлением от служения. И то даже не от собственной руки, а от руки господина, либо тех, кому он разрешит, просто клеймо раба не позволяло, что-либо сделать.

Она слышала о некоем происшествие в караване, но оно закончилось также быстро, как и началось. А после караван ушел на ночлег. И стоило ей и ее сестре увидеть хозяина, она также была ошеломлена, она впервые видела его ужасно испуганным.

А вот загадочного северянина, они с сестрой, видели лишь мельком, но даже так он произвел на нее неизгладимое впечатление. В отличие от испуганного Шахана, тот вообще выглядел равнодушным, и даже с клеймом на шее, не походил на раба, слишком странным он казался и слишком отстраненным, будто вышел на прогулке. Но клеймо говорило об одном, он новая вещь, и другого не будет.

И после очередного собрания, которое произошло в шатре, весь вечер ее бывший хозяин, после ухода магов, выглядел глубоко задумчивым и о чем-то размышлял все время.

Лишь бросал короткие взгляды на нее и сестру, так как они всегда были с ним рядом.

— Риста, отныне ты не моя верная рабыня, теперь ты собственность моего нового друга, ты должна была его видеть, служи ему столь же верно, как и мне, — выпалил на одном дыхании, скрепя сердцем, ее уже бывший хозяин.

Насколько же он не хотел отдавать лаэсу северянину, но настолько, же и нужно его задобрить. Жаль отдавать девчонку, но заказчик за ними так и не явились в срок, а ведь какой куш за них обещали. Но тут явился северянин, и предположительно в ранге Старшего Истребителя, а если Владыка? А я его еще и обидел, он ведь может весь караван под корень вырезать и не поморщится. Придется откупаться лаэсой. Слава Хамусу он не успел тронуть девчонку, как-будто знал. Что может что-то произойти.

Никто не знал и чувств самой лаэсы, ведь она была до не возможности ошеломлена. Но виду не подавала, она всегда умела держать эмоции при себе, в отличие от младшей сестры, у той всегда все было написано на лице, и была она просто растеряна, и теперь постоянно поглядывала, то на хозяина, то на сестру.

Да ее бывший хозяин был не сахар, но и не настолько жестоким человеком, как могли быть многие. Уж она это знала. И к тому же Шахан ни разу не притронулся, ни к ней, ни к сестре пальцем, оральные ласки для удовлетворения хозяина были не в счет, и были наименьшим злом. Да у самой Ристы складывалось мнение, что и ее саму и ее сестру для чего-то, либо для кого-то приготовили, а тут такой приказ, да и дарят ее неизвестному северянину, да и еще с клеймом. Ведь клеймо это приговор на всю жизнь.

— Я вас поняла господин, мне отправится немедленно к моему новому хозяину?

— Нет! Поменяй свое одеяние, пусть сестра тебе поможет. По окончанию пути, Хольд заменит клеймо, и ты с таким же рвением уже будешь служить ему. А теперь прочь с глаз моих! — рявкнул, уже бывший хозяин.

— Сестра, а как же я? — тихо зашептала Руста, сестра-близняшка, чуть не плача. — Тебя подарили, а я теперь останусь одна, с этим жирным боровом.

Риста подняла глаза к потолку шатра, уповая на богов, ее сестра всегда была бунтаркой.