— Я… Сделаю, как вы сказали, Иван Владимирович, — прошептала она.

Развеяв заклинание, я выпустил ее запястье, и Александрова тут же сползла с кровати. Легким движением она подняла ночную рубашку, но надевать ее сразу не стала. Вместо этого она повернулась ко мне так, чтобы попадающий через окно свет луны очертил ее тело в выгодном ракурсе.

— Вы действительно мне понравились, Иван Владимирович, — сообщила она, предпринимая последнюю попытку моего соблазнения. — И как мужчина, и как человек. Если бы вы дали мне шанс…

Вместо ответа я вновь создал ледяное лезвие в руке и провернул его между пальцев.

— Кажется, мы уже все обсудили, Екатерина Вячеславовна.

— Еще раз прошу прощения, что потревожила ваш сон, Иван Владимирович.

На этот раз она накинула на себя ночную рубашку и действительно покинула спальню. А я сел на постели и еще несколько минут следил, как Александрова перемещается по особняку.

Однозначно мне нужно расширять штат людей. Обзавестись собственной охраной, чтобы вот таких визитов никакие гости не наносили. Интересно только, где их взять? Квалифицированных охранников найти сложно, да и, как показал визит к Сухаревым, не все из них справляются со своими обязанностями.

А вот Егору Никифоровичу придется со мной объясниться. Александровой не должно было уже быть в особняке к этому моменту. Управляющий подчинился ей, как подчиненной наследника престола? Вполне может быть, он же не потомственный слуга Моровых, а всего лишь наемный работник.

И хотя сам говорил мне о том, что от обеих девушек надо избавиться, но Екатерина Вячеславовна почти своя, служит императорской семье. А вот Айшет прибыла к нам из гарема чужого принца и своей является только на бумаге.

Лояльность простых людей всегда будет выше к правящему роду, чем к тем, кому эти люди служат. Тут нужно воспитываться с детства в правильном ключе, чтобы считать интересы одного-единственного дворянского рода превыше всех иных.

— Как же все это… хлопотно, — выдохнул я, когда увидел, что Екатерина Вячеславовна действительно покинула территорию особняка.

Последний в роду Моровых… Его императорское высочество, похоже, слишком высокого мнения о себе, раз решился на такой шаг, даже не поговорив со мной. И это после всего, что я для его семьи сделал.

Нет, разумеется, я понимал, что правитель руководствуется иной моралью, чем его подданные. Главная мотивация всех поступков будущего монарха — благополучие всей Российской Империи, и чувства одного конкретного дворянина здесь не котируются. Но я — не наследник престола.

И мне не нравится, что мной пытаются решать свои вопросы. Моровы им нужны? Все как сговорились, сначала Завьяловы просят о ребенке, теперь вот наследник престола, а до того Дементий Петрович и, разумеется, Венедикт Кириллович предлагали своих женщин. Да даже кровавый культ пытался мне родственника создать. Кто завтра начнет делать мне предложения продолжить великий род Моровых? Прохожие на улицах?

Успокоившись, я лег обратно, но сон уже не шел. Вопрос не следовало откладывать, а потому я быстро оделся и, пройдя по коридору, спустился на первый этаж. Комнаты для прислуги выделены в доме каждому своя, так что я не боялся, что разбужу кого-то лишнего.

Из-под двери управляющего пробивался луч света. Егор Никифорович не спал.

Стучаться я не стал, просто толкнул створку. Мужчина сидел за столом и… Пил. На столе стояла открытая бутылка вина, уже почти пустая. Рядом разместился бокал, в котором плескалось на самом дне.

— Иван Владимирович, — неловко поднявшись на ноги, он поклонился. — Я уволен?

— Ты знаешь, за что я выгнал Александрову и Наджарову? — уточнил я.

— Знаю, Иван Владимирович, — подтвердил он.

— Тогда сейчас ты ляжешь спать, а завтра уволишься сам. Компания, которая прислала тебя, обещала высочайший класс работы. И я оценил его в достаточной степени, Егор Никифорович, — произнес я. — Будет лучше, если ты сам сообщишь им, за что был уволен.

— Я все понимаю, Иван Владимирович, — вновь поклонился управляющий. — Но воля его императорского высочества… В такое время…

— Моровы — не правящий дом, Егор Никифорович, — покачал головой я. — И для меня не имеет значения, кто отдал тебе приказ, если это не был член моего рода. И не забудь перед увольнением увезти Наджарову. Я никого из вас не хочу видеть в моем доме.

— Будет исполнено, Иван Владимирович.

Закрыв дверь, я вернулся в свои покои и, немного побродив по кабинету, сел на диван.

Вот так и проверяются нанятые слуги. Неприятно, но ожидаемо. А с наследником престола я все-таки поговорю. Или сначала посоветоваться с кем-то из лояльных мне дворян?

Глава 15

На рассвете я уже сидел на пороге своей будущей лавки, дожидаясь прихода Антонины Владиславовны. У моих ног лежала сумка с инструментом и необходимыми на сегодня ингредиентами. Предстояло закончить возведение магической системы на моей территории — дальше рабочие уже приступят к завершающей стадии отделки.

На ступеньке стоял пластиковый стаканчик с горячим кофе, купленным по пути сюда. Периодически прикладываясь к нему, я осматривал результат работы бригады и чувствовал, что хоть где-то достиг прогресса. Оставаться дома, чтобы поваляться в постели лишние пару часов, не хотелось. Ни к чему задерживать бригаду — чем быстрее они закончат, тем быстрее я уже, наконец, открою свою лавку.

А то до смешного доходит — я самому императору артефакты делал, а своими собственными делами еще не занимался. Все время приходится куда-то бежать и что-то делать — то от кровавого культа отбиваться, то от наемников. Но будем надеяться, что теперь, когда Сухарев сдал своих подельников, в Кремле опомнятся и действительно наведут порядок.

Небольшая легковая машина остановилась у ворот и медленно проползла вдоль забора к обочине. Погасив двигатель и только после этого отстегнув ремень безопасности, лейтенант Службы Имперской Безопасности выбралась наружу.

Я улыбнулся, глядя на точно такой же стаканчик с кофе у нее в руке. На плечо девушка закинула сумку с собственными инструментами. Калитка пока что не закрывалась толком, так что моя ученица без посторонней помощи прошла внутрь и направилась к крыльцу, на котором сидел я.

Отсалютовав ей своим стаканчиком, я произнес:

— Доброе утро, Антонина Владиславовна.

— Утро доброе, Иван Владимирович, — искренне улыбнулась мне Жданова. — Смотрю, ваша лавка почти готова к открытию.

Я кивнул и похлопал по ступеньке рядом с собой, приглашая ее присесть. Там уже лежала моя расстеленная куртка, так что девушке не пришлось бы сидеть на