— Спой для меня, — сказал он.

Напряжение, нарастающее внутри нее, было непреодолимым. Она почувствовала, что начала терять контроль, и ее охватила паника. Она никогда не позволяла себе терять контроль. Это было слишком опасно.

Словно зная, что выигрывает битву, Рэйф был неумолим.

— Спой, — сказал он мягким, хрипловатым голосом, который привел ее в трепет. — Все хорошо. Ты в безопасности. Я не позволю тебе упасть.

Он скользнул в нее пальцами, раскрывая и растягивая ее.

Буря пронеслась над ней, сквозь нее; прошила ее ауру. Но Рэйф крепко держал ее, наслаждаясь высвобожденной им элементарной женской энергией.

И она запела.

Это была песня, не похожая ни на одну из тех, что она когда-либо пела раньше, песня, черпавшая силу из дальних уголков спектра, песня света и тьмы. Песня жизни.

Где-то посреди потока паранормальных мелодий она почувствовала, как Рэйф скользнул вверх по ее телу и медленно, сильно вонзился в ее влажное, тугое тепло. Она кончила снова.

— Сирена, — сказал Рэйф. — Моя сладкая Сирена.

Он глубоко входил, снова и снова. Его кульминация поразила их обоих. Ударные волны резонировали через обе их ауры. Тогда она поняла, что, по крайней мере, на несколько минут он ослабил хватку, которую удерживал на самообладании. Он воспарил.

Она обвила его ногами, держа изо всех сил, и запела свою тихую, парящую песню. Музыка подавила бы ауру любого другого и отправила бы его в забвение. Но Рэйф, казалось, черпал силу из диких нот, точно так же, как она черпала силу из лихорадки в его ауре.

Реальность скоро вернется. Сегодня она отдастся фантазиям. Сегодня она будет наслаждаться удовольствиями настоящей близости с возлюбленным, который ее не боялся.

Глава 17

Из-за чертового дождя не было видно ничего, кроме смутных теней.

Кен Мейтленд ютился в тесном укрытии на крыше эллинга и слушал ливень. Он барабанил по непрозрачной поверхности озера, заглушая другие звуки. Он ненавидел дождь, который шел на Рейншедоу.

Он пробыл на острове почти неделю, ожидая своего шанса. За это время он возненавидел все здесь — дождь, странный туман, жуткую энергию, которая, казалось, была повсюду. Ему не терпелось убраться с этого камня, но он не собирался уходить, пока не сорвет куш.

Он присоединился к своей старой подруге в движении «Не мешай». Но его не обмануть. Он достаточно долго пробыл на улице, чтобы узнать коллегу-мошенника, когда видел его. Он с самого начала распознал в Хьюстоне Рэдберне, гуру ДНД, мошенника. Кен подумал, что для этого не нужно было хорошо разбираться в людях. Но он сразу же увидел открывающиеся возможности.

Его компьютерные навыки помогли ему быстро продвинуться в организации. Благодаря ему пожертвования утроились. Кен незаметно перевел часть на свой счет в частном банке. Он заслужил комиссию.

Рэдберн какое-то время был в восторге от денежных потоков, но в последнее время он начал с подозрением относиться к своему новому авантюрному сбору средств. — Пора валить, — подумал Кен. Но не раньше, чем он сорвет банк.

Он слышал, как черная вода мягко плещет под досками причала. В слабом свете фонаря, горевшего в лодочном сарае, он заметил странное растение-змеевик, которым было покрыто озеро. Лозы извивались у самой поверхности.

Он слышал, как один из местных жителей сказал, что падение в озеро было смертным приговором. Трава обвивалась вокруг тела и тащила его на глубину. По словам жителей острова, озеро ни разу не отдало своих мертвецов.

Этот тревожный факт, похоже, не беспокоил людей, которые называли Рейншедоу своим домом, размышлял Мейтленд. Они спокойно отнеслись к пугающему озеру, как и ко всем остальным странным вещам на острове. Когда-то это место было биолабораторией Пришельцев. Обычно, этого более чем достаточно, чтобы заставить любого нормального человека собрать вещи и сесть на первый же паром. Но, насколько он мог судить, жители восприняли ошеломляющие результаты древних экспериментов как неотъемлемую часть острова.

Но затем, прожив какое-то время на Рейншедоу, он пришел к выводу, что местные жители такие же странные, как и сам остров. Он был уверен, что начальник полиции обладает каким-то талантом, как и его жена, владелица антикварного магазина. Возможно, энергия острова действительно меняла людей. Может быть, они все были пси-обожжены или что-то в этом роде.

Возможно, программа «Не мешай» была права. Возможно, людям не следует вмешиваться в тайны Древних.

— Кен? — Анжела обошла эллинг. Капюшон темно-синего дождевика был надвинут на голову. — Я получила твое сообщение. Ты где?

— Здесь. — Его охватило облегчение. Он внезапно осознал, насколько напряженным стало его дыхание. Остров действовал ему на нервы. Чем скорее он вернется в цивилизацию, тем лучше. — Я думал, что ты уже не придешь.

Анжела бросилась к нему. Он прижал ее к себе и поцеловал.

Через мгновение она отступила назад. — Очень рада тебя видеть, но что ты делаешь на Рейншедоу? Я придерживаюсь плана. Делаю то, что сказал мне мистер Рэдберн, — небольшое поручение. Пару недель назад я устроила пожар, в результате которого было уничтожено компьютерное оборудование, и позаботилась о том, чтобы новые локаторы исчезли в озере. У меня есть еще одна идея…

— Меня не волнует, что ты делаешь. Анжела, я выхожу из «ДНД».

— Что?

— Я ухожу. Это все обман чистой воды.

— Нет это не правда.

— Правда. Рэдберн — мошенник. Он обманывает тебя и остальных, но я вижу его насквозь.

— Что ты такое говоришь?

— Послушай, я знаю, о чем говорю, — сказал он. — Как ты думаешь, кто помогал ему загребать деньги последний год?

— Ты? — прошептала она.

— Да. Но теперь Рэдберн близок к тому, чтобы понять, что я забирал себе долю. Пора валить. Однако у меня есть последняя задумка. Что-то действительно крупное.

— Я не могу поверить, что ты уйдешь. — Анжела начала плакать. — А как же наша цель? Для тебя это ничего не значит?

— Ни фига. Будь реалисткой, Анджела. Все бесполезно. Руины будут раскопаны и обследованы, и никакое ДНД