Шрифт:
Закладка:
Чего-чего, а крови вокруг Бори и Арчи было предостаточно.
— Улгэн. Скажи, что дальше делать. Я больше не могу говорить.
Алиса отпустила контроль над голосовыми связками и ртом и сконцентрировалась на правой руке Арчи. Ещё чуть-чуть, и он убьёт Борю, чего нельзя допустить.
Влад повернулся к хмурому Улгэну и впервые за свою жизнь искренне взмолился:
— Помоги!
Улгэн выдохнул, подошёл к Боре и провёл рукой над его лбом. Расплавленный мэнун и кровь собрались в тяжёлую розовато-серебристую каплю и, как к магниту, притянулись к руке Улгэна.
— Главную кость сына оголи. Но говорю сразу — этот ритуал работает только на младенцах. Арчи и его свинья умрут. Они сгорят в пламени крови, предупреждаю. Сэрэ сожжёт их изнутри.
Влад молча приподнял голову Арчи и сделал надрез над верхним позвонком. Улгэн горько улыбнулся и переместил каплю на главную кость Арчи…
— Ар-х-х-х! — Арчи зарычал и выпучил глаза. Его лицо покраснело, а левая часть потрескалась и начала крошиться. Боря, который несколько минут назад потерял сознание, вдруг очнулся и еле слышно взвизгнул. Вокруг них заклубился кровавый пар. Боря завалился набок и сполз с тела Арчи. А тот закричал и выгнул спину. На его правой руке засиял узор Нитей Крови, а доспех начал плавиться.
Влад посмотрел на мрачного Улгэна. Старик пожал плечами.
— Что мне делать?! — Влад схватился за голову. Его убивало то, что он бесполезен. Он даже не знал, в чём проблема и что происходит с его сыном.
Арчи продолжал кричать, из его рта, носа и ушей потекла горячая кровь, капилляры в глазах полопались. Когда Влад хотел поднять его, на него неожиданно навалилось страшное давление. Даже Влад Драгин, могущественный Квинк, замер, не способный шевельнуться. Страшная, тяжёлая аура невероятной силы окутала его.
Влад с трудом поднял голову и увидел в воздухе неясное гигантское очертание, будто созданное из тумана. Аура шла именно от него. Очертание напоминало формой голову животного. Оно раскрыло пасть, и Арчи с Борей исчезли. Последнее, что заметил Влад, как узор Призыва на руке Арчи ярко вспыхнул и разлетелся на куски.
Темнота и холод затопили моё сознание. Иногда сквозь них пробивались алые тёплые всполохи или знакомый, родной голос Алисы. Но это были лишь краткие мгновения, размытые бесконечными темнотой и стужей.
В какой-то момент мне стало теплее. Холод медленно, капля по капле, отступал. Это продолжалось долго. Не знаю сколько, так как в этот момент я не мог нормально мыслить — разум был словно скован льдом.
— Арчи?.. — тихий голос достиг моего сознания. И на этот раз я не только услышал Алису, но и осознал сам факт того, что она пытается до меня достучаться.
Мысли лениво шевельнулись в голове, но дальше этого не зашло — холод мешал разуму пробудиться.
— Арчи!.. — спустя неизвестное количество времени я вновь услышал Алису.
— Да?.. — и смог ответить!
— Ты приходишь в себя, — в голосе Алисы звучало невероятное облегчение. — Не бойся. Ты в безопасности. Отдыхай, сколько хочешь. Тут тебя никто не достанет.
— Что?
Но Алиса больше не ответила.
* * *
— Он шевельнулся! — раздался над моим ухом радостный голос Бори.
Я поморщился. Чего так орать-то…
— Он сжал глаза! — воскликнул Боря.
— Он морщится, неуч, — ответил ему другой голос. Вроде как девчачий, но странный. Хрипловатый.
Я с усилием открыл глаза и проморгался.
— Сама ты неуч! Я читать умею!
— Врёшь! Ты только своё имя научился читать, и то через раз!
— А вот и нет!
Лежу на чём-то тёплом, мягком. Сверху небо, но странное. Светло-фиолетовое, с зелёными полосками. Впервые такое вижу.
— Арчи! — мне на грудь прыгнул Боря и начал радостно лизать моё лицо.
Я рассеянно прикоснулся к поросёнку. Странное чувство. Я очень хорошо ощущаю Борю, как будто он — часть меня. Радость, детский восторг, сильное облегчение — Борины эмоции смешивались и буквально пронизывали меня. А ещё я чувствовал тепло, непрерывно исходящее от Бори.
— И что в нём такого? — с лёгким раздражением поинтересовался второй голос. Я повернул голову и с удивлением увидел ещё одного поросёнка — только с двумя торчащими розовыми косичками. Глаза у него были больше, чем у Бори, и зелёные. А кончики ушей — оранжевые.
“Алиса, где я вообще?” — мысленно спросил я и дотронулся до левой стороны своего лица. Она ощущалась странно, и я решил проверить. Мои пальцы, к моему удивлению, коснулись не кожи, а чего-то твёрдого.
— Э-э-э…
Ты в Мире Двенадцати, — ответила Алиса.
Я невольно улыбнулся. Жутко соскучился по её голосу.
Пока Боря и второй поросёнок спорили, Алиса начала вводить меня в курс дела.
Как я и предполагала, твой прорыв был самоубийственным. После того как начал формироваться доспех, гулий режим дал о себе знать. Думаю, это связано с частичками кости трёхголового гуля. Всё же не стоило их добавлять.
“Мы же обсуждали это. С чёрным доспехом я смогу использовать узоры”, — мои пальцы продолжали ощупывать лицо. А точнее — места перехода от твёрдой поверхности к суховатой коже.
Да. Но тем не менее это привело к тому, что гулье начало среагировало на кости и активировался гулий режим. Во время прорыва. Это стало катастрофой — твоё настоящее сознание исчезло, а Инь-чакра начала гулять по телу, с огромной скоростью трансформируя тебя в гуля.
Я поморщился. Как я вообще выжил? И почему я в Мире Двенадцати?
Гулий режим смог подавить меня, когда я очнулась после эволюции. Я не могла ничего сделать — была заперта в твоей холодной крови. Гули вели себя странно — они не нападали тебя. Те, кто послабее, — следовали за тобой. А сильные гули изучали тебя. Не знаю, с чем это связано. Такое чувство, что между Огранёнными и гулями существует какая-то связь. И ты, создавший доспех, но при этом пахнущий как гуль, стал чем-то новым и неожиданным для гулей. И это, несмотря на то…
“Давай потом подробно обсудим”, — мягко перебил я распалившуюся Алису. Ей была крайне интересна эта тема, но меня сейчас волновало совершенно другое.
А Боря уже прекратил спор со своей подружкой и сразу же переключился на меня.
— Ты когда встанешь?! Я хочу показать тебе наш город! Он очень большой! Но не такой, как мой дедушка. Или полдедушки. Нет, мой город не такой большой, как голова моего дедушки. Но он всё равно большой!
— Вот болтун, — покачала головой девочка-поросёнок. — А десять дней назад молчал всё время…
— Дай минутку полежать, — я погладил Борю, который продолжал говорить, восхваляя то ли размеры города, то ли размеры разных частей своего деда.
