Джулиан ощутил, как плечо пронзило странно-знакомой болью: Ярри метнул в него нож, — но не остановился. Словно молодой сайгак, он бросился во мрак, сбегая по крошащимся камням и слушая топот ног за собой.

Джулиан всегда был быстр, но эльф, сытый и высокий, быстрее, а ещё из плеча эльфа не торчал клинок, мешая движениям. Хорошо хоть лезвие тонкое, как у шпаги. Если вынуть из себя, кровь не прольётся потоком, а едва ли крохотным ручейком.

Однако Ярри — кузнец, и в его распоряжении множество разного оружия. Ему даже не нужно догонять Джулиана.

Вскоре юноша ощутил, как острая боль пронзила бедро и спину: эльф кидал иглы наугад. Даже его волшебные глаза во мраке были бессильны.

Он стиснул зубы, чтобы не заорать.

— Это бесполезно, Джулиан! — услышал он голос за своей спиной. — Остановись и прими от меня быструю смерть!

«Обязательно», — съязвил он про себя, прячась за камнем и шаря руками по стене. Кажется, где-то здесь был ещё один ход… Он чувствовал его, когда шёл по направлению к поверхности. Он должен быть тут, узкий, ведущий вниз…

Пальцы задели гладкую выемку, как раз в тот момент, как Ярри, мягко и беззвучно шагающий в темноте, оступился почти в двух шагах от Джулиана.

Джулиан замер, он перестал дышать. Только бы на него не попал блик…

Нельзя было услышать, двигается ли Ярри или стоит на месте, что-то заслышав или завидев, но сомневаясь. Однако вскоре он оступился вновь. Камушек из-под его сапог перекатился едва слышно где-то в десяти шагах.

Джулиан ухмыльнулся. Он скользнул в узкий ход тихо и осторожно, прошёл несколько шагов, ощущая, что впереди есть ещё залы, и побежал, смеясь, как весёлый ребёнок.

Ярри обязательно услышит его смех и пойдёт за ним. Но этот смех услышат и неупокоенные. Неупокоенные. Гоблины, которых, если верить Сатурну, истребили эльфы.

Он бежал, считая шаги, довольно долго. Лаз круто уходил вниз, а потому стараться бежать бесшумно не было смысла: он всё время оступался. Не легче было и преследующему его Ярри. Тот был крупнее, и ему приходилось бежать ещё осторожнее.

Холодало, воздуха уже не хватало, и оттого больно резало в груди. Джулиан упал на колени в одном из залов и дал себе секунду, чтобы перевести дыхание.

Он услышал копошение сбоку, а затем уха коснулось влажное дыхание.

Джулиан зажмурился, стараясь не двигаться, словно это могло помочь. Сил бежать не было. Коррас молчал.

Существо ломающимся голосом заговорило ему на ухо. Его язык был красивым и стройным. От этого языка веяло прохладой, вьюжными ветрами, толстыми стенами, тяжёлыми мечами…

— Кто ты? — тихо выдохнул Джулиан.

Существо рассмеялось булькающим смехом.

— Галактион, — на спину легла холодная рука. — Галактион.

По шее прошёлся мокрый язык, и, к своему стыду, Джулиан ощутил, как заводится. Собственные беспомощность и бессилие перед лицом неизвестности и чужой мощи будоражили воображение и тело.

— Помоги мне, — зашептал Джулиан. Не всем, но многим эльфам было достаточно несколько минут, чтобы изучить человеческий язык, и он просто надеялся, что это существо тоже может так. — Помоги мне. Убей его. Помоги мне.

Существо снова рассмеялось. Оно прижалось к Джулиану холодной липкой кожей, обняло, приникая губами к шее, руками — к груди, мрачной готовой твёрдостью — к бедру.

— Если поможешь мне, буду твоим добровольно, — пообещался Джулиан, — Галактион.

Дрожащую от страха и утомления руку он протянул к существу, касаясь, кажется, лица, гладкого, ледяного. Существо пахло болотной сыростью, холодом и грибным отваром. Оно довольно зафыркало Джулиану в шею, и так тот осознал, что понят.

Чужая речь вновь защекотала кожу, голос утратил слабость, ровный и восторженный.

Оно прижалось к Джулиану ещё крепче, а затем резко отступило бесшумно во мраке.

Джулиан обнял себя за плечи.

В тишине пещеры он внезапно расслышал далёкий стон, что преследовал его в верхних залах. Казалось, этот звук рождается откуда-то из-под земли. Галактион не стонал, он вёл речь, хоть и непонятную, но осмысленную. Значит, кроме неупокоенных, здесь есть и другие существа? Вроде Сатурна? Или кого-то ещё? О ком старик забыл или не посчитал нужным рассказать.

Он сел на пятки, успокаивая дыхание. Ни Ярри, ни Галактиона не было слышно, хотя эльф бежал за ним, почти след в след.

Внезапно рядом послышался протяжный тягучий вой. Джулиан вскочил с земли и метнулся прочь от этих холодящих кровь звуков.

Стон прошёл мимо, срываясь то на шёпот, то на высокие, то на низкие тона. Ему вторил второй, третий…

Джулиан стиснул кулаки, вжимаясь в холодный мокрый камень. Из-за стука сердца он не мог ясно слышать, что происходит.

«Мне конец?»

Стоны стали тише, оказались где-то далеко над головой.

«В том коридоре, по которому я убегал от Ярри», — как только эта мысль пришла ему в голову, по ушам резанул отчаянный крик.

Кричал Ярри.

Джулиан ощутил, как всё сжимается в груди. Они не были достаточно близки с Ярри, но он никогда не хотел тому смерти, особенно такой смерти. От рук стонущих монстров из подземелий.

«Не хотел до того момента, как он сам не решил меня убить», — Джулиан сел на пятки. Запоздало он понял, что опасность его миновала.

Существа не собирались его трогать. Существа пошли за Галактионом, чтобы убить Ярри. От которого Джулиан попросил избавиться в обмен на своё тело.

Как ни странно, эта мысль не ужаснула его. Хоть до того он и ни разу не был под кем-то, Джулиан испытал неожиданный интерес. Целых два месяца он не трахался, если не считать видений, в которых он входил в чужие воспоминания. И не хотел. А теперь, как только немного поел, вновь ощутил ненавязчивое, крадущееся желание. Да и это существо… Галактион. Оно было осознанным. Каковы шансы, что оно также человечно, может быть, даже по-своему красиво, как и Сатурн? Каковы шансы, что оно будет с ним не как Йотль, слишком нежный, слишком покорный и желающий, чтобы его уломали, нагнули, сковали в сильных объятиях, а как… Джулиан нахмурился, теряя нить размышлений.

Он представлял, без ожидаемого ужаса и сопротивления, каково бы это было? Ощущать себя покорной куклой в чужих объятиях?

Вскоре он услышал легкий шорох, издаваемый несколькими телами. Кто-то сильный подхватил его на руки, кто-то тихо застонал невдалеке, а затем его понесли.

Обессиленный, Джулиан повис в чужих руках и прикрыл глаза. Всё равно он ничего не видит. К тому же, наверное, лучше не знать, как выглядят они.

Тот, кто нёс его, через несколько