смел меня тронуть. Он проводил меня через все опасности, до пятидесятого ранга, а потом… — Она шмыгнула носом и вытерла подступившие слезы. — Он ушел в ад. Он стал тем, кем мне вряд ли когда-нибудь стать.

— Ты выбрала свою дорогу. Как знать, может ты будешь лучше его в другом. — Слушая ее рассказ, во мне проснулись некие нежные чувства. Но она не дола погладить себя по голове, нагло откинув протянутую руки и, вместо этого, заглотив мягкий член целиком, облизнув, при этом, мошонку своим длинным языком.

— Плевать, что будет. — Яростно рыкнула она. — То, что было, уже не вернуть назад. — Крики так и не смолкали. Даже наоборот. Наш разговор не мог их заглушить. — Катрин разговорит его. С кем-кем, а с оборотнями она шутить не будет.

— Так это она попалась к оборотням?

— Да. — Лариса снова вернула голову на бедро и продолжила наблюдать за собственной игрой с моим органом. — Эту историю оборотни рассказывают всем, кто к ним попадает уже сотни две лет, таким образом заманивая все новых и новых рекрутов. За счет чего они и стали самой многочисленной разновидностью тварей в чистилище. Даже вампиры, вторые по численности, меньше одного их основного клана.

— Даже страшно представить…

— Да… Она тогда была совсем глупенькой. Первая ночь. Некому было предупредить ее, что нужно всего лишь уснуть до боя часов. Но она этого не знала. — Крики начали постепенно смолкать, оставляя нас в тишине, от чего голос демонессы эхом разносился по сауне. — В первую же ночь она попалась паре наглых оборотней. Тогда они еще не имели авторитета и занимали одно из низших мест в иерархии, занимаясь самыми отвратительными делами. Само-собой, блохастые не могли пройти мимо молодой и красивой девочки, оказавшейся совсем беззащитной перед, не самыми сильными врагами. И эти твари не захотели ее убивать, решив сделать ее своей сучкой.

Лариса облизала губы, не забыв и про член, зажатый в ее кулачке. Быстро осмотрелась по сторонам, словно за нами кто-то мог подглядывать и, едва ли не впервые с начала разговора, посмотрела мне в глаза. На ее лице снова застыла нахальная улыбка, от чего руки сами потянулись к рожкам, чтобы исправить это, заняв рот чем-нибудь более полезным. Но она снова ловко извернулась, не дав себя поймать.

— Так вот. Эти ублюдки насиловали девочку всю ночь напролет, причем в своей звериной форме. Они совершенно не стеснялись никого, даже наоборот, предлагая всем присоединиться. Так что, уже за первую ночь ей воспользовались с десяток лохматых тварей.

— Мерзость. — Прокомментировал я.

— Это только начало. — Хмыкнула в ответ Лариса, еще раз облизывая головку члена. — Ей же никто не сказал, как избежать ночной жизни. На следующую ночь, ее подловили почти на том же месте, только тварей оказалось еще больше. Сам понимаешь, никаких шансов отбиться у нулевой девчонки не было.

— Неужели никто не рискнул заступиться за нее? — Искренне удивился я.

— В ту ночь некому было заступаться. Оборотней было слишком много и, мало желающих нашлось бы, заступаться за девушку, которая буквально купалась в сперме. Ее так обделали, что к утру она уже не могла двигаться, едва не обнулившись. Но блохастые сообразили, что так они лишатся своей игрушки и вовремя остановились. Тогда она получила свои первые ранги.

— Постой. А разве смерть хоть что-то меняет?

— Ты проснешься в той же комнатке, только в другом месте. — Пояснила рогатая. — Но ей не дали этого сделать. А утром начали искать ее жилище. И что хуже всего — нашли. Катрин не понимала, что происходит с ней ночами и думала, что это ее наказание за не слишком праведную жизнь. Но когда ее нашли днем, то стало совсем страшно.

— Постой. — Снова прервал я ее рассказ. — А как же жнецы? Они же не допускают правонарушений.

— На частную собственность это не распространяется. Если ты не позовешь на помощь, то тебя никто не кинется спасать. — Сделала она небольшое отступление, снова облизала член целиком и продолжила. — Оборотни были в человеческом облике, что сбило девушку с толку и она просто не знала, как быть. Тогда началось самое ужасное. Ей пользовались днем люди, а ночью приходили оборотни и брали ее уже совсем по-другому. К концу первой недели девочка стала личной клановой шлюхой, которая открывала ротик и вставала в позу, стоило только кому-нибудь начать раздеваться. Она уже окончательно потеряла понятие, сколько, как и когда ей пользовались. Она стала зависимой от собачьих членов. А чтобы она не обнулилась от переутомления, оборотни быстро прокачали ее до сорокового уровня. Таким образом они не только обошли отвратительную форму монстра, но и сделали ее более выносливой.

— Как же ей удалось сбежать?

— А кто сказал, что она сбежала? — Хмыкнула Лариса. — Я же говорила, что оборотни были тогда самой ничтожной кастой отбросов. Вот они и не подумали, что так открыто издеваться над девушкой нельзя. Нашлось много желающих наказать этих отморозков. В один прекрасный момент, зная где они и чем занимаются, явился отряд ангелов, устроивших настоящую бойню. Но даже когда оборотней рубили, Катрин не прекращала обслуживать их.

— Печальная история.

— Оборотни считают иначе. Они до сих пор гордятся и, поймав очередную жертву, предлагают ей выбор: стать такой же шлюхой или перейти в их ряды. Сказать, что после того, как они выбирали второе, их переставали трогать, все равно никто не мог. Девушки-оборотни становились такими же шлюхами, но у них были права и далеко не каждый мог ими воспользоваться. Но об этом старательно молчали. Зато мужчин, желающих присоединиться к этим ублюдкам, становилось все больше. Очень много неудовлетворенных козлов мечтали о такой безнаказанности.

— А что дальше было с Катрин?

— Меня долго приводили в чувства. — Раздался за спиной недовольный голос крылатой, заставивший нас вздрогнуть и посмотреть в ее сторону.

Ангелочек сменила свой облик на человеческий, явно скрывая множественные раны, но кровь, в большом количестве покрывшая ее худощавое тело, никуда не делась. Девушка не стала обременять себя одеждой, так и разгуливая по погребу нагишом. Вмешавшись в разговор, она не стала долго задерживаться на месте, спокойно подойдя к краю и рыбкой нырнув в волшебную воду. Нам только и оставалось, что наблюдать за ней, не решаясь продолжать историю.

Проплыв у самого дна в одну сторону и дождавшись пока с ее тела смоется все постороннее, Катрин вынырнула у противоположного бортика. Со спины не было видно, что за выражения застыло на ее лице, но и без того было ясно, что с ангелочком что-то не так. В сауне повисла