Шрифт:
Закладка:
Но чем дальше я еду, тем более усталой и менее внимательной становлюсь. Поэтому слишком поздно замечаю, что после поворота внезапно начинается еще один подъем, и не успеваю вовремя затормозить. Велосипед тут же проскальзывает по гравию и несется прямо на дерево.
20
Паскаль
Лос-Анджелес, Калифорния
Сразу после душа я быстро надеваю черную футболку и открываю бутылку Club-Mate, чтобы устроиться с ней на балконе. Теперь я сижу тут почти каждый вечер и болтаю с Холли о том, как прошел день. Установив штатив, около восьми часов я закрепляю телефон в держателе. В животе покалывает, потому что я целый день с нетерпением ждал разговора с Холли. После того как она прислала мне фото с прогулки по Гранд-каньону, от нее больше ничего не слышно.
Ровно в восемь я выхожу в эфир и приветствую свою аудиторию. Меньше чем через минуту на экране всплывает запрос от Холли на участие в трансляции.
– А вот и она, – радостно объявляю я, пока на дисплее разворачивается второе окно.
– Привет, ребята! Как поживаете? – Холли машет рукой в камеру. Она сидит на кровати, за спиной у нее гирлянда, а волосы еще мокрые – вероятно, потому, что она только что вышла из душа. По щеке тянется красная царапина.
– Что с тобой произошло? – взволнованно спрашиваю я. Не могла же она в…
– У меня случилось небольшое столкновение с деревом, – строит рожицу Холли и вздрагивает. Очевидно, у нее болит щека. – Все не так уж страшно. И не беспокойся, твой горный велосипед тоже еще жив.
– Э! – откликаюсь я. Мне хочется сказать, что велосипед – последнее, что меня беспокоит, но я вовремя вспоминаю, что за нами наблюдает весь мир. – Что ж, любопытно услышать эту историю, – вместо этого произношу я, приглашая Холли рассказать об этом.
И она рассказывает. Говорит о своей поездке в Гранд-каньон и о том, что уже сто лет не каталась на велосипеде, и в конечном итоге это привело к тому, что она не удержалась на гравийной дорожке и врезалась в дерево.
– Дерево фактически меня спасло. Не встань оно на пути, я бы полетела вниз. – Холли указывает на щеку. – Оно даже оставило мне миленькое напоминание. В любом случае после этого до фургона я добиралась на маршрутном автобусе. С ним, к счастью, проблем не возникло. – Холли весело делится событиями этого дня, однако мне никак не удается отделаться от ощущения, будто что-то не так. Ее хорошее настроение кажется мне маской. Может, эта авария все-таки закончилась не так безобидно, как она утверждает?
Мы еще некоторое время обсуждаем остальные приключения, которые пережили на этой неделе, причем Холли собрала гораздо больше впечатлений, чем я. Все, что происходило со мной, в основном касается семейных дел. Тем не менее я сообщаю, что решил провести эксперимент и есть исключительно веганскую пищу. Рассказываю о неприятности с бусинами и о своей ссоре с кофемашиной, не забываю и про выставку, на которую ходил пару дней назад.
– Итак, в целом неделя была очень удачной. Я бы сказал, что мы оба успешно справились со своими первыми заданиями.
– Мне тоже так кажется. – Холли машет перед камерой новым конвертом. – Открываем следующие?
– Само собой. – Я хватаю искусно украшенный ею конверт и осознаю, что уже предвкушаю новый вызов. – Ты первая.
– О’кей. – Она многозначительно улыбается и открывает конверт. – «Дорогая Холли, моему фургону не помешает добавить немного шарма. Ни в чем себе не отказывай, прояви свою креативность, создай воспоминание, которое останется там после нашего челленджа», – вслух читает она, после чего, расширив глаза, смотрит в камеру. – О, правда? Ты доверишь мне свой фургон?
– Отдаю его в лучшие руки. – Я пожимаю плечами, словно это пустяк, но на самом деле это еженедельное задание очень много для меня значит. Когда я его писал, то думал о том, что хочу оставить себе память о нашем обмене. Память о фисташковом мороженом и об одном из самых больших безумств, которые я совершал в своей жизни.
Однако теперь добавилось столько других вещей, о которых мне хочется помнить всегда: о разговорах под звездным небом и смехе Холли. О том, как она ликовала в Лас-Вегасе и как утешала меня, когда я рассказывал ей о маме. О наших бесчисленных сообщениях и всяких безделушках, которые я обнаруживаю у нее в квартире и которые показывают, сколько радости она получает от таких мелочей. После того как через три недели я вернусь в свой фургон, не хочу, чтобы там все выглядело так, словно она никогда в нем не жила. Словно не была частью моей жизни. Нет, я…
– Пакс… – Прикусив губу, Холли в ожидании смотрит на меня.
– М-м?
– Откроешь свой конверт?
– А, точно, да. – Я прочищаю горло и подношу разукрашенный конверт к камере, чтобы продемонстрировать, насколько мы разные. В этот раз она тоже написала свое задание красиво изогнутыми буквами на раскрашенной бумаге. – «Дорогой Пакс, как ты наверняка уже знаешь, у меня есть собственный интернет-магазин, который работает за счет регулярного пополнения его новыми вещами. Осчастливь своих фанатов и создай свою собственную вещь/вещи, которой/которыми по завершении обмена мы порадуем твоих поклонников. Я помогу тебе его передать, когда вернусь. Удачи!
Холли», – зачитываю я. – Это шутка, да? Я же никогда ничего подобного не делал!
Холли сгибается пополам от смеха.
– Уверена, у тебя уже есть парочка хороших идей.
– Ха-ха, да. – Почесав в затылке, я пробегаюсь взглядом по комментариям, которые сыплются с головокружительной скоростью. Народ в восторге. Даже если у меня получится уродливое нечто, вероятно, его все равно мгновенно купят. В этом вся прелесть такой большой аудитории. – Значит, мне можно покопаться у тебя в кладовке и поискать там вдохновения?
– Она вся твоя, – шутит Холли. – Как и все остальное в моей квартире. А если в процессе тебе захочется где-нибудь прибраться, не сдерживайся.
Я смеюсь и опять заглядываю в комментарии.
«О-о-о, у меня сердце трепещет».
«Хотела бы я, чтобы мужчина на меня так смотрел».
«А вы не можете сделать совместное
