Используя скорость, вес своего тела и инерцию падения, наемник сделал рубящий удар мечом. С кромки лезвия сорвалось облако изумрудного света. В нем Хаджар увидел пушечное ядро, стремящееся пробить его грудь.

От силы, с которым техника давила на него, вокруг по песку расползались круги. Скрипела под натиском трескавшаяся земля.

Хаджар же неотрывно смотрел в глаза Брому. Тот уже праздновал свою скорую победу. Он видел перед собой лишь простого воина, которого, быть может, власти Курхадана отправили разобраться с разбойниками.

Что мог противопоставить такой никчемный мальчишка с жидкой бороденкой ему — Брому? Да он даже клинок не успеет обнаж…

По небу прокатилась волна тяжелого рева. Битва на мгновение застыла. Каждый человек, пусть меньше чем на один удар сердца, но ощутил, как ему в спину уставились два жутких глаза со зрачками-веретенами.

Как если бы сама смерть в облике ужасного монстра подкралась сзади и уже готовилась забрать их жизнь. Некоторые, самые слабовольные, даже обернулись.

Когда Бром приземлился на песок, то уже не воспринимал своего противника как смешную букашку. Приняв низкую стойку, он выставил перед собой щит и положил на его дугу меч. На этот раз он приготовился вовсе не атаковать, а защищаться. Биться за свою жизнь.

— Как меня зовут, Бром? — внезапно спросил юноша.

Бывшего наемника как громом поразило. Это имя он не использовал вот уже почти как десять лет. С того самого дня, как ему пришлось бежать из Лидуса. Откуда мальчишка мог знать его?

И что это было за жуткое ощущение и техника, которой он рассек его “Падающую звезду”?! Еще никогда Бром не видел, чтобы в простом взмахе клинка было столько силы и ощущения смерти. Ему даже показалось, что в порыве темного ветра он увидел танцующего дракона.

— Мы знакомы?! — выкрикнул из-за щита Бром.

— Знакомы ли мы… — повторил Хаджар. — Пока ты не ответишь на этот вопрос, Бром, я не отдам твою душу на суд предков.

Хаджар убрал меч в ножны, а затем отвязал их от пояса. Тесемками он закрепил гарду так, чтобы клинок не выскользнул наружу. В следующий миг он уже оттолкнулся ногами от земли, используя энергию для техники “Десяти воронов”.

Его тень обернулась четырьмя черными птицами, а затем он уже появился справа от Брома. Тот не успел даже бровью повести, как ему в бок врезался стенобитный таран. Хрустнули кости, изо рта вырвалась струйка крови, а самого наемника подкинуло на пару метров в воздух.

На этом Хаджар не остановился.

Вновь оттолкнувшись от земли, он оказался над Бромом и с силой ударил стопой во вражескую грудь. Того сложило пополам, и, как недавно удар собственной техники, он свалился с неба на землю. Удар получился такой силы, что вокруг поднялось песчаное облако, а Бром, хрипя, с трудом выползал из небольшого оврага.

Если бы не техники усиления тела, изученные им еще в Лидусе, ему бы переломало все кости и раскрошило внутренние органы.

— Как меня зовут, Бром? — вновь прозвучал вопрос.

Бром поднял взгляд на юношу. Тот стоял с убранным в ножны мечом. От него явно исходила аура практикующего на грани трансформации пробужденного духа. Проклятье! Он был на целую стадию ниже, чем сам Бром! Но почему-то наемник понимал, что у него нет никаких шансов против этого монстра. Потому что в глубине глаз юноши он видел свою смерть, представшую в облике разъяренного дракона.

— Сдохни! — раненым бизоном заревел Бром.

Он собрал воедино всю энергию, а затем сделал одно движение щитом. Многие полагали, что его основным оружием был меч, но это всегда служило хорошей обманкой. На самом же деле Бром был мастером щита, используя его как в обороне, так и в нападении.

Изумрудный свет обернулся лавиной, рвущейся в сторону противника. В ней кружились острые диски — наточенные края щита, обернувшиеся кружащимися лучами звезд.

— Звездная вспышка, — прохрипел Бром.

Этим ударом он однажды смог ранить истинного адепта. Куда там пусть и такому монструозному, но простому практикующ…

Мир вновь ненадолго замер. Не было ни вспышки, ни рева дракона, ни давления безумной силы. Хаджар сделал простой удар, но вложил в него все свои знания о пути меча и внутренний клинок, запертый где-то в глубине его сознания.

От простого секущего удара небо рассекла полоса стального света. Казалось бы — легкая и спокойная, как перо на ветру, она, тем не менее, была немногим медленнее Ильмены в ее лучшем рывке.

За собой удар вел шлейф из песка, что создавало иллюзию, будто он парит внутри самого пространства.

Лавина остановилась. Замерла. Секундой позже она распалась на мириады шелковых лоскутов. Они таяли, не успевая опуститься на песок. А сам удар, почти не потеряв силы, лишь едва коснулся плеча Брома. Он пролетел еще примерно тридцать шагов, пока не истаял в воздухе. Песчаный шлейф разлетелся по ветру.

— Ублюдок. — Бром замахнулся было мечом, но внезапно понял, что не чувствует рукоять клинка.

Как, впрочем, и всей руки.

С криком он упал на песок. Выронив щит, бывший наемник, ныне разбойник, пытался хоть как-то унять поток крови, рвущийся из плеча. Рука, все еще сжимавшая меч, лежала рядом с ним.

— Монстр! — кричал Бром, с ужасом понимая, что тварь, принявшая облик человека, идет к нему. — Не подходи, проклятый монстр! Демон! Исчадие бездны!

Бром извивался на песке, пытаясь отползти в сторону. Инстинкт самосохранения пытался заставить его действовать — хоть как-то попытаться выжить. Ему действительно казалось, что к нему приближается не человек. Будто хищный зверь стелился по песку. Хищный, голодный и опасный.

Как еще можно было объяснить, что всего одним ударом он рассек его артефактную кольчугу и усиленное техниками тело? Проклятье! Бром мог выдержать попадание арбалетного болта на излете и отделаться лишь ушибом!

— Как меня зовут, Бром? — прозвучал голос, скорее похожий на рык животного.

— Да не знаю я! Изыди, тварь!

Хаджар смотрел на человека, которого пусть никогда не боялся, но всегда сторожился. Чего стоило тому отнять жизнь немощного уродца? Теперь же он, плача, скользил по песку и все молил богов, чтобы те даровали ему пробуждение от страшного кошмара.

— Посмотри на меня, Бром! Посмотри!

Хаджар схватил разбойника за ухо и рывком притянул к своему лицу. Они оказались так близко, что едва не