Шрифт:
Закладка:
Никита протирает спиртовой салфеткой плечо и ставит себе укол.
— Кого-то я искал, когда ты ещё валялась на матрасе с Фролом, — Никита отставляет лоток и светски улыбается. — Тебе не кажется, что в последнее время ты много валяешься?
— Зайду к тебе завтра, плюнешь мне на коленку? — делаю серьёзное лицо.
— Не понял? — прищуривает глаза Никита.
— Змеиный яд хорошо от ушибов помогает. Но сначала обязательно холод! — хватаю Фрола за руку и ретируюсь с поля боя. Навестила больного!
Мы поднимаемся в нашу спальню. Я прохожу к окну и утыкаюсь лбом в заиндевевшеестекло. Меня трясёт от злости. Конечно, всё шло к тому, что мне пришлось бы уйти из клиникиНикиты. Фрол хочет больше внимания к себе, к Марусе, мечтает ещё о детях. Но вот так цинично закатать меня под асфальт! Отобрать у меня любимую работу, кусочек моего личного пространства! Этого Смехов я тебе не прощу!
Фрол обнимает меня со спины и расстёгивает крючки на шубе. Он трётся об мою щёку щетиной и шепчет:
— А кто там у нас умеет добиваться своего?
— Я не это имела ввиду? — поворачиваюсь к Фролу, и шуба соскальзывает с моих плеч.
— Что не это? — в голубых глазах Фрола отражается свет уличных фонарей.
— Ты самый красивый мужчина на свете, — шепчу я.
— Что ты имела ввиду, Марго? — не даёт Фрол мне съехать с темы.
Выворачиваюсь из его объятий и иду в ванную. Забираюсь в душевую кабину. Фрол, со скоростью дембеля скинув одежду, забирается следом за мной и закрывает дверцы. Включаю воду и впервые за день получаю от этого удовольствие. Горячие струи приятно ласкают тело. Закрываю глаза и подставляю под них лицо. Щёлкает крышечка геля, и аромат персика щекочет нос. Чёртовы персики и фонтан. Конечно же на память приходят лиф и шаровары. Ладони Фрола скользят по моему животу и ниже.
— Представляешь, этот парень хотел сделать меня третьей женой? — возмущаюсь я и обнимаю Фрола за шею.
Он трётся об меня носом.
— И, мне кажется, что во всём этом тебя зацепила только цифра три.
— Я тебя сейчас стукну, — подставляю губы для поцелуя.
— И подтвердишь мои догадки, — Фрол не спешит их найти.
— А кто такая Камила? — томно спрашиваю я, забирая пешкой зарвавшегося ферзя.
Долгожданный поцелуй,я пушинкой взлетаю в воздух, и в груди перехватывает дыхание.
— Я убью за тебя, Марго, — шепчет Фрол. — Для меня больше не существует других женщин.
Рита
Фрол исполнил Никитин посыл, и я с трудом отлепляю себя от постели. Ума не приложу, где взял силы мой ненасытный медвежонок с раннего утра подорваться и уехать на тренировку. На этой неделе у него ответственный матч. Я теперь женщина от работы свободная, можно будет съездить посмотреть, что за игра такая и почему по ней сходят с ума миллионы. Игроки, конечно, обалденные мяч по полю гоняют, но смотрят-то футбол преимущественно мужики. Себя что ли на их месте представляют?
Напевая, я принимаю душ, смущаясь от воспоминаний. Удивительно, как мы с Фролом ночью не разнесли душевую кабину, и на нас не осыпался кафель. Ревность и разлука нормально так подлили вчера масла в неугасаемый костерок нашей любви.
Выключаю воду, заворачиваюсь в полотенце и прохожусь массажной расчёской по мокрым волосам. Выдавливаю на ладошку масло из пластикового флакона и распределяю по кончикам. Вдруг в голове что-то щёлкает, и флакон летит в раковину. Маруся! Вот что я за мать такая? Дочь всегда с утра прибегает к нам в спальню поздороваться, когда мы с Фролом дома. Заболела? Похитили?! В ушах закладывает, сердце проваливается в живот. Как есть, в полотенце, босиком выбегаю из спальни и стремглав несусь в комнату дочери.
— Маруся! — дёргаю на себя дверь.
Постель не застлана, но дочери здесь нет. Выхожу в коридор и, шлёпая босыми пятками, несусь к лестнице. Внизу не слышно Марусиного голосочка. Лишь звяканье посуды, и нос щекочет аромат яблочного пирога. Анна Ивановна накрывает на стол. Комната Руслана за моей спиной. Стучусь.
— Да!
Вхожу и застываю. Микки, поедая яблоко, развалился в постели и смотрит мультики. Руслан стоит на полу в планке, а у него на спине с видом магистра Йоды восседает Маруся. Судя по раскрасневшемуся лицу Руслана и подрагивающим мускулам на руках это уже не зарядка. Скорее утренние репрессии. Мне, конечно, жаль парня, но я выдыхаю с облегчением. Дочь жива и здорова.
— Привет, Рус, — вхожу в комнату, полыхая праведным гневом. — Марусь, а ты ничего не забыла?
— Я никогда и ничего не забываю, — вскинув подбородок, заявляет Маруся. — Этот человек обещал утром гарелеи показать, пусть показывает. Если десять минут простоит, дам срок до обеда. Не в сказке живёт!
— Галереи! — поправляю, с негодованием глядя на Марусю. — И давно уже бедолага стоит?
Руслан окидывает меня взглядом. В его голубых глазах разгораются озорные огоньки.
— Бедолага только встал, — цокает он языком. — А я в планке уже семь минут.
— Не разговаривай там! — шлёпает его ладошкой между взмокших лопаток Маруся.
Оглядываю свой наряд и пячусь к дверям.
— Ой, Рус, прости!
— Да нет… — пыхтит Руслан, поджимая губы. — Самое то с утра. После обчищенных галерей этой макакой.
— Маруся, за мной! — командую я. — И оставь телефон Руслана в покое.
— Ладно, — бурчит Маруся, неохотно слезая с Руслана.
Он ложится на пол, опираясь подбородком поверх ладоней и мурчит.
— Я твой должник, Рит! Ты сделала моё утро.
Маруся оборачивается на пороге и заявляет:
— Твоё утро могу делать только я.
— Пошли, — подхватываю маленького тирана на руки, и один конец полотенца предательски слетает с груди, как фейкин плащ. Кровь жарит щёки, я быстро подхватываю край махры и возвращаю на место.
— Дважды, Рита! — несётся мне вслед довольное хрюканье Руслана.
* * *
Я спускаюсь к завтраку в белом хлопковом джемпере и длинной синей юбке до пят. После утреннего приветствия в стиле Мулен Руж, ощущаю себя неловко перед Русланом. Телефон у Маруси изъят и обжигает руку в кармане. Дочь вышагивает по ступеням рядом с невинным лицом ангела:
— Рита, ну что ты бука такая? — щебечет она.
— Не Рита, а мама!
— Родная мать не забрала бы у ребёнка любимую игрушку! — прижимает Маруся руки к груди.
— Я у тебя Руслана и не отбираю, — не могу сдержать улыбки из-за такой милой спекуляции.
— Он для меня давно не игрушка, — вздыхает Маруся.
— А кто? — округляю глаза от удивления.
