на борт самолёта, она ментально устала. Благодарность к Брану наполнила её, когда стюардесса отвела их в кабину первого класса впереди самолёта. Они сидели в своих номерах в среднем ряду, и два номера соединяло окно. Ниам удивилась, что Кийо не нажал на кнопку, чтобы закрыться от неё. Когда они устроились, мужчина остановился у её номера и представился как старший бортпроводник, поприветствовав на борту. Она старалась не краснеть и не вздрагивать, когда он назвал её мисс Уэйнрайт, как написано в паспорте, предоставленном Браном. Она ждала, пока бортпроводник пройдёт дальше, поразилась, когда один из мужчин нетерпеливо отмахнулся и заявил:

— Вали.

В груди вспыхнул огонь, а бортпроводник быстро выпрямился и извинился за беспокойство. Зная, каким нетерпеливым и недовольным был Кийо, Ниам напряглась, когда бортпроводник присел со стороны Кийо, обратился к нему как к мистеру Канеширо, и произнёс ту же речь, что и ей. Кийо не был дружелюбным, но вежливо ответил мужчине и даже поблагодарил его. Она расслабилась и решила, что пора перестать думать о нём, как о звере.

Вскоре после этого стюардесса предложила им на выбор шампанское, апельсиновый сок, воду или мимозу. Ниам с благодарностью взяла мимозу, игнорируя взгляд Кийо. Конечно, он взял воду. Она не знала, позволял ли он себе выпивать. Он развлекался сарказмом и боями.

Решив не тратить весь полёт на мысли об оборотне, она переключила внимание на мужчину, который вёл себя грубо со старшим бортпроводником. Кем он себя возомнил? Глядя, как он пьёт шампанское, Ниам тряхнула пальцами, подавляя смех, когда его бокал резко дёрнулся, и шампанское залило лицо.

Покалывание пробежало по шее, она ощутила тёплое дыхание.

— Я это видел, — прорычал Кийо.

Она чуть повернула голову, он склонялся к её сиденью.

«Он грубо себя вёл с бортпроводником», — ответила она ментально.

Его губы дрогнули от изумления, и у неё бабочки запорхали в животе.

— Знаю, — он тряхнул головой и отодвинулся к себе. — Просто будь осторожна.

Она кивнула, не получив наказания, и нахмурилась, когда он взял книгу Стивена Кинга. Ниам не догадалась бы, что Кийо книжный червь, но он предпочитал такое развлечение больше фильмов или музыки в полете. Ниам тоже любила хорошие книги, но сейчас едва могла на чём-то сосредоточиться. Она решила посмотреть фильм — новую фантастику — надеясь, что он станет отвлечением. Полёт был вечерним, им подали еду рано. Удивительно вкусную еду, и когда стюардесса вернулась, чтобы узнать, хочет ли Ниам подготовить номер ко сну (превратить номер в капсулу для сна), Ниам переживала, что уже не сможет летать эконом-классом. Она любила немного роскоши в жизни, и полёт первым классом был пока чудесен. Переодевшись в туалете в новую пижаму, которую предоставляли авиалинии, Ниам подумала о Ронане. Он тоже любил удобства. Они часто путешествовали первым классом, но никогда не летали далеко первым классом. Ронану это понравилось бы. Слёзы обжигали глаза, Ниам подавила их. Игнорируя отражение в зеркале, она покинула туалет и вернулась в свой номер, обнаружив там кровать. Она взглянула на Кийо, который отказался менять место.

— Ты не будешь спать?

Он оторвал взгляд от книги и осмотрел её тело в мягкой пижаме, которая была просторной на торсе, но липла к бёдрам.

— Может, позже. — Он вернулся к книге.

Ниам свободна. Она попыталась игнорировать бушующие внутри эмоции и забралась в кровать, свет в кабине потускнел. Заметив, что Кийо не включил свет у себя, она шепнула в окно:

— Ты можешь включить свет, если хочешь. Я могу надеть маску для сна. — Ниам нашла в своём номере мешочек с маской для сна, носками, бальзамом для губ, щёткой и пастой, расчёской и маленьким дезодорантом.

Кийо, не смотря на неё, шепнул в ответ:

— Ночное зрение.

Конечно. Он же оборотень.

Вздохнув от таких кратких ответов, Ниам укуталась в одеяло и закрыла глаза. Самолёт порой покачивался от воздушных потоков, и ощущение убаюкивало. Лицо Ронана сияло во тьме подсознания, пока она не стала падать к нему.

Она ударилась ногами об пол.

Ниам находилась в Мюнхене.

В той квартире, где не смогла спасти его.

ГЛАВА 14

Кийо ощущал каждое движение Ниам.

К его недовольству, приходилось перечитывать абзацы, потому что он из-за неё. Он злился и сильно. Ему лучше молчать, чтобы не сказать лишнего. Слова не вернуть.

Проблема в том, что Ниам ему нравилась.

Кийо мог признаться в этом.

У Ниам доброе сердце. Она забавная и решительная. Это ему нравилось. Кийо нравились редкие, и его злило, что она не признавалась ему. И ещё больше злило, что, даже пережив видение, он не мог понять, что оно означало для него. Там были картинки Ниам, Розы и мужчины с женщиной, которые ощущались как они. Он не мог объяснить чувство, но разум говорил, что те двое были фейри. Ниам не врала. Видение было о важном, о вратах… так почему Кийо замешан в этом?

Его не удивляло, что Ниам быстро уснула. Она устала ментально. Кийо слышал, как её дыхание выровнялось, она уснула глубоко. Это дало ему возможность сосредоточиться на книге, и он отвлёкся на историю. Но вскоре в темной тихой кабине стал мерцать приглушенный свет. Кийо не переживал. Порой такое случалось во время полёта.

Но это произошло снова.

И снова.

Ниам заскулила.

Он склонился в окно между их местами и увидел, что она ворочалась, ресницы трепетали. Тихие стоны срывались с приоткрытых губ. А потом знак пояса безопасности замерцал над его головой, хотя турбулентности не было. Старший бортпроводник поспешил по проходу и пропал в кабине экипажа. Кийо нахмурился, инстинкт говорил, что что-то не так.

Он встал с места и прошёл по проходу, прислушиваясь к разговорам за дверью.

— …не знаю. Турбулентности и бури нет, но инструменты сбоят.

Волоски на его шее встали дыбом, он посмотрел на Ниам. Радуясь, что другие пассажиры спали, Кийо оббежал проход и устремился к ней. Энергия от неё окутала его, словно он врезался в облако жаркого воздуха.

Это она.

Она устраивала проблемы самолёту.

Твою мать.

Он склонился в её кабинку и нежно потряс за плечо.

— Ниам. Проснись.

Стон боли сорвался с её губ.

Ей снился кошмар.

Кийо, не думая, забрался в кровать, вытянулся рядом и притянул её к своему телу. А затем прижал губы к её уху.

— Ниам, проснись. Просыпайся. Всё хорошо.

Она дрожала и открыла глаза.

Вытекающая энергия вернулась в неё, как в вакуум.

Она повернула голову, и округлила глаза в смятении из-за него