Рэйвен

Мэддок появился на следующий день после того, как Донли отправил электронное письмо, но с тех пор он так и не показался мне на глаза. Прошло уже две недели, три с тех пор, как все рухнуло, и наступили весенние каникулы. Я знаю, что еще десять дней не увижу его.

Дерьмо собачье.

Мои глаза останавливаются на Виктории, когда она пинает меня.

Она хмурится:

– Перестань пялиться в телевизор, как будто хочешь его убить, и перемотай уже рекламу.

Я бросаю пульт на пол и падаю обратно на ковер, хмуро глядя в потолок.

С тяжелым вздохом Виктория опускается рядом со мной.

– Хочешь накуриться? – спрашивает она.

– Не очень.

– Выпить?

– Нет.

Она садится, глядя на меня сверху вниз:

– Хочешь пойти посидеть у бассейна и абсолютно ничего не делать, как сейчас, но с видом получше?

Я начинаю говорить «нет», когда она добавляет:

– За домом есть железнодорожные пути. Их видно с верхнего яруса. Ты теперь богатая девочка, ты можешь провести нас туда.

Я поворачиваюсь к ней и чувствую, что слегка улыбаюсь.

Она встает, я позволяю ей поднять меня, и мы делаем именно то, что она предложила.

Нам даже не нужно никому ничего говорить, проход на верхний ярус открыт для нас.

Мы занимаем место поближе к большому стеклянному окну, которое позволяет нам заглянуть за выступ, и не проходит и двух минут, как перед нами ставят свежую воду со льдом и поднос, полный винограда, замысловато нарезанных маленьких кусочков мяса и сыра.

Мужчина ничего не говорит, ставит их на стол и уходит.

– Неудивительно, что богатые люди остаются богатыми. – Виктория засовывает в рот кусочек сыра сумасшедшего цвета, но тут же выплевывает его в ладонь, рассмешив меня. – Они получают тонны дерьма бесплатно.

Я перестраховываюсь и беру то, что похоже на салями, только светлее.

– Они, вероятно, потом включат все в стоимость номера.

Она хихикает, вытирая руки.

Как раз в это время трогается поезд, и мы поворачиваемся, чтобы посмотреть на него.

– Куда опять подевались парни?

Поехали навестить Зоуи, но я не могу сказать ей этого, поэтому бросаю взгляд, говорящий: не спрашивай, чтобы мне не пришлось врать.

Она легко меняет тему, и мы проводим остаток дня, обмениваясь историями о забавных штуках, которые мы видели, и обо всем, над чем можно посмеяться.

Сегодня не такой уж дерьмовый день.

Мэддок

Это худший день, который у меня был с тех пор, как я заставил себя вернуться в школу Брейшо, изуродованный, побитый и неправильный во всех отношениях.

Рэйвен рядом с Кэпом, сучка Грейвен рядом со мной. Не то чтобы я утруждал себя разговорами с ней, смотрел на нее или вообще признавал ее присутствие. Впрочем, ей все равно. Все, чего она хотела взамен за потраченные несколько дней, – это вернуться в колледж Грейвен и растрепать, как она удобно устроилась за столом Брейшо. Сомневаюсь, что ей было хоть сколько-нибудь комфортно, но это не имеет значения, все было только для вида.

Черт, вся моя жизнь, мои братья и мои девушки сейчас – не что иное как гребаное шоу. То, в котором я перестал играть роль, так что я, черт возьми, перестал что-то значить.

Снова.

И вот я здесь, хочу насладиться временем своей племянницей, как мои братья, но нахожу все возможные причины, чтобы уйти.

Сначала я решил проверить электрическое ограждение, затем пройтись по территории и убедиться, что нет признаков взлома или подготовки к нему. После этого я зашел внутрь и проверил все окна, сбросил сигнализацию и заглянул на чердак.

Я не мог думать ни о чем другом, так что теперь стою, уткнувшись в телефон, но только до момента, когда маленькие ножки приземляются передо мной и ко мне обращаются большие голубые глаза.

– Чиииз! – говорит она, улыбаясь, глядя в мой телефон.

Я смеюсь, делаю небольшой шаг назад и фотографирую ее, как она хочет.

– Хочу посмотреть! – Она тянется за телефоном, поэтому я наклоняюсь и поворачиваю экран к ней.

Она смеется над собой, вырывает телефон у меня из рук, а затем опускается на мое согнутое колено.

Я быстро восстанавливаю равновесие, чтобы мы не упали, и она начинает болтать ногами. Она нажимает на кучу кнопок, но, когда ничего не происходит, отдает мне телефон и встает.

– Да-вай! – говорит она мне через плечо и возвращается к Кэптену и Ройсу, которые смотрят на меня, стоя всего в нескольких футах.

Я делаю шаг вперед, но замираю в ту секунду, когда Кэп наклоняется, чтобы поднять ее, и крепко обнимает.

Мой разум рисует Рэйвен рядом с ним, его улыбку и руки Зоуи, протянутые к ним обоим.

Я поворачиваюсь, сажусь в свой внедорожник и уезжаю.

Вот почему я сегодня сам сел за руль.

После быстрой остановки у дома я паркуюсь перед большими воротами складов и жду, когда их откроют. Я медленно сдаю назад, останавливаясь, когда перед моей машины оказывается прямо на линии. Таким образом ни Кэп, ни Ройс не смогут припарковаться сзади. Не то чтобы они собирались сюда приехать.

Мак подходит, кивает и хмурится, поэтому я открываю дверь, вытаскиваю бутылки с пассажирского сиденья и машу ими.

С легким смешком он качает головой, отходя в сторону, чтобы я мог выйти.

Я нажимаю кнопку на брелоке, и задняя дверь открывается.

Мы оба садимся, и я, не теряя времени, открываю бутылку и делаю несколько глотков прямо из горла.

Я передаю ее Маку, он говорит:

– Полагаю, то, что ты здесь без своих братьев, означает, что они не знают, что ты здесь?

– Нет. – Я смотрю на толпу.