- Спасибо, милая - произносит Рин. В его голосе нежность, благодарность и поддержка. Он лучше всех среди моих будущих мужей понимает, какую внутреннюю работу над собой я провела за эти дни, чтобы притупить страхи, тревоги и сомнения.

“Так, Эля, не бойся, расслабься. Дрейк тебя тоже не укусит. Он - твой жених” - уговариваю я себя. Потом решаю, что нужно что-то делать с этим иррациональным напряжением, которое он во мне вызывает, поэтому глубоко вздыхаю и протягиваю мужчине руку. Вот так. Я показываю, что не боюсь с ним контакта. Мы же спали сегодня в одной постели, я лежала на его груди. Я буду с ним сближаться.

Мужчина смотрит на руку и сжимает ее своей большой ладонью. Что делать дальше, я не придумала, но миранец все решил сам. Он буквально парой движений извлекает меня из кресла и садится на него сам, усадив меня на свои колени.

- Дрейк - говорю я с укором. У меня хорошая реакция, тело мгновенно напрягается, но драться с собственным будущим мужем я не хочу, так что сдерживаю себя.

- Что? - я слышу по голосу, что миранец более чем удовлетворен.

- Кресел вокруг стола как раз четыре - осторожно замечаю я. И пока не понимаю своих чувств от такого самоуправства.

- Тебе неудобно? - голос Дрейка немного сгущается, становится более томным и даже немного... игривым.

- Да не то, чтобы... - начинаю я, ощущая, что в общем-то дискомфорта от такого положения я не испытываю.

- Посидим так - кажется, в утверждающем и командном тоне миранца прорезается просьба.

- Хорошо - соглашаюсь я, идя навстречу этой близости. Что ж ты будешь с ним делать? - давайте обсудим план на день. Вы обещали прогулку по столице.

***

После всех манипуляций с одеждой я чувствую себя конфетой, завернутой в несколько слоев обертки. По совету Рина я надела на себя для прогулки теплое белье, которое мужчина назвал термозащитой, свитер и брюки, дутую куртку из блестящего серебряного материала и головной вязаный убор, ботинки и взяла с собой перчатки.

Мужчины сообщили, что от их (точнее, нашего) дома мы пойдем пешком, так как территориально мы находимся в пределах Бригстана, и аэролет в принципе не нужен, чтобы добраться до центра столицы.

Наверное, момент, когда я покидаю нутро жаркого дома и делаю первый шаг на улицу, я запомню навсегда. Над головой светит местная солнечная звезда. Вокруг все белое. Такое ярко-белое, что слепит глаза. Открытые участки кожи на лице начинает пощипывать, тело мгновенно реагирует на перепад температуры, заставляя кровь приливать к щекам и носу. Ветер почти не дует, и с неба ничего не падает. Но мороз будто проникает под кожу, и кажется, холодит даже белки глаз.

Я озираюсь вокруг, пытаясь понять, как все устроено в той жилой часть Бригстана, где расположен дом моей тройки. Справа и слева на довольно большом расстоянии друг от друга стоят отдельные дома. Из-за снега, который лежит сверху и ровным высоким слоем покрывает землю, сложно точно сказать такой ли они формы: как наш или нет. Но, в целом, все строения плюс-минут одинаковые - компактные, с большими окнами или наполовину состоящие из стекла. По другую сторону улицы - такой же ряд домов. А между ними расположена странная прозрачная конструкция, напоминающая очень длинный коридор.

Я непонимающе смотрю на мужчин, которые выходят из дома следом за мной.

- Это пешеходный конвейер - правильно понимает мой вопросительный взгляд Рин - сейчас зайдем внутрь и быстро доберемся по нему в центр города.

Мужчины, как и я, похожи на многослойные пирожные. На них такие же дутые куртки темных оттенков, теплые головные уборы и тяжелые ботинки. На макушке Стефана - сделанный из меха шарик, который смешно подпрыгивает при ходьбе.

Я улыбаюсь мужчине, а он, видя мой интерес, трясет головой, от чего рыжие локоны, выглядывающие из-под ткани на голове, игриво подрагивают.

Снег под ботинками поскрипывает и пружинит. Я, не удержавшись, наклоняюсь и беру белую снежную массу голой рукой. В принципе, если схватить в руку пару кусочков льда, ощущения будут те же. Только, в отличие от льда, рыхлая субстанция в пальцах не тает, а сжимается в твердый холодный комок.

- В детстве мы катали снег в шарики и кидались ими в друг друга - хихикает рядом Стефан - надень-ка перчатки, Эля, а то кожа на руках покраснеет и растрескается.

На руке от снега остаётся мокрый след. Я натягиваю на руки защиту, попутно наблюдая, как к боксу соседнего дома подлетает аэролет.

- Рин говорил, что ваши семьи живут рядом - обращаюсь я к Дрейку, который стоит справа от меня.

- Да, дома наших семей в пятнадцати минутах на конвейере в ту сторону - миранец показывает рукой в противоположную от центра города сторону - мы хотим тебя с ними познакомить.

- Когда ты будешь готова, разумеется - вклинивается Стефан. Я тру ребрами ладоней озябшую кожу щек и задумываюсь над этим предложением.

- Может, через пару дней - тихо предлагаю я, пока мы медленно продвигаемся к пешеходному коридору и упираемся в прозрачные створки прямо напротив дома.

- Отлично - отзывается Рин и отодвигает рукав куртки, чтобы пощелкать что-то в браслете.

В закрытом прозрачном коридоре пешеходного конвейера тепло, но не жарко. Я снимаю перчатки и шапку и внимательно наблюдаю за действиями мужчин.

Миранцы по очереди становятся на широкую движущуюся платформу, по направлению к городу. Я повторяю за ними. Теперь мы, стоя на месте, на довольно большой скорости проносимся по прозрачному коридору вперед. Мимо проплывают ряды домов, припорошенных снегом. По дороге попадаются местные жители, которые на такой же платформе едут в обратную сторону. Большей частью - мужчины, по одному, двое, трое. Чуть дальше от нас на нашу платформу встает семья - двое мужчин-миранцев и женщина-брианка. Один из мужчин держит в руках собранную робо-коляску, другой - краснощёкого карапуза лет четырех в ярко-желтом дутом комбинезоне.

Мои миранцы здороваются с соседями, те улыбаются в ответ, с интересом поглядывая на меня. Я киваю в знак вежливости.

- Это Фрия и двое из ее тройки, Эл и Вилан - тихо информирует меня Рин - Эл, тот, который в синем, преподает в академии, так что запомни его. Фрия любит устраивать ужины для соседей, скорее всего, теперь она и