— О нет, мисс Баннер.

— Зови меня Дон.

— Дон. — Он кивает. — Макс попросил меня отвезти тебя домой.

— Макс Стинтон меня не контролирует.

— Я бы хотел держать голову на теле, и она там не останется, если он узнает, что я позволил тебе уйти. — Хадин указывает на меня. — Я не подонок. Клянусь мизинцем.

Я смеюсь.

— Кроме того, это даст мне возможность поболтать с тобой.

— О-о. Поболтать о чем?

Он скрыто улыбается и указывает подбородком в сторону гостиной, слегка приподняв бровь.

В раздевалке я снимаю спортивный костюм и втискиваюсь в комбинезон, быстрыми движениями застегивая пуговицы. Когда я выхожу, Хадин ждет меня. Он ведет меня на парковку, где в солнечных лучах поблескивает впечатляющий винтажный автомобиль.

Я не могу скрыть своего восхищения, и он замечает. — Красивый, правда?

Я буду честна. Меня деньги волнуют не так сильно, как этих богатых людей, но я была бы не прочь однажды позволить себе такую красотку, как эта.

— У тебя тоже есть имя для нее? — Я спрашиваю.

— Тоже? — Он чешет подбородок. Затем его лицо проясняется. — О, ты говоришь о черной красавице?

— Ага. — Я осматриваю кабриолет. Под капотом у него, должно быть, мощь. Это двигатель V8? Мои глаза остаются прикованными к машине, а голос остается глухим от благоговения. — Я подумала, что давать названия машинам — дело богатых людей.

— Нет, я думаю, это для Макса. — Он смеется. Звук густой и искренний. Но за ним тоже что-то скрывается. Сталь. Как прекрасный сад, покрывающий ядерный бункер.

За гранью его беззаботной натуры скрывается резкость, и это говорит мне, почему они с Максом могут ладить. Хадин может казаться безответственным наследником, но его пылающие карие глаза говорят мне, что это маска, которую он носит. Он может быть таким же холодным и решительным, как Стинтон, когда будет при дворе.

Я сажусь в машину и присвистываю при виде отреставрированного интерьера. Тот, кто вернул к жизни это детище, позаботился об использовании тех же материалов, что и оригинальный производитель. Внимание к деталям в большей степени указывает на серьезный характер Хадина. Люди, которые заботятся о том, чтобы выглядеть броско и разбрасываться своим богатством, не стали бы вкладывать деньги в восстановление автомобиля с использованием оригинальных материалов. Большинство людей не смогли бы заметить разницу с первого взгляда, но я могу.

И это многое говорит мне о нем.

Мое уважение к другу Макса растет еще на пару метров.

Хадин выжидающе смотрит на меня.

Сначала я думаю, не флиртует ли он со мной. Потом я понимаю, что не пристегнута.

— Прости. — Я спешу пристегнуться

— Без проблем. — Он нажимает на рычаг переключения передач. — Ты восхищаешься моей малышкой. Можешь тратить на это столько времени, сколько захочешь.

— Это великолепно. У тебя безупречный вкус.

— Мне нравятся женщины, которые ценят все лучшее в жизни.

— Я не думаю, что этот ярлык применим ко мне.

— Нет?

— Все, что я знаю, — это машины.

— Этого было более чем достаточно, чтобы привлечь внимание Макса.

Я извиваюсь. Каким-то образом я знала, что Хадин попытается разобраться в моих отношениях со Стинтоном. Как будто они есть.

Которых там нет.

Макс Стинтон — мой босс.

Мой злой повелитель.

Он как та морская ведьма из Русалочки, которая забрала голос Ариэль в обмен на ее ноги.

Другой конец плохой сделки.

Ничего больше.

Даже если он заставляет меня дрожать, когда его сфокусированный лазером взгляд на несколько секунд задерживается на моих губах.

Даже если его глубокий и хрипловатый голос заставляет мое сердце трепетать, как гитарные струны, — рычит ли он на меня или отвечает своими колкими оскорблениями на мои.

Даже если он выглядит как потомок высокого и устрашающего викинга с его жестким взглядом, который не могут смягчить даже его модные костюмы и дорогие часы.

Он сводит меня с ума.

Он заставляет меня размышлять об убийстве каждые три секунды.

Он действует мне на нервы.

… так почему Хадин смотрит на меня так, словно знает что-то, чего не знаю я?

Это раздражает.

Он раздражает.

Неудивительно, что они с Максом ладят.

Улыбка искривляет его губы, когда он снова сосредотачивается на дороге. — Ты думаешь, это все, что Макс видит, когда смотрит на тебя? Бизнес?

— Это довольно очевидно, не так ли?

— Что очевидно?

— Что ему наплевать на людей. Мы для него не люди. Мы просто знаки доллара и ниточки, за которые он может дергать в своих пресловутых целях.

Хадин запрокидывает голову и смеется. — Ладно, теперь я понимаю.

— Что?

— Еще одна причина, по которой ты его так заинтриговала. Макс превращается в размазню рядом с жестоко честными женщинами.

Я морщусь. — Все не так.

— Я точно знаю, на что это похоже. Ты и Макс — единственные люди, которые кажутся совершенно бестолковыми.

Мои брови сводятся вместе. — Послушай, если бы ты знал всю историю, ты бы не был таким самодовольным.

— И если бы ты знала Макса… — Он качает головой. — Он не тратит свое время на то, чем не хочет заниматься.

— Это тебе не обязательно мне рассказывать. — Я собственными глазами видел легендарное упрямство Макса Стинтона. Пытаться переубедить его — все равно что давить на гору. Пустая трата времени.

— Он любит Stinton Group. — Брови Хадина низко нависают над его страстными карими глазами. — Как навязчивая любовь, которая беспокоит меня и Ваню. Но это то, что делает его счастливым, поэтому мы не вмешиваемся. В последнее время стало еще хуже. Он работает без остановки, потому что не умеет делать ничего другого. Для него нормально запираться в своем кабинете и не выходить неделями.

Я пытаюсь представить отвратительного Макса Стинтона, который несколько дней не мылся и не брился. Я жду, что это вызовет отвращение, но мое глупое воображение даже не может нормально функционировать.

Вместо бомжа с застрявшей в бороде едой и темными от мешков глазами я вижу помятого и взъерошенного Макса Стинтона с великолепными пятичасовыми тенями, выставляющего напоказ сексуальные руки, когда он закатывает рукава рубашки, обнажая мужественные вены, спускающиеся к пальцам.

— Даже когда он не в офисе, он всегда занят делами Stinton Group. — Хадин смотрит в зеркало заднего вида. — Он спит, ест и дышит Stinton Group. Но этот ипподром… это единственное место, которое не имеет никакого отношения к Stinton Group. Это единственное место, где Макс может отстраниться, расслабиться и забыть обо всех давящих на него обязанностях. Это личное. Это свято. Он не приводит туда Stinton Group. — Он не приводит туда никого, кого он связывает с Stinton Group.

Я с трудом сглатываю. — Ну и что?

— Значит, ты не просто бизнес. — Хадин выгибает бровь. — Если бы это было так, я гарантирую, что сегодня ты бы не ступила на этот путь.

Прижимая прохладные ладони к разгоряченным щекам, я заставляю себя оставаться объективной. Хадин, может, и