— Рина, ты правда не хочешь в эльфийский лес? Тёмные земли суровы для такой хрупкой девушки.

Всё ещё считал, что не справлюсь с возникшими проблемами. Думал раз ростом не уродилась, значит хрупкая статуэтка, которую следует поставить на полку и стряхивать временами пыль.

— Иллуяника на моём месте лучше бы смотрелась — обиженно надулась я.

— При чём тут золотая?

— Вижу, как она подметает подолами своих платьев полы вокруг тебя — ревность тлела угольками, готовая разгореться в мучительный огонь.

— Она для меня ничего не значит, любимая. Ты точно решила? Не пожалеешь? — отрицательно ответила на последний вопрос с радостной улыбкой.

Мы собирались сразу мчаться в храм, но нам помешали.

Виденное мной оборвалось. Металлический голос продолжил речь в полной темноте.

"В ту ночь началось наступление на драконьи земли. Сайферон зря боялся согласия отца. Король драконов земли раскрыл заговор, где мной просто хотели шантажировать и его отказ стал отправной точкой в кровопролитной войне… Война объединила и расколола нас с Сайфероном. Оборона против всех. Мы стали забывать о любви. Долгая борьба ожесточила души и переместились мы совсем другими."

Проснулась вся в поту. Накеерин вышла на связь через сны. Значит она точно избранная Сайферона и без магии. Каким гипнозом владела Иллуяника что бы завоевать влюблённого мужчину? Ответ я от неё точно не получу, но общение мне требовалось. Точнее не так, я желала видеть сестру и послушать ипостась, возможно в гневе она расскажет то, о чём мне не следовало знать.

Выходные для меня пролетели за книгами. Видеть никого не хотела, в общем, меня не тревожили взаимно. В столовой ни с подругами, ни с Себастьяном и его друзьями пересекаться не приходилось, что очень радовало.

Тёмные наверняка догадался где крепилась булавка и снял иллюзию. Мне же приходилось красоваться с тёмной шевелюрой, продолжать ловить насмешливые взгляды.

В первый учебный день недели я подкараулила ректора около кабинета и попросила отстранить от занятий с боевиками. Сказала напрямую о малом опыте, попросилась в это время поработать в лазарете. Либерион оглядел внутренне залеленевшую меня, согласился, но постарался узнать не причастен ли к изменениям в расписании Себастьян.

В спокойном, меланхоличном состоянии проходили учебные дни. Я молчаливо появлялась в палате Нии, под ехидные замечания и требования привести тёмного, рассматривала умиротворённое лицо близняшки. Возможно Иллуяника повлияла на отношение ко мне Нии, как Сайферон влиял на Себастьяна. Секреты не узнала к своему огорчению.

Пару раз посещала библиотеку, но ничего нового найти не удалось. Моя голова пухла от противоречий услышанных и написанных, вгоняя в большую тоску. Ами избегала меня, ходила по лесу одна особняком, не вступая в контакты. Мы были похожи состояниями, две неприкаянные души, бродившие среди природы, не желавшие подпускать кого-либо в сердце.

Целительская магия оказалась капризной барышней. Пережитые стрессы полностью отражались на растениях. Они чахли под руками, за что я получила гневное высказывание от преподавателей: пока не приду в норму, появляться на дополнительных запрещено.

К сожалению или счастью, моё уединение нарушилось в последний учебный день недели. Я даже не заметила, как наступили следующие выходные. Ректор Либерион Абраким досрочно освободил от работ в загонах. Я смекнула, что нашёлся новый нарушитель и надобность в моих приходах отпала сама собой.

Вечером преодолела внутренее сопротивление и отправилась побродить по развилистым тропинкам в компании недоступных для сброса магии деревьев. Персиковое дерево, так удачно востановленное мной, выделялось яркими плодами, которые запретили рвать под угрозой исключения из академии. Жёлтые и розовые цветы теряли первые лепестки, скоро их заменят наливные яблоки и ягоды. Пока они на радость глазам, кружились на ветру, красиво опадая на землю.

— Ничто не вечно, как и мы сами… — следила за очередным оторванным от бутона лепестком.

— Даянеллия — от созерцания вида меня отвлёк красивый баритон Себастьяна.

Настроение видоизменило волну, теперь приятные ощущения сосредоточились в позвоночнике и внизу живота. Что бы не выдать влечение, ведь стон уже готов сорваться с губ, я закусила щёку до боли, насколько смогла.

— Что тебе надо? — неприветливо обратилась, разворачиваясь к нему лицом и натыкаясь на смотрящие в кучку глаза — не поверю, что ты не разгадал иллюзию с булавкой — скептически произнесла, уперев руки в бока — Ния рассказывала о твоей находчивости, но сейчас я стала сомневаться в сообразительности тёмного.

— Какой ты ещё ребёнок, солнечная — покачал головой, еле заметная улыбка коснулась губ — пошли, я хочу показать тебе кое-что — и он протянул руку, приглашая по собственной воле присоединиться к прогулке.

— Я никуда с тобой не пойду, тёмный — пошатнулась от такой наглости — с каждым твоим приближением возникают проблемы. У меня и так их по горло. Хватит!

— И какие же? — удивление, которым одарил меня Депси не было притворным, он правда не осознавал масштаб бедствий, нависших над нашими головами.

Тут же одёрнула себя, ведь Себастьян не в курсе заговора первородных. Раз я посвятила подруг и ректора, почему продолжаю сопротивляться сотрудничеству с ним?

— Метки принадлежности мало? — нахмурилась на его забывчивость.

— Ах это! — он стукнул себя по лбу, словно только что вспомнил о ней — извини, но меры предосторожности не помешали. Зато ты осталась жива.

Ясности не появилось, но зацепилась за высказывание, Себастьян знал больше, чем предполагала я, так же по уши завязнув в воплощении чужого плана. Страшно открываться, впускать в мысли постороннего. А такой ли Себастьян посторонний как желаю воспринимать его я?

— Прогуляемся, Даянеллия — взял инициативу, утомившись ждать пока я решусь на нечто большее, чем вражда.

Подожедший парень горячей ладонью провёл по талии, оставляя след от прикосновения.

— Помнишь? Принцессам здесь не место.

— Как и тёмным задавакам. Наглым и самоуверенным.

— Даянеллия — позвал Себастьян, когда мы достаточно далеко отошли от вышедших подышать свежим воздухом студентов — поделись тем, что тебя тревожит. Возможно в моих силах помочь.

— Ага, ты резко потеряешь сознание и я оттащу тебя прямиком в палату Нии, что бы Иллуяника поговорила с Сайфероном — горьким смехом разбавила откровенную фразу, мысль на сотрудничество не допускала.

Себастьян сумел произвести впечатление на этот раз по-настрящему.

— Отключаться не собирался, а вот допустить общение первородных можно и даже нужно. Странно, что ты с самого начала не обратилась ко мне.

Мы стояли недалеко от входа в лазарет. Как обычно по близости не спешили прогуливаться парни и девушки, ведь можно напороться на целителя, который по видом проверки затащит на эксперимент.

Албитрисса