мой муж, — шепотом перебила его Луиза и крепко прижалась к Сашиному плечу.

Дыболь как знаменосец гордо вышагивал, глядя прямо перед собой и обдумывал план завоевания города. В его воспаленном воображении это выглядело почти так же просто, но в то же время и захватывающе, как прочитать фантастический роман или завоевать сердце Луизы.

— Завтра пойду в город, — заявил он. — Покажешь мне дорогу?

— Зачем? — с придыханием спросила девушка.

— Там мой бластер. Может эти два урода спьяну забыли его забрать. Хозяина дома сожрали, так что, есть возможность.

— Не надо! — чуть не плача, взмолилась Луиза. — Мы ведь только поженились! Подожди хотя бы до весны! — Она повисла у Саши на шее, и наш герой тут же позабыл обо всем на свете.

Как писал один ацтекский жрец после нападения испанцев на Тлателолко: «Золото, нефрит, богатые одежды, перья кецаля — все, что было некогда ценным, стало ненужным.»

СВАДЬБА

Момент для Дыболя был настолько ответственным, что прежде чем объявить родителю Луизы о женитьбе, он пригладил торчащие в разные стороны волосы и чопорно поинтересовался:

— Скажите пожалуйста, как вас по отчеству?

— Да брось ты, — отмахнулся Дэн. — Что это тебе вдруг приспичило по отчеству? Нет у меня никакого отчества. Дэн и Дэн.

— Ну ладно, — после недолгих колебаний согласился Саша. — Я хочу сказать, что мы… — в этом месте Дыболь сделал классическую паузу и посмотрев Дэну в глаза, продолжил: — Мы с Луизой любим друг друга и хотим пожениться.

Лицо у Дэна внезапно засветилось, он вскочил со своей подстилки и по–борцовски заключил заключил Сашу в объятия.

— Давно бы так! — страстно зашептал он. — Молодец! Обрадовал ты меня! Я же давно заметил, как ты ходишь вокруг да около! Набрался–таки храбрости! — Дэн оторвал от себя Дыболя, усадил рядом с собой, по–отечески обнял и мечтательно заговорил: — Ну вот, теперь заживем одной семьей. Вместе–то нам легче будет. А я боялся, что ты поживешь недельку–другую и подашься на юг. И Луиза боялась.

— Ну, пап, — засмущавшись, проговорила Луиза.

— А что «пап»? Боялась, так и скажи, — не переставая тискать Сашу ответил Дэн. — Мы же тебя сразу полюбили. Хороший ты парень. На зиму ягод запасем, орехов, грибов. Мяса можно впрок навялить. Где–нибудь подальше от землянки завалим с тобой завра, на всю зиму хватит. Мы с Луизой одних корней уже метровую яму заготовили. Ничего, проживем. А внуки пойдут, буду внуков няньчить.

— Ну, пап, — опустив голову, повторила Луиза.

— А что — «пап»? Что я такого сказал? Вы же пожениться собрались, значит и дети будут.

Луиза перебралась на подстилку поближе к мужу и прижалась к его плечу.

— А весной, — продолжал Дэн, — все вместе подадимся на юг. Там–то мы устроимся поосновательнее. Дети, они комфорт любят.

— А почему не сейчас? — спросил Дыболь.

— Сейчас уже поздновато, — ответил Дэн. — Не успеем. Да и завры весной не такие подвижные. Ничего, зиму переживем и в путь.

— Почему же вы раньше не ушли на юг? — поинтересовался Саша.

— Раньше? — переспросил Дэн и задумался.

— Тебя ждали, — прошептала Луиза Дыболю на ухо. Саша удивленно посмотрел на жену, но Дэн не дал ему возможности поразмыслить над этими словами.

— Да что говорить об этом. Что было, то прошло. Верно я говорю? — Дэн хлопнул новоиспеченного зятя по плечу и заговорщицки подмигнул ему. — Ну, хватит болтать, пора приниматься за дело. Надо же это как–то отметить. Я кое–что приберег на всякий случай. Вот и пригодилось. — Он залез рукой в угол под подстилку и достал оттуда непочатую бутылку джина. — Где там у нас черепки? Давай–ка, дочка, по глоточку за ваше семейное счастье.

Пока Дыболь непонимающе хлопал глазами и пытался понять, откуда в лесной землянке взялся джин, Дэн ловко откупорил бутылку и разлил его по черепкам. Саша с сомнамбулическим видом принял свою порцию, понюхал и с отвращением отвернулся.

— Ну, с богом, дорогие! — подняв свадебный «бокал», торжественно проговорил Дэн и выпил. Слегка помучившись, Дыболь чокнулся со своей возлюбленной, зажмурился и последовал его примеру.

Тряхнув головой, Саша открыл глаза. Прямо посреди землянки, по–восточному скрестив ноги, сидел его старый знакомый — Джин — и лукаво улыбался.

— Джин! — не веря своим глазам, гаркнул Дыболь и от неожиданности даже отбросил от себя черепок.

— Собственной персоной, — подтвердил старичок. — Ну что, Санек, нагулялся?

В голове у Дыболя все мгновенно перевернулось, а затем встало на свои места в идеальном воинском порядке.

— Да! — выдохнул он.

— И чего же ты хочешь? — спросил Джин, свивая пальцами в косицу жидкую бороденку.

— Домой, — хрипло проговорил Саша. Он сделал это так, будто у него от ледяной воды заломило зубы. — Домой хочу! — Затем, вспомнив о своих жене и тесте, он безумным взглядом посмотрел на них и добавил: — Нас трое. Все вместе домой.

— Всех вместе нельзя, Санек, — покачал головой Джин.

Дыболь импульсивно обнял Луизу за плечи, ударил себя в грудь кулаком и пояснил:

— Это моя жена.

— И с женой нельзя, Санек, — с искренним сочувствием в голосе ответил Джин. — Здесь — пожалуйста, живи сколько влезет. Я вам и свадебный подарочек прихватил. Скромный, но со вкусом. А домой только один. Ничего не поделаешь.

— Как же? — растерянно проговорил Дыболь. Ох как тошно сделалось ему от слов Джина. Никогда в жизни Саша не испытывал такого желания крикнуть: «Да! Да! Да!» и такого стыда за свое желание. Но Джин вдруг тихонько произнес:

— Они местные, Санек. Ты улетишь, и их не станет.

— Как? — потрясенно вымолвил Дыболь и посмотрел на Луизу. Его возлюбленная сидела скромно опустив глаза, а её папа смотрел в стену и насвистывал какой–то легкомысленный мотивчик.

— Ну что, будешь один возвращаться? — торопил его Джин.

— Да, — ни секунды не колеблясь, ответил Саша и ещё раз украдкой взглянул на Луизу, чем, скорее всего, заставил перевернуться в гробу самого Шекспира, когда–то написавшего: «У всех влюбленных, как у сумасшедших, кипят мозги.»

— А как же любовь–то, Санек? — хитро улыбаясь, сказал Джин.

ЭПИЛОГ