прыгнула вперёд, и её попытка не увенчалась успехом. Рука прошла насквозь зелёной кометы. Он стал неосязаемым, простым сгусток энергии, в центре которого бурлит ядро.

— Чёрт!!!

Аран закрыл глаза, и резко открыл, выпустив из себя золотой огонь длинным кнутом. Он поймал Мефисто, но тот смог молниеносно выбраться из давки.

Погоня продолжалась, Аран и Ева не отводили взглядов от шариков, пока Ваня во всё горло не закричал:

— Да остановитесь вы!!! Аран!!! Ева!!!

Отряд резко остановился, как и Мефисто с Вельзевулом. Аран и Ева не заметили, как приблизились к пирамиде практически вплотную. Огни застыли у лесенок, ведущих на вершину пирамиды.

— Я же сказал, стойте! — рявкнул Ваня.

— Уж извини, не слышали, — пожала плечами Ева.

— Эй… смотрите, — кивнул Аран.

Над пирамидой вспыхнули алые молнии. Они шипели как змеи, а кровавый свет ослеплял при каждой вспышке. На отряд упала огромная тень демона с длинными волосами. Каждый раз, как гремел гром, тень было отчетливо видно. На вершине пирамиды, стояла девушка в чёрном платье. Её подол платья развеивался по ветру, как и длинные золотые волосы.

— Теперь вы понимаете, что я могу лишить вас сил, по щелчку пальцев?…

Раздался щелчок пальцев, и на лесенках пирамиды восседала Элишь. Она смотрела на всех сверху вниз алыми глазами, улыбаясь как безумец. На её бледной коже кровавые порезы.

Закинув ногу на ногу, она упёрла локоть об колено и положила подбородок на кисть руки. Её взгляд был направлен не на «Бедствие», а на своих непутевых сыновей, которых она когда–то бросила.

— Вельзевул, и Мефистофель… сколько лет прошло с нашей последней встречи?

Огни обернулись в свой истинный лик. Вельзевул обратился в война покрытого тяжелыми латами и шлемом с рогами. Мефисто обрёл получеловеческий лик: он был покрыт синим пламенем, кроме торса и головы. Это был молодой парень с белыми волосами до плеч. Его глаза голубые как самое чистое озеро. На руках чёрные коросты и когти, словно у него руки демона. На шее стигматы.

— Мама… — чуть улыбнулся Мефисто.

— Не называй меня так! — рявкнула Элишь, отчего город дрогнул, — Вы мне не дети. Так, неудачный эксперимент. Будьте благодарны, что я одарила вас своей силой. Без неё, вы бы не стали теми, кто вы есть… Огни Дьявола. Так вас прозвали в человеческом и Божьем мире. Никто не знал, откуда пошло это название… но на самом деле, его распространила я.

— И что нам это даёт⁈ — Вельзевул, содрогаясь, поднялся с колен, — Посмотри на неё, брат… всё как и тогда. В её глазах нет любви. Она с самого начала нас не признала, и искать от неё сочувствия, уже убей, я не стану, — он сжал кулаки, и поднял брата на ноги, что бы тот не смел стоять перед Элишь на коленях, — Мы пришли сюда, что бы убить тебя!!!

— Убить⁈… — она начала хохотать в так грома на небе, — Какое дерзкое слово… меня не убить. Увы, но я куда могущественнее всех тех, с кем вы сражались. Да и кто муже я чувствую, что Мефисто хотел увидеть меня, — она распахнула руки в разные стороны, — Ну же, сынок… обними свою маму, я разрешаю.

Вельзевул крепко сжал руку брата, но, он не говорил ему ни слова. Ведь Мефисто и так знал, что ответить.

— Ты нас бросила… — опустил взгляд синий огонь, а следом глянул на отряд «Бедствие», — Я выбрал, кто для меня семья. Я пять Циклов пытался хоть как–то спасти друзей. Даже отчаялся и пустил всё на самотёк, решив, что всё бесполезно. Но сейчас… мне показали ответ. У нас есть шанс всех спасти!

Из Мефисто и Вельзевула хлынул поток голубого и зелёного огня, став пламенем надежды, что осветил город тёплыми лучами, развеяв алый свет небес.

— И тебе не победить!… Твоё время, закончилось! Пора тебе отправиться на покой, Мама!

Огни обратились в линии, походящие на щупальца. Мефисто вернулся к Арану, а Вельзевул вновь с Евой.

Аран почувствовал, как наруч накалился. Голубой огонь переливался по конечности парня от локтя до кончиков пальцев, рисуя лицо безумного чудовища. Адамс чувствовал всю решимость своего друга. Мефисто готов к бою! Он даже готов пожертвовать своей жизнью, лишь бы отправить свою мать на тот свет.

Такие бравады, Элишь не оценила. На её лбу вспухли змеистые вены. Она резко встала на ноги, и за её спиной пирамида потрескалась, а город пошатнулся, словно началось землятрисение.

— Моё время… закончилось?… — её тело покрыла чёрная энергия, — МНЕ НЕСКОЛЬКО СОТЕН МИЛЛИАРДОВ ЛЕТ!!! МОЁ ВРЕМЯ, НИКОГДА НЕ ЗАКОНЧИТСЯ!!! — она начала спускаться по лесенкам, отчего в Арана и его друзей ударил горячий воздух, пытающийся сбить их с ног, — Сколько бы вы ни пытались, что бы не делали… до меня, вам далеко, — Первородная спустилась на площадь, став в десяти метрах от отряда, — Нападайте, и я покажу вам… насколько вы беспомощны против меня!

Глава XVI

Любовь

180 миллиардов лет назад.

Планета Богов.

Явление «Единого» — 333 день.

Планета Богов, столь прекрасная и чудная, дающая жизнь и свет… пылала в чёрной ауре всепоглощающего зла.

Маленький голубой огонь — Мефистофель, так мать назвала его, своими глазами увидел сошествие существа, которого зовут «Единый». Он спустился с небес, явив свой знак силы — алую луну. Он пришёл свершить то, что было обещано. 333 дня — срок старым Богам, что бы те простились со своими детьми, кто был рождён путём любви.

— Брат!!!

На холм взобрался зеленый огонь формой маленького мальчика. Он так же, как и его брат, застыл из-за увиденного ужаса. Огромная армия богов пылала в тёмной ауре, обратившись в чёрные статуи с протянутыми руками перед собой. И среди этого ужаса, в самом эпицентре смерча смерти, слышался крик мальчишки. Он сидел на коленях, сжимая в объятьях обугленный труп Богини. Над ним, возвышаясь, парило рогатое существо окутанное тьмой. Его кровавые глаза — это единственное, что можно было разглядеть от его тела. Лучи алой луны падали на его лик, придавая «Единому» невообразимый вид… вид существа, которого невозможно победить.

Слева от двух братьев огней, чуть выше пригорка, стояла их мать — Первородная Элишь. Её чёрное платье раздувалось порывом ветра смерти и отчаянья. Из её глаз бежала кровь. Она с ужасом озиралась по сторонам, не веря, что её дети так страдают… а она, ничего не может с этим поделать. Её любовь, породила Смерть её же порождениям. Если бы только она не создала «Богов» вместе с братьями, она бы никогда не познала ужас отчаянья. Любое существо, которое она полюбит, будет неминуемо убито Единым.

— Мама⁈… — дрогнул голос Мефистофеля.

Женщина с кровавыми глазами отстранилась, уходя прочь от вида убийства её детей. Её ноги оторвало от земли на пару метров, и она просто воспарила, улетая молчаливо в пустоту.

Два огненных брата побежали за матерью, что не так давно породила в них жизнь. Она одарила их любовью… Мимолётной, но всё же, для двух братьев эта стало мостом к счастью. Ведь в глазах любого мальчика, мать, это целый мир.

Элишь резко зависла на месте. Она не двигалась, уставившись в пустоту тлеющего в чёрной ауре, мира.

— Значит… я не могу любить… зачем ты дал мне силы порождать жизнь, раз призираешь всё то, что я полюбила… ревность?… или же зависть?… или же долг?… конечно… да… именно так… как же я буду выполнять свою роль… ведь ты жаждешь забрать его… твой голод неутолим… он бесконечен и длиться с начала времён самой вселенной, когда та ещё даже не существовала… но существовал твой